Босс моего мужа - Наталья Ручей

– Посмотри на меня, – раздается приказ.

Да, я знаю, к этому просто нужно привыкнуть. И принять. Но я упрямо рассматриваю его подбородок.

Даже тогда, когда его пальцы оставляют меня. Судорожный вздох – все, что себе позволяю, все, на что у меня остается время. Потому что в следующее мгновенье он прикасается к моим волосам, и на пол начинают падать декоративные шпильки. Одна за одной. С громким звуком, который бьет по моим барабанным перепонкам настолько безжалостно, что я закрываю глаза.

Тимур зарывается пальцами в мои волосы, чуть натягивает их, вынуждая меня поднять вверх лицо.

– Посмотри на меня, – его голос звучит уже тише и подкупает открыть глаза и взглянуть на него.

Будто в награду за послушание, хватка на моих волосах становится заметно слабее, а кончики его пальцев начинают слегка массировать кожу моей головы.

Остатки хмеля окончательно исчезают, когда меня начинает затягивать в этот водоворот ощущений. Чтобы не упасть, не поддаться, опускаю взгляд вниз. И только когда сердце заходится в бешеном ритме, понимаю, что уже долго рассматриваю губы Тимура.

Вжимаюсь в дверь, как будто это может помочь убежать, закрыться, не чувствовать. И, конечно, мои действия имеют последствия.

– Знаешь ли ты, что мучило меня целый день? – обжигает мою макушку шепот Тимура. – Даже не это полчище пуговиц, которые провоцировали расстегнуть их все, до последней, прямо там, в кабинете. А непреодолимое желание содрать с тебя эту юбку монахини.

– Монахини упали бы в обморок, узнав, что их одеяние подталкивает кого-то на грешные мысли, – тихонько бормочу я.

Это тоже попытка закрыться и спрятаться – за словами, за шуткой, пусть даже она неудачна.

– А от того, что я собираюсь сделать сейчас, они бы наверняка впали в кому. – На губах Тимура мелькает усмешка.

Ему, кстати, очень идет.

Это последняя связная мысль, потому что он неожиданно отрывает меня от пола.

Изумленно вскрикнув, я машинально цепляюсь за ворот его рубашки и обхватываю его тело ногами.

И вулканический пепел, который до этого я ощущала лишь на губах, начинает осыпать меня всю…

Его пальцы повсюду – сжимают мое бедро, оставляют огненные отпечатки на моей шее, рисуют узоры в области сердца.

Не могу сосредоточиться, не могу отстраниться, жадно хватаю ртом воздух, а вместе с ним проглатываю и дыхание Тимура, который неотрывно за мной наблюдает.

Что он хочет увидеть? Не знаю. Теряюсь, путаюсь в мыслях, цепляюсь отчаянно за его плечи, потому что с каждым движением его рук мне кажется, что я падаю. А я боюсь… до жути боюсь этого…

Но сильнее боюсь темных глаз, которые обжигают мне губы.

Густое молчание разбавляется громким дыханием и моим тихим всхлипом, когда Тимур резко качает меня на себя, заставив почувствовать свое возбуждение. Попытка отстраниться приводит к тому, что он практически впечатывает мое тело в свое. Секунда на то, чтобы все осознать и привыкнуть, и он опускает меня чуть вниз, заставив скользнуть по его напряженной длине.

– Тимур… – срывается с моих губ испуганный шепот.

Но этот страх сметается новым, когда его ладонь, скользнув по моему бедру, вклинивается у меня между ног.

Да, так уже было, но…

Сейчас почему-то не так: сильнее, более страшно, и я уже не дрожу – меня просто колотит, и мои пальцы с силой вжимаются в его плечи. Перестаю понимать, где я, что делаю. Теряю контроль над эмоциями и позволяю с губ сорваться едва различимому всхлипу, когда на этот раз его пальцы идут дальше и, отодвинув легкую ткань, прикасаются к моей коже.

Я чувствую себя слишком открытой и беззащитной. Это сделка, просто сделка… наверное, даже лучше, что это случится сейчас… к чему дальше оттягивать… Но когда подушечка его большого пальца надавливает на клитор и начинает его массировать, трусливо закрываю глаза.

Не видеть… не видеть… не хочу смотреть на него…

Сжимаюсь, задерживаю дыхание, напрягаюсь в его руках. Но жесткие касания его пальцев не позволяют мне спрятаться. Они трут, сжимают, испытывают костяшками, опускаются ниже в чувственном танце под бой моего сердца и неровные звуки дыхания. Заставляют меня распахнуть глаза, когда один палец опускается ниже и входит в меня. Погружается глубоко, до костяшек, а потом принимается двигаться.

Мой громкий выдох.

Его напор.

Моя попытка освободиться.

Его неумолимые пальцы, пытающиеся подстроить меня под себя.

Мой стон.

Сверкающая темнота его взгляда.

Капли томной испарины – у меня и у него на висках.

Мое тело продолжает вжиматься в тело Тимура, скользить по нему, когда он возобновляет раскачивания, насаживаться на палец, к которому вскоре присоединяется и второй.

Бесстыдно.

Порочно.

Без возможности ускользнуть в свои мысли и представить, что я не здесь и что все это не со мной.

Его взгляд обжигает, подчиняет, следит за мной, улавливает малейшие эмоции. А его пальцы неумолимо пытаются меня приручить. Заставляя дрожать, сжиматься вокруг них, привыкать к этой ласке.

– Тимур… – Прячу свой испуганный выдох, прикоснувшись губами к его виску, когда он резко качает меня на себя и ускоряет движения.

Меня скручивает, куда-то несет, тело медленно плавится, начиная распадаться на атомы, и вдруг в сознание будто гвоздем вклинивается мелодия, которую я безошибочно узнаю. Потому что она установлена на единственного человека. И пока я здесь… если бы он только увидел…

Мое тело мгновенно деревенеет, несмотря на то, что движения пальцев не прекращаются. Даже под мелодию, которая продолжается, вырывая меня из жарких тисков окончательно.

Знаю, что я должна… знаю, что мы так договаривались… И я ни на что не надеюсь, когда с моих губ срывается шепот-признание:

– Не могу…

Музыка стихает, но это ничего не меняет.

Я не могу… не могу… не могу! Мне хочется разрыдаться, исчезнуть, хочется закричать, но я лишь безмолвно глотаю ртом воздух. И дышу. Дышу тяжело, так и скользя губами по его коже.

Не целуя – нет. Но задевая губами, впитывая маленькие капельки пота.

Секунда как бесконечность.

Сжав мое бедро, Тимур прислоняется лбом к моему. Отстраняется и молча отпускает меня.

Я благодарна ему за то, что он отворачивается и я могу привести в порядок свою одежду. Хотя бы ее, потому что то, что творится у меня в душе, вряд ли можно поправить так просто. Машинально застегиваю пуговицы на блузе, поправляю юбку, приглаживаю волосы. А когда я тянусь за пиджаком – наши пальцы с Тимуром соприкасаются.