ФАК project - Всеволод Родионович Ласкавый

на собственную недальновидность. "Но я ничего из этого не сделал, поэтому на момент выпуска у меня было всего три варианта. За границу я мог отправиться только в Объединённые Арабские Эмираты, где требовались квалифицированные кадры такого рода. Однако, я прекрасно понимал, что это очень жаркая страна и работа вблизи целиком выполненного из железа самолёта будет невыносимой. А если приплюсовать ещё и испаряющийся запах горючего и прочих масел, который лишь усиливался бы при температуре за сорок, то можно ещё с десяток баллов вычесть из пункта ‘благоприятные условия труда’. И кого кроме как не молодого, недавно приехавшего специалиста отправлять в самое пекло. В прямом и переносном смысле этого слова.

У меня оставались ещё две альтернативы в России, но одна была бесперспективной, а другая до безумия скучной. Прежде всего, я мог просто-напросто продолжить работу с отечественными самолётами, устроившись в местную компанию, которая этим занималась. Но это никуда бы меня не привело. Я всё-таки всегда стремился к тому, чтобы выбраться из России.

Другой вариант развития событий предполагал лёгкую смену курса. Я бы уже не работал непосредственно с летательными аппаратами, но продолжил бы заниматься содержанием их двигателей. Всё дело в том, что на газовых станциях в нашей стране как раз-таки используются списанные моторы действующих воздушных судов. Допустим, ТУ-154 отлетал сто тысяч километров на одном двигателе. Да, он по-прежнему будет находиться в рабочем состоянии, ведь мало кто знает, что для посадки самолёта достаточно всего двадцати процентов от общей мощности двигателя. Однако, кому нужен такой риск, когда дело идёт о человеческих жизнях? Поэтому двигатели меняют, как только на нём налетали определённое расстояние. Куда потом отправляется этот списанный, но от этого не менее пригодный для эксплуатации двигатель? Правильно. В места добычи природного газа. Там на одной такой станции работает около ста этих самортизированных моторов. Даже если один из них выйдет из строя, его подстрахует запасной. А это всё должен кто-то обслуживать. Загвоздка в том, что по большей своей части пункты добычи газа расположены на севере России, куда меня и нескольких моих товарищей приглашали на работу. А история с севером какая? Правильно. Всё сводится к коэффициентам. Чем дольше ты там живёшь, тем больше твой северный коэффициент. Тем, следовательно, больше заработная плата. Очень хорошо тем, кто родился на севере, а когда время пришло, съездил и отучился в нормальный город, чтобы потом вернуться назад и получать в три раза больше человека, который только туда приехал. Шутка в том, что если бы я поехал туда со своим дипломом специалиста, но без северного коэффициента, то получал бы меньше уборщицы без высшего образования, проведшей там всю свою жизнь. Но ладно это, так там ведь ещё и от скуки умереть можно. Если не брать во внимание ещё и холод. Жить в посёлке, где обитает четыреста-шестьсот человек, а ближайший крупный город с населением в тридцать тысяч расположен в двухсот пятидесяти километрах? Нет, спасибо. Я бы ещё понял, если бы у них там не было проблем с транспортом. Но ведь чтобы попасть в этот ‘крупный’ город, нужно половину зарплаты отдать за аренду вертолёта, либо ждать, пока река крепко-накрепко замёрзнет и уже потом ехать туда на машине."

Денис так интересно рассказывал о своей жизни и приключившихся с ним событиях, что я решил с ним встретиться и на следующий день. По этому случаю он пригласил меня присоединиться к его завтрашней тренировке, после которой планировалось на скоростной моторной лодке переправиться на соседний остров, где должна была пройти ежемесячно проводимая ‘Full Moon Party’. По словам Дениса, каждая такая вечеринка привлекала на Пханган тысячи человек из разных уголков мира, а полнолуние с этого острова выглядело особенно прекрасно.

Утром следующего дня, как мы и договаривались, я прибыл в распоряжение небольшого русскоязычного отряда смешанных единоборств. Некоторые из его представителей были мастерами спорта по боксу, кто-то уже принимал участие в боях под эгидой UFC, другие пока только выходили на профессиональный уровень, а часть людей просто тренировались в своё удовольствие и для поддержания хорошей физической формы. Именно ко второй категории и относились мы с Денисом. Правда, с одной поправкой. Я уже около года не занимался спортом. Несмотря на это, занятие выдалось отличным. Приятная усталость сменилась бодростью, заряд которой сохранился до самой ночи.

"Боевые искусства нравятся мне больше, чем те же походы в тренажёрный зал. Так, я могу одновременно работать над своей выносливостью, гибкостью и координацией. Мышцы, при этом, тоже растут, пусть это и не столь очевидно. Я уже несколько месяцев занимаюсь с этими ребятами. Выходит дешевле, чем, например, посещение специализированного кемпа с упором на тайский бокс. Там ценник может доходить до двухсот долларов за две недели, тогда как я плачу сто пятьдесят в месяц," – объяснил мне Денис во время обеда, последовавшего за тренировкой. После нас ждал сеанс тайского массажа и несколько спа-процедур. Необходимо было как следует расслабиться перед визитом на Пханган.

"Ты же не сразу после университета сюда переехал, правильно?" – поинтересовался я, когда мы уже были в джакузи, предваряющей поход в сауну.

"Ты даже себе не представляешь, насколько не сразу," – с улыбкой ответил он.

Как выяснилось, после получения диплома Денис всё-таки остался в Тольятти. Ему довелось оказаться участником международной программы, в рамках которой развитые страны отправляли своих экспертов в развивающиеся с целью поспособствовать повышению качества местного производства. Став частью команды этой зарубежной экспертной группы, Денис посещал заводы своего родного города и проводил тренинги для персонала. Однако, в связи с пассивностью местного правительства, данная программа в скоре перестала получать должное финансирование и отправляющая сторона была вынуждена отозвать своих специалистов. Но находчивый Денис не растерялся и основал собственное консалтинговое агенство, в которое набрал таких же выпускников, коим сам раньше являлся. Набравшийся опыта, теперь он делал то же самое, только за деньги. Заработанная прежде репутация позволила ему без проблем найти местные заводы, готовые платить ему за обучение и просвещение своих сотрудников.

Спустя год в таком режиме, Денис привлёк внимание базирующейся в Тольятти французской компании по производству автомобильных сидений. Она плотно сотрудничала с АвтоВАЗом и искала человека, способного отвечать за решение возникающих на производстве проблем. По началу ему нравилась его новая работа, но потом пришло осознание того, что он проводит на ней слишком много времени и получает очень много внеурочных звонков. В основе этой проблемы лежал факт круглосуточного режима работы предприятия. Его владельцам было гораздо целесообразнее вести производство в ночное время