Империя. Собирание земель русских - Михаил Голденков

Национальная шляхта противилась этническим экспериментам над собой, за что и была оболгана как польская. Потому что российским историкам в противном случае пришлось бы объяснять, почему Россия боролась с русской (литвинской) шляхтой в рамках ликвидации в Беларуси-Литве именно их собственного, а не польского национального самосознания. А это для восточного соседа неприятно, ведь речь идет о шовинистической колониальной политике в отношении «братского народа», поэтому легче выдумывать басни о том, что геноцид русификации был в интересах беларусов, дескать — «братская рука помощи» по превращению литвинов-беларусов в «русскую народность».

Как пермь, мерю, мещеру или мурому. Спросите, зачем? Зачем литвинам-беларусам превращаться в русскую народность? Что они выиграют, утратив свой язык, свою культуру и историю своих предков? Ответ в том, что это было нужно только Российской империи — чтобы обеспечить угнетение захваченных земель, выплату ими дани и поставку рекрутов для 75-летней войны на Кавказе, которая сжирала четверть годового бюджета царской России.

Другой вопрос — зачем царю нерусский Кавказ? Но на этот вопрос мы уже ответили выше.

Охраняла оккупационный режим в Беларуси, Украине и Польше политическая полиция (прообраз гестапо и НКВД) — Третье отделение императорской канцелярии и корпуса жандармов по западным губерниям. Оно в обзоре за 1830 - 1840-е гг. сообщало, что жители Беларуси ведут себя в основном осторожно, не принимают участия в «злоумышлениях против России».

Одним из направлений геноцида была ликвидация независимой от России русской (исконно русской, а не московской) православной церкви Киева и Полоцка. В беларуских западных областях исконно была католическая и протестантская вера, в восточных — православная вера РПЦ Киева, которая в 1596 г. перешла в униатство. Также было много протестантов — почти треть от всех верующих.

Самое интересное то, что не беларусы-литвины подняли вопрос веры. Они как раз-то считали московитов единоверцами и ничего не имели против Московской патриархии. Зато встречные претензии, вернее, полное неприятие со стороны Москвы литвины ощутили весьма жестко. Хотя по сути Москва откололась от РПЦ Киева при завоевании Ордой, а в 1589 г. Борис Годунов всякими ухищрениями уговорил греков признать патриархию уже РПЦ Москвы, где даже не было своего Софийского собора, как в Киеве или Полоцке. Никто в Литве не был против Московского православия (так же как никто не был против иудеев и магометан). Так откуда же такая непримиримость «братьев по вере»? Понятно — власть и церковная иерархия также должна была участвовать в этой борьбе, поддерживая Москву.

Николай I после восстания 1830 - 1831 гг. решил вообще ликвидировать беларуско-украинскую церковь вместе с их языком. Для этого в 1835 г. был создан специальный секретный Комитет по униатским делам. Главные методы осуществления проекта — подкуп и запугивание священников. Несогласные умерли при подозрительных обстоятельствах, а коллаборационисты согласились в 1839 г. (по соответствующему указу царя) на ликвидацию беларуской веры и переход на веру РПЦ Москвы.

Этот переход сопровождался разграблением всех ценностей униатских соборов, почти полной заменой священнослужителей присланными из России попами, не знающими языка новой паствы, захватом Россией всех униатских храмов и монастырей. Самое жуткое — массовым публичным сожжением всех Библий и церковных книг на беларуском языке — ведь указ царя отныне запрещал беларусам обращаться к Богу на своем языке, издавать Библии на своем языке и вообще издавать книги на нем.

По всей Беларуси запылали костры: казаки и жандармы выкидывали из униатских храмов на улицу святые писания на беларуском языке, где они штабелями сжигались на глазах у перепуганной паствы. В том числе сгорели и издания восточнославянского первопечатника полоцкого доктора наук Франциска Скорины, который первым для РПЦ Киева перевел Библию на русский язык, русский язык Киева, а не московитский вариант русского, в котором около 50 % татарской и финской лексики. Но отныне беларусы должны были обращаться к Богу именно на этом наречии.

И вот теперь перед Романовыми возникла новая задача — побыстрее обрусить беларусов, а позже и поляков. Русинам (украинцам) придумали термин — малороссы, а Литву окончательно похоронили после знаменитого восстания Константина Семеновича Калиновского в 1863 - 1864 гг., сочинив термин Северо-западный край, а для Польши — Привисловский край.

Родился Кастусь, как прозвали Калиновского беларусы, в Мостовлянах Гродненского уезда в 1838 г. С 1856 по 1860 гг. он вместе с братом учился на юриста в Петербургском университете. В 1861 г. создавал революционные кружки в Гродно и Вильно. Позже его кружки объединились в конспиративную организацию, во главе которой двадцатичетырехлетний Кастусь встал через год. Он издавал первую нелегальную беларускую газету «Мужицкая правда», а в 1863 г. Калиновский возглавил восстание за независимость, полыхавшее вплоть до конца января 1864 г., когда Калиновский был арестован. Но даже под арестом он умудрялся руководить повстанцами. Его казнили в Вильно.

После этого восстания первому беларускому профессиональному писателю Дунину-Марцинкевичу запретили публиковаться вообще, ибо он активно напоминал своим согражданам, что они литвины, а не поляки или великороссы.

Позже российские и даже советские историки придали восстанию Калиновского вновь пропольскую окраску: мол, православные беларусы за ним не пошли, он был католиком, поляком. Поляки с благодарностью приняли сей подарок. Им герои всегда были нужны, в отличие от промосковской политики официальной беларуской власти. Сейчас почти все поляки уверены в том, что Калиновский был поляком. Да, у поляков и русских литвинов была одна общая цель. Они и выступали против царизма единым фронтом, чак когда-то вместе гоевали под Грюнвальдом, в Ливонской войне и против агрессии Алексея Михайловича Тишайшего. Но и имя отца Калиновского — Семен — и место его рождения доказывают, что Калиновский был именно беларусом, а точнее русинским литвином. Польских жителей вопреки распространенному мнению в самой Беларуси жило и живет достаточно мало, так как Беларусь — не польские, но русинско-литвинские земли, идущие вплоть до ныне уже польских Белостока, Белой Вежи и Бяло-Подляска. Те, кто в Беларуси называют себя поляками, являются в основном теми же беларусами, но католического вероисповедания. Католическую церковь на Беларуси с подачи РПЦ Москвы обычно именовали польской, как православную — русской. Вот почему невежды утверждают, что якобы практически весь Запад Беларуси населен поляками.

Беларусь после восстания Калиновского даже запретили впредь называть Беларусью, сочинив для нее безличное «Северо-западный край». Этим самым царизм решил уничтожить литвин-беларусов как нацию, смешать их с великороссами, вчерашними московитами. А почему бы и нет? — рассуждали в Санкт-Петербурге, — ведь не русские и даже не индоевропейские народы финно-угров удалось сделать великороссами, так неужто из литвинов не получится?!

Но литвины-беларусы были людьми из другого теста. Они были потомками огромной страны, страны демократичной, либеральной, с рыцарскими родами и устоями, со славной историей, победами, литературой, общественными и политическими деятелями, чьи князья — Радзивиллы, Сапеги, Огинские — имели авторитет побольше, чем некоторые королевские дома Европы.