Те, кто против нас - Борис Руденко

— Ты где был? — напустился на него Гоша. — Мы же опаздываем!

— Да я… — начал оправдываться Нестеров, но Гоша торопливо замахал на него руками:

— Пошли-пошли, скорее!

Выбежав на улицу, они миновали два квартала и оказались перед зданием с фасадными колоннами — типичным Домом культуры советских времен, каковым здание, вероятно, и являлось на самом деле. Мимо этого дома Нестеров проходил во время своей прогулки. Худенький паренек с красной повязкой на рукаве белой рубашки ухмыльнулся, когда они вбегали в распахнутые двери:

— Задерживаетесь? Второй этаж, дверьми не хлопайте, там уже началось.

Небольшой зал был заполнен чуть больше чем наполовину. Нестеров и Гоша тихо вошли и уселись на ближайшие свободные кресла.

На невысоком подиуме стоял Магистр. Он не пользовался микрофоном, но каждое его слово было отлично слышно во всем помещении.

— …Таким образом возникшую ситуацию я не могу квалифицировать иначе как серьезнейший кризис. Но этот кризис по сравнению со всеми прежними имеет три существенных отличия. Во-первых, теперь анималам известно о существовании нашей организации. Во-вторых, за последние десять лет им удалось создать свою собственную структуру, щупальца которой глубоко проникли в государственный организм на всех уровнях. И третье — самое главное! — они начали против нас активные силовые действия, без колебания используя любые средства, включая физическую ликвидацию селектов и учеников. Вы знаете, что недавно они уничтожили волгоградский Периметр и как это произошло. Мы проигрываем. Государство находится на грани самоуничтожения. Здесь и сейчас нам необходимо решить, что делать дальше. И, прежде всего, как защитить Периметры, как спасти хотя бы то, что нам удалось построить. Думаю, всем понятно, что вариант Шамбхалы полностью исключается. Изолировать население Периметров от остальной территории страны невозможно и по этическим, и по моральным соображениям.

Он спустился с подиума и сел в кресло. На некоторое время подиум оставался незанятым. Присутствующие негромко делились впечатлениями друг с другом.

— А почему, собственно, вы исключаете Шамбхалу? — спросил из первого ряда пожилой мужчина со шкиперской бородкой. — Технически проблема вполне решаема. Не уверен, что нам удастся удержать все Периметры, но для двух-трех вполне возможно обеспечить автономное энергоснабжение и наладить систему доставки питания. Я не верю, что организация анималов может просуществовать достаточно долгое время. Такое уже было, как вы знаете. Анималы не способны к консолидации на долговременной основе. И если мы замкнемся в пределах Периметров лет на десять-пятнадцать…

— Этого им вполне хватит, чтобы уничтожить все вокруг, — перебил говорившего его сосед, невысокий и худощавый, показавшийся Нестерову похожим на музыканта длинной прической и стремительными и плавными движениями кистей. — Человеческий вид окончательно перейдет в категорию рабов или в крепостных. Страна превратится в государство хищников. Вы правы, такие государства обречены, нам хорошо известна судьба Ассирии, Золотой Орды и так далее. Но сейчас не Средние века, коллега. У них в руках не арбалеты, а термоядерное оружие. Им ничего не стоит заодно выжечь половину планеты. Боюсь, в таком пожаре нашим Периметрам уцелеть не суждено.

— А что вы предлагаете? — воскликнул первый. — Самим начать войну с анималами? Вы сами прекрасно понимаете, что это невозможно!

— Почему, собственно, невозможно?

Нестеров немедленно вспомнил и узнал паренька, задавшего этот вопрос. Именно он сидел за рулем машины, когда его спасли от бандитов после побега из синегорской колонии.

— Сегодня речь идет о выживании человечества как вида, — взволнованно продолжал тот, поднявшись со своего места. — По крайней мере, в нашей стране. Мы все время уповали на эволюционный процесс, надеялись на то, что хищники сойдут со сцены естественным путем. И то, что межвидовое скрещивание считалось невозможным, уже не может нас убаюкивать. Рождаемость в стране падает, а анималы, напротив, постоянно увеличивают численность, и все вы прекрасно понимаете, почему это происходит! Они пожирают людей, процесс самоуничтожения общества уже запущен, и если мы не остановим его хотя бы сейчас, то не остановим вообще никогда!

— И что вы предлагаете, дорогой Одиссей? — иронически спросил пожилой. — Повторить опыт февраля семнадцатого? Результат, полагаю, вам известен?

— Обойдемся без баррикад и отречения самодержцев, — отмахнулся Одиссей. — Я предлагаю провести массированную суггестивную атаку на всех доступных нам уровнях власти. Очистить от анималов государственный аппарат, силовые структуры и Думу, областные администрации. Это на первом этапе…

— Боюсь, тут мы уже опоздали, — звучно произнес человек, сидевший чуть впереди Нестерова и Гоши. «Это Комес, — шепнул Гоша, — он недавно вернулся из Волгоградского Периметра». — И правительство, и силовые министерства на девяносто процентов состоят из хищников и пособников. Суггестивная атака будет иметь результатом лишь окончательное очищение их от людей. Их вышвырнут или уничтожат. Примерно такая же ситуация на областном уровне. Не знаю, как у вас в Синегорске, но в Волгограде и соседних областях дела обстоят, как я сказал. В Думе положение несколько лучше, но вы знаете, что ее возможности влиять на происходящие процессы крайне ограничены. У нас — увы! — не парламентская республика.

В этот момент Нестеров посмотрел на Магистра. То, что он увидел, его напугало. Магистр держал возле уха коробочку сотового телефона, он ничего не говорил, просто слушал, и лицо его тяжелело и серело на глазах, словно наливаясь расплавленным свинцом. Он спрятал аппарат и с трудом поднялся. Комес немедленно замолчал, в зале наступила абсолютная тишина.

— Бруно погиб, — сказал Магистр. — Взорвали его машину, когда он ехал сюда.

Магистр сел. Даже со своего места Нестеров слышал его трудное дыхание.

— У нас нет выбора, — совсем негромко проговорил Одиссей, но все его услышали.

— Вы мне позволите, Магистр? — спросил Комес и, получив от того легким кивком одобрение, поднялся на подиум. — Насколько я понимаю, прозвучавшие предложения сводятся к двум вариантам действий. Суггестивная атака или оборона внутри Периметров. В первом случае мы рискуем проиграть сразу, во втором — оттянуть окончательное поражение на десятилетие или два. Надеюсь, всем понятно, что закрыть все существующие Периметры у нас попросту не хватит сил. Как справедливо отметил наш коллега, мы вынуждены будем ограничиться всего лишь двумя или тремя. Но за эти десять лет анималы выследят и уничтожат потенциальных селектов на всем остальном пространстве. Я знаю, как это произошло в Волгограде. А прочих людей вновь превратят в марионеток. За пределами Периметров нас встретит полностью измененный мир.

— Есть третий вариант, — пробасил Фил, и когда он поднялся во весь рост, Нестеров увидел, что зал, в котором они собрались, совсем маленький. — Мы можем обеспечить эмиграцию за пределы государства селектов и учеников. Такое решение принято у нас, и я вам его предлагаю.