Великий поход - Евгений Гаркушев

Дима вздрогнул.

– Нет, лучше не предупреждать.

– Потому что мы и есть контрабандисты, – усмехнулся я.

– Может быть, – не стал спорить Дима. – А сбивать нас скорее всего не станут. Любой оператор, если обнаружит нас в воздухе, поймет, что на планере нет оружия. Мы не представляем ни для кого опасности. К тому же наш путь не пересекает места расположения стратегически важных объектов. Мы сядем в горах, далеко от промышленных и научных центров.

– Как же ты приземлишься в горах? – поинтересовалась Мила. – У тебя есть аэродром на примете?

– Увидишь, – ответил ставший в последнее время загадочным китаец.

– Власти Поднебесной не опасаются контрабанды? – продолжил тему я.

– Все можно пронести по земле, – пожал плечами молодой человек. – Если кто-то имеет наглость лететь на виду у всех – скорее всего он не затевает ничего дурного.

– Разве что так…

Дима, порывшись в ящике, укрепленном над лобовым стеклом, достал оттуда ворох карт и протянул мне.

– Необходимый набор документации, – пояснил он – Обозначены все аэродромы, отмечены преобладающие ветра. Можешь ознакомиться.

– Почему же ты не пользовался картами до сих пор? – спросил я.

– Эти места я неплохо знаю.

– Гипнотическое обучение?

– В том числе…

Я развернул карту Центральной Азии. Горные хребты, редкие поселения, синие и красные стрелки на правления ветров.

– Скоро будем у Пешавара, – обратился я к пилоту. – Так?

– Мы проходим севернее, – отозвался китаец, – Слева по-прежнему видны горы Гиндукуша. Перед нами – Хиндурадж.

Горы громоздились со всех сторон. И как только Дима ориентируется в них? Все-таки гипнотическое обучение имеет определенные преимущества. Даже имея перед глазами карту, узнать местность было трудно.

– Чтобы перевалить несколько хребтов и проделать больше тысячи километров, нам не хватит высоты, – заметил я. – Каким бы искусным пилотом ты ни был.

– Новейшие планерные системы, используемые в Халифате, имеют автономные вакуумные электродвигатели. Пока я не включаю насосы. Мы высоко, ресурс мотора стоит поберечь.

– Мотора? – удивился я. Планер казался совсем легким. Да и о вакуумных двигателях прежде слышать не доводилось. – Ты же говорил, что в планере нет двигателя. Собственно, на то он и планер…

– Двигателя, в привычном понимании, здесь и правда нет, – объяснил китаец. – По сути дела, вакуумный двигатель – тот же насос. Он закачивает воздух в резервуар и выбрасывает его оттуда под давлением. Планер оснащен двумя миниатюрными реактивными ускорителями. Мощность их мала, с помощью таких ускорителей не взлетишь. Но поддерживать высоту и скорость можно очень долго.

– Пока не кончится заряд аккумуляторов?

– Да. А литиевые аккумуляторы подзаряжаются от солнечными батареями на крыльях. Так что ресурс дальности полета планера весьма велик.

Небо над Бамианом было чистым. Когда мы добрались до гор Хиндураджа, землю начало постепенно затягивать облаками. В основном белые громады скапливались под нами. Но некоторые оказывались и выше нас, а одно огромное облако встало на пути планера. Дима вздохнул, пробежал пальцами по сенсорам бортового компьютера. Загудели вакуумные ускорители, о существовании которых я узнал только что. Планер начал медленно набирать высоту, но «перелезть» через облако не смог – зарылся в него, и мы продолжили полет в густом тумане. На лобовом стекле оседали капли воды.

– Приборы спутникового ориентирования я отключил, – сообщил Дима. – Связь с внешним миром нам не нужна… Ориентироваться в облаке будет тяжело.

– Почему нам не нужна связь? – встрепенулась Мила.

– Да потому, что, пользуясь данными со спутников, мы выдаем и свое местоположение. Нас легко могут обнаружить хозяева планера. Может быть, они уже разобрались, что в сбитом вертолете летели вовсе не похитители их сокровища.

– Значит, мы врежемся в скалу? – спросила девушка.

– Пока нет, – ответил я, вслушиваясь в колебания эфира.

Гор впереди не было. Точнее, мы пока летели на Достаточной высоте, чтобы не замечать скалистые вершины внизу. Хиндурадж мы перевалили, и только Далеко впереди ощущалась огромная масса горного хребта. Судя по карте, это был Каракорум.

– Мне страшно, – неожиданно заявила Мила.

Я вгляделся в побледневшее лицо девушки. И понял неожиданно, что, сохрани я в полной мере человеческие чувства, мне тоже стало бы сейчас страшно.

Потому что рядом что-то присутствовало.

– Ты ничего не чувствуешь? – обратился я к Диме Китаец покачал головой. Зубы его были плотно стиснуты. Как же! Этот и испугался – не признается. Ведь страх человека – порождение влияния Мары, бога иллюзий, мешающих ищущему путь просветляться и видеть мир таким, какой он есть. Дима изгонял свой страх, стремился преодолеть его всеми силами. Наверное, это настолько вошло у него в привычку, что любые подсознательные ощущения он не впускал в сердце…

Я вслушался в эфир, пытаясь различить колебания на другой волне – той, на которой проявляется деятельность разумных существ. И едва сдержал непроизвольный возглас.

Над нами, под нами, впереди и позади нас сновали тысячи живых существ. Странных, маленьких, деловитых, не похожих на людей – но, несомненно, разумных. Такого я не ощущал никогда прежде. Мы словно бы оказались в большом здании, скажем, в огромном многоэтажном магазине, наполненном детьми. Только существа вокруг были похожи на детей лишь отдаленно. Любознательные, живые, но куда более целеустремленные и обладающие значительным опытом.

Волосы на моей голове зашевелились. Еще до того, как стать магистром, в детстве, я опасался входить в темную комнату не из-за того, что кто-то в ней мог напасть на меня. Я был почти уверен, что даже в неведомом мраке не таятся силы, способные причинить мне вред. Об этом говорил опыт: слышали ли вы о людях которых съело нечто в темной комнате собственного дома? Но я боялся, что загадочный «кто-то» может все же оказаться в этой комнате. Таких-то историй, о духах и привидениях, мы слышали в избытке. И только факт присутствия сверхъестественного существа полностью изменит привычные законы мира, в котором я живу. Сделает его другим. Не таким привычным, не таким уютным, не таким понятным… Чужим! Сейчас я встретил нечто, совершенно не вписывающееся в рамки моего опыта, и это нельзя было объяснить никакими допущениями. Словно в лицо заглянуло привидение. Да что уж там привидение – сонм приведений. Над горами. В полном безлюдье. Когда вокруг были только скалы, облака и мороз. Неподалеку от мифических средоточий силы.

– За нами кто-то наблюдает, – прошептала Мила. – Я чувствую недоброе…

– Недоброе? Нет, что ты, совсем нет… Равнодушное, – отозвался я. – Точнее, нечеловеческое. Надчеловеческое… Вряд ли нам стоит опасаться. Возможно, это всего лишь дыхание гор…