Лед - Сара Дерст

Осина пронзительно завопила. Ее листья вздыбились, глаза закатились, рот превратился в огромную дыру в коре лица.

— Он должен прийти и посмотреть! Ели выдворяют мои осины назад в долины. Мои осины теряют солнечные лучи со склонов. Мои осины умирают без солнца! — Ее худое тельце затряслось. — Дай мне с ним увидеться!

Бросившись на окно, она вцепилась в ставни ногтями.

Касси отпрянула.

— Я скажу ему, что ты здесь.

Осина широко заулыбалась, снова превратившись в зеленокожего ребенка:

— Отличненько.

Касси сбежала в гостиную. Фосфоресцирующий мох подсвечивал стены бледно-зеленым. Открытый огонь, сказал Отец Лес, заставляет его посетителей нервничать. Шестеро посетителей — березы, мертвенно-зеленые в свете мха — приросли к деревянному полу.

Перешагивая через их корни, Касси шепнула Отцу Лесу на ухо, что пришла осина. Он поморщился; необычное для Санты Клауса выражение лица.

— Ты можешь сказать ей «не сейчас»?

— Вы знаете, какая она.

— Ох, мамочки мои. Мне надо идти…

— Это неприемлемо. — Один из березомужчин захлопал листьями на голове.

Другая береза нахмурилась и сказала:

— Мы прошли долгий путь.

Вступила и третья:

— Нам нужно принять важные решения.

— Ох батюшки-светы, — закряхтел Отец Лес. — Касси, дитя моя, ты не могла бы ее угомонить.

Касси начала было отказываться, но оборвала себя на полуслове. Может, это был ее шанс. Если ей удастся использовать эту сумасшедшую девчонку… Сердце у Касси застучало, но она изо всех сил старалась говорить спокойно:

— Я могу убедить ее показать мне ели. Скажу, что обо всем доложу вам.

Он нахмурился:

— Думаю, она может подождать несколько…

— Еще несколько секунд — и она вломится сюда. Как сами понимаете, мне бы не хотелось идти в такую даль. — Для убедительности она похлопала себя по круглому животу. — Но если этим я буду вам полезна…

— Пусть человек пойдет, — сказала одна из березоженщин.

Другая добавила:

— Да, давайте перейдем к делу.

Третья вставила свое слово:

— Да, пожалуйста, у нас мало времени.

Отец Лес сдался:

— Ну ладно, ладно. Ступай уж. — Он махнул рукой, отпуская ее.

Одна из берез похлопала его по коленке и начала:

— А насчет этого оттенка желтого…

— Золотистые тона лучше, вы не находите? — ответил Отец Лес.

Касси отступила на кухню в уверенности, что он поменяет свое решение. В любую секунду он может осознать, что совершил ошибку. Она положила дрожащую руку на дверную задвижку. До этого щеколда вела себя так, словно была частью двери.

Касси отодвинула ее — и дверь раскрылась. Касси выпала наружу. Колени ее дрожали; она прислонилась к дверному косяку и втянула в себя побольше воздуха. Он пах елью и землей, тенями и солнечным светом.

— Маленькая мамочка, а он с тобой?

Касси едва слышала ее. Она прошла к калитке. Юбку задевали колкие бурые папоротники. Из-под босых ног раздавалось теплое похрустывание еловых игл.

Беги, зашептал ей разум. Беги.

— Маленькая мамочка? — В голосе осины зазвучали опасные нотки. Она топнула веточкой-ногой, и Касси, наконец, обратила на нее внимание. Если она хочет сбежать, нужно утихомирить осину.

— Он попросил меня сходить и посмотреть вместо него, — сказала Касси. — Я обо всем ему доложу.

— Мы хотим только того, что принадлежит нам по праву. — Осина снова стала любезной. — Это несправедливо. Другим деревьям солнца достается куда больше.

Касси отворила калитку. Когда она ступила за ограду, колени ее тряслись. Осина тем временем продолжала:

— У некоторых деревьев расположение такое прекрасное, что они могут разговаривать с ветрами. Но только не осины, нет! Это совершенно несправедливо. Это произвол.

Сразу за частоколом начиналась первобытная лесная чернота. Лесную почву устилали съежившиеся папоротники. Над головой же ветви и листья сплетались так тесно, что совсем душили солнечный свет. Касси может потеряться в этой тьме. Она просто там исчезнет.

Девушка оглянулась на хижину. Мирное зрелище: пряничный домик в теплых розовых лучах рассвета. Она еще слышала нарастающие и затихающие голоса берез сквозь ставни. Вот-вот Отец Лес бросится за ней в погоню. Сердце ее трепетало, как комариные крылышки. Заставляя себя не бежать (вдруг он наблюдает из окна!), Касси ступила в лес, и ее поглотили тени.

Осина вприпрыжку бежала рядом, снова похожая на ребенка:

— Ну, что ты думаешь?

Касси знала, что это лишь игра воображения, но ей казалось, что деревья склоняются к ней и душат. Она с трудом продиралась сквозь кусты, мечтая об открытых просторах пакового льда. Там, во льдах, душа ее расширялась — но здесь она чувствовала себя взаперти, и эта теснота ее даже пугала. Сочащийся сквозь полог вечнозеленых ветвей свет был зеленым, словно под водой. Папоротники и хвощи заполняли собой все пространство между елями. Она переступала через корни и буролистые кусты.

— Ты вообще меня слушаешь? — спросила осина.

Нет, Касси ее не слушала:

— Вам нужно попасть на солнце?

— Да! — Желтые глаза осины блеснули. — Некоторые деревья на склонах гор могут говорить с ветрами. Разве мы слишком многого просим? Просто возможность быть услышанными!

Касси оглянулась через плечо. Хижина уже пропала из виду. Теперь настала пора бежать. Она не знала, сколько пройдет времени, прежде чем Отец Лес осознает свою ошибку, но ей хотелось к тому моменту оказаться подальше от его ветвей. Она припустила по лесу, поддерживая руками огромный живот. Камни врезались в ее босые ноги.

— Не так быстро, маленькая мамочка.

— Нам нужно к елям! Ты же хочешь, чтобы я их поскорее увидела, так?

Как только они очутятся вдали от хижины, она отвлечет осину и сбежит от нее. Юбка цеплялась за кусты и обвивалась вокруг щиколоток. Касси нагнулась и обвязала подол вокруг бедер. Теперь она бежала быстрее.

Осина вприпрыжку скакала за ней:

— Но ты идешь не в ту сторону! Мои осины на востоке! Маленькая мамочка, остановись! — Ее резкий голос заглушал ветер; она пронзительно завизжала.

Еловые иглы над их головами задрожали. Осторожно придерживая живот, Касси нырнула под низко свисающую ветку. Та хлестнула ее по лбу. Голову засаднило; Касси приложила руку к месту удара. Кожа была влажной на ощупь — то ли от пота, то ли от крови.

Прямо перед ней кора таяла, как расплавленный металл.