Война 2020. Керченский узел - Николай Марчук

К ночи вернулись несколько мелких групп из Золотого Поля, Насыпного и Кировского. Привезли раненых и убитых.

За сегодняшний день мы потеряли шесть человек убитыми, восемь легкоранеными, еще трое имели ранения средней тяжести.

Сопроводив раненых к лазарету, вновь встретил понравившуюся мне медичку. Подумал было отдать им натовскую аптечку, но потом заметил целую стопку подобных наборов, небрежно сваленных под стеной – и передумал. Наталья заметила меня, но никак не отреагировала, оно и понятно, им тут работы подвалило, будет она на меня отвлекаться.

Вернулся в штаб, где оказалось многолюдно и накурено. Возникла одна идея, как побыстрее расправиться с остатками вражеских гарнизонов в Насыпном и Золотом Поле.

Быстро выгнал всех лишних, а с оставшимися принялся совещаться на предмет реализации моих задумок. Никто не спорил и не возражал, поэтому через час в район западнее села Золотое Поле выдвинулась небольшая колонна в составе танка Т-64, бронетранспортера БТР-80 и двух дозорных «Амароков» с крупнокалиберными пулеметами на борту.

К утру во Владиславовку вернулись остатки отряда «Вектровцев» под предводительством Бутенко. В Кировском остался разведвзвод, который в случае штурма должен был отработать в качестве наводчика нашей артиллерии. Возле полностью уничтоженного огнем села Васильковое поставили блокпост, усиленный одним танком, «маталыгой» с зушкой и взводом бойцов.

Всю лишнюю технику: десять «БМ-21» «Град», одну «РСЗО» 9К57 «Ураган», шесть гаубиц Д-30 с приличным запасом боекомплекта, перевозимого на десяти большегрузных машинах – отогнали на берег Азовского моря, где возле села Каменское располагались знаменитые Ак-Монайские каменоломни. Там этот резерв «часа Д» и заныкали.

Ночь и следующий день прошли в сплошных разбирательствах, решениях проблем и постоянных переговорах по рации.

Семену удалось связаться со своим непосредственным командованием в Севастополе. Во-первых, он узнал, что его семья цела и невредима. От этой новости Кожанов весь оставшийся день ходил сияющий, как вылизанные яйца мартовского кота. Во-вторых, командование так обрадовалось, что у нас здесь есть вполне боеспособные подразделения, что пообещало в самое ближайшее время выслать к нам группу своих офицеров для налаживания контакта и координации совместных действий. Это было очень своевременно и внушало оптимистический настрой.

А вот из Керчи новости были не столь радужные и хорошие. Там, наоборот, командование керченского гарнизона, в лице непонятно откуда взявшегося генерала Суботина, открытым текстом приказывало: вперед не лезть, оставить все занятые позиции и вернуться на линию Ак-Монайского перешейка. Мало того, Суботин буквально требовал, чтобы вся захваченная техника: установки «РСЗО», гаубицы, танки, маталыги, бронемашины пехоты, бронетранспортеры и даже легкие минометы – были срочно отведены к Керчи.

Этот приказ вызвал недоумение не только у меня и Кожанова, но даже у не особо сведущих в военных делах гражданских, находящихся в этот момент в штабе. Шкетовский так прямым текстом заявил, что генерал Суботин – падла и провокатор, которого надо срочно сдать в департамент военной контрразведки ФСБ. На что Семен тут же ему уступил место перед радиопередатчиком, чтобы Шкет мог выполнить свою угрозу. Богатырь лишь презрительно хмыкнул, с гордым и независимым видом достал из «хабарика» бандуру спутникового телефона и вышел на улицу.

Не знаю, чего там наговорило Шкетовскому его начальство, но вернулся здоровяк с глупейшим выражением лица, похожим на морду нашкодившего котенка, которого только что натыкали в собственные какашки.

На вопрос, что случилось, Шкет лишь обреченно махнул рукой, сообщив, что к генералу Суботину лучше не лезть.

– Так что, нам теперь всю технику отогнать в тыл и бросить занятые позиции? – удивился Рустем-ага. – Как так?!

– Не знаю, – отмахнулся я. – Никакого генерала Суботина я не знаю, приказ о его назначении командующим нашим отрядом мы не получали, на бумаге приказ об отводе сил в тыл тоже не получали, а то, что какой-то там хер чего-то там в эфире вякает, я не знаю. Может, это диверс укропский радиоигру затеял?

– Вообще-то, генерал Суботин существует в природе, он прибыл вчера утром в Керчь, принял командование над всеми воинскими подразделениями Восточного Крыма, – влез Шкетовский. – Так что, хочешь или нет, но придется его приказы выполнять.

– Ну, если уж быть таким занудой и буквоедом, то я человек сугубо штатский – сотрудник частной компании, – слово «частной» я выделил особо. – Так же, как и большинство присутствующих здесь. У меня начальник – Велехов Павел Сергеевич, правильно я говорю, Серега, – обратился я к Бутенко.

– Правильно, – согласился зам. Велехова Серега Бутенко. – Интересно, где сейчас Сергеевич? Может, по-быстрому сгонять в Керчь да узнать на месте, что там да как. Вдруг удастся Велехова к нам перетащить? Как думаешь, Стас?

– Можно, организуй пару ребят пошустрее, пусть сгоняют. Снабди их рацией, чтобы они были все время на связи. Я подготовлю кое-какие документы, пусть передадут Павлу Сергеевичу.

О том, что сегодня я отправил с таким же посланием Фюрера, говорить Сереге не стал. Зачем? Много будет знать, быстро состарится!

В 10:20 отозвался Сахаров и доложил, что операция «Кукан» прошла блестяще и выполнена на сто процентов.

– Что за «Кукан»? – искрение удивился я. – Деблокировали Золотое Поле?

– Ага, это я так обозвал операцию по уничтожению десантников в селе. Все прошло, как мы и предполагали. Ночью «бросили» под селом два «Амарока», а утром десантура их захватила и укатила на них на Запад. В трех километрах от Золотого Поля оба «пикапа» уничтожены огнем из танка. Уничтожено восемь бойцов противника, в селе во время зачистки обнаружены еще семь «двухсотых». В помещении кондитерской фабрики обнаружены мирные граждане и военнослужащие. Всего сто сорок три гражданских, включая женщин, малолетних детей и стариков. Военнослужащих – семьдесят два человека. Почти все легкораненые или контуженные. Много «тяжелых», – доложил Сахаров. – Нужен транспорт для эвакуации.

– Транспорт к вам сейчас вышлем. Отправь группу для встречи, – приказал я.

Машины для перевозки раненых были уже готовы, и через десять минут они отправились в путь. Вместе с автотранспортом выдвинулась группа прикрытия и медики.

За последние несколько часов к нам прибыло несколько больших групп добровольцев. Среди них были не только военные, но и медики, а также обычные люди, которые поняли, что их место сейчас на передовой.

К двум часам дня вышел на связь взвод, оставленный в Кировском. Разведчики докладывали, что к селу подходят несколько колонн бронетехники. Прямо во время радиопереговоров в эфире стали слышны звуки взрывов. Укропы начали артобстрел села.

Шкетовский тут же покинул штаб, сообщив, что выдвигается со своими артиллеристами поближе к Кировскому. Шкет у нас командовал артиллерией – и сейчас его батарея «Градов» должна была подороже продать Кировское, чтобы укры думали, что нам это село чрезвычайно необходимо.