Тигр на завтрак - М. Писель

Позднее было последовательно закуплено еще два самолета той же марки. Так родилась «Гималайан авиэйшн». Благодаря прозорливости Будзиковского и его административным способностям, авиакомпания быстро стала процветающей.

«Гималайан авиэйшн» первой начала ночные почтовые рейсы в Индии и посадки на небольшую взлетно-посадочную полосу в Катманду в 1950 г. Впервые в истории по-настоящему была нарушена долгая изоляция Непала.

Хотя упомянутые высокоприбыльные воздушные рейсы были отчасти порождением Бориса, сам он не очень-то разбогател на них. Напротив, к весне 1951 г. он испытывал серьезные финансовые затруднения. По какому-то стечению обстоятельств именно в этот момент он получил ноту от министерства внутренних дел Бенгалии, в которой сообщалось, что в тибетский пограничный район неожиданно попали двадцать три беженца из России, которые просят политического убежища.

Из ноты не явно, но безошибочно следовало, что Борис должен взять на себя ответственность за эту группу. Хотя единственной подробностью было то, что россияне появились на индийской границе после долгого путешествия, Борис без колебаний взялся за это дело. Он понимал, что не может отказать в помощи и гостеприимстве соотечественникам, вынужденно оказавшимся в такой стране как Индия, где белым беженцам уделялось мало внимания. Первым шагом Бориса был звонок одному из друзей, служившему в другом отделе министерства внутренних дел. Используя свои связи, Борис добился для беженцев предоставления им двух зданий барачного типа в саду бывшей резиденции вице-короля Индии. Там он поспешно разместил мебель и устроил жилье для своих гостей.

В период последующих девяти месяцев Борису пришлось играть роль хозяина, охранника и переводчика для весьма странной группы россиян, попавших на землю Индии. Когда он впервые познакомился с ними, у него был шок. Перед ним стоял 21 «снежный человек» — бородатые оборванцы с длинными волосами и косматыми бородами. С ними были два еще более дико выглядевших «снежных человека», одетых в выделанные кустарным способом пальто из овечьих шкур.

Самый высокий из ужасающе выглядевших людей представился как Сидор Михайлович Белов, руководитель всей группы. Последний, в свою очередь, представил своего товарища — поменьше ростом, но в таких же лохмотьях — как г-на Чернова.

Со своим почти двухметровым ростом и более чем стокилограммовым весом Сидор казался настоящим великаном даже когда скинул лохмотья из овечьей шкуры и побрил свою ужасающую бороду.

Когда изнуренные пришельцы помылись и отдохнули, они поведали Борису удивительную историю, которая, невзирая на то, что так никогда полностью и не попала в прессу, заслуживает внимания как одно из самых невероятных приключений нашего времени.

За время своего девятимесячного пребывания в Калькутте они рассказали Борису все, что с ними случилось.

Как сказано выше, их разместили в домах, которые в свое время служили резиденцией вице-короля Индии, и для того, чтобы материально поддерживать своих новых друзей, Борис организовал несколько сольных концертов, в которых выступил в своей прежней роли танцовщика. Сборы от этих выступлений были переданы русским друзьям.

Эти люди пришли с Алтая, расположенного в южной Сибири у стыка границ СССР, Внешней Монголии и Сицзяна. Все они принадлежали к религиозному течению староверов, которых преследовали еще при Екатерине Великой и которые, порвав с православной церковью, ушли подобно отцам-пилигримам в отдаленный район границы Сибири с Китаем.

Бежав от русской революции, они осели в том районе и, приложив немало труда, превратили большую площадь засушливых земель в плодородную и процветающую провинцию. Поселения староверов вдоль китайской границы стали настолько богатыми, что вызвали острую неприязнь у советских коммунистов, которые, несмотря на организацию колхозов и принудительный труд, не сумели добиться успехов, оказавшихся по плечу трудолюбивым богобоязненным староверам.

До Второй мировой войны советские войска совершили многочисленные нападения на поселения староверов. После периода относительного затишья, в 1946 г. русские, воспользовавшись передышкой от прочих забот, возобновили налеты на деревни староверов. В конце концов, армия захватила деревню Чинкуре, в которой жили семьи Белова и Чернова, в то время как мужчины местной общины вели партизанские действия в окружающих лесах.

Армия пленила большинство женщин и детей деревни, и их всех замучили. Когда партизаны узнали об этом, их командир приказал всем конникам уходить на юг в Монголию.

Чтобы пройти через границу, им пришлось переправляться через полузамерзшую реку. После переправы выяснилось, что в отряде насчитывается 115 человек. В их числе была одна женщина — Мария Шарипова, ушедшая в партизаны вместе с отцом Федосеем Карповым, мужем Григорием и девятилетней дочерью Татьяной.

Это было началом долгих и тяжелых скитаний. Они постепенно продвигались все дальше на юг и оказались на территории националистического Китая. Китайские власти дали им на некоторое время убежище. Однако в 1949 г. с северо-запада началось наступление армии китайских коммунистов. Один город за другим оказывались в их руках.

Настал момент, когда деревня, где разместился отряд староверов, неминуемо должна была быть также захвачена коммунистами. За русскими уже вели наблюдение местные жители: в последний момент, скрыв свои намерения, староверы ночью бежали из деревни в горы. На новом этапе их эпопеи они выступали в качестве эскорта представителя американского консульства в этом регионе, делавшего все возможное, чтобы не оказаться в лапах коммунистов. Впоследствии, когда американец расстался с русскими и самостоятельно с группой сопровождавших его лиц пробирался в Тибет, на границе его застрелили тибетские пограничники, по ошибке принявшие его группу то ли за бандитов, то ли за отряд коммунистов. А тем временем староверы, передвигавшиеся по ночам, вступили в контакт с повстанцами казахского предводителя Османа Батура, который с тысячами своих последователей сражался против коммунистов. Но едва они присоединились к отряду Османа, как в результате атаки красных китайцев их разъединили на две группы. Отряды Османа Батура, включая половину разъединенных староверов, были разбиты, а остальным староверам удалось бежать, и они присоединились к войскам генерала Слима, командовавшего группировкой китайских националистов, все еще сражавшихся в глубинке провинции Сицзян. Они оставались с генералом Слимом до тех пор, пока его войска не перешли на сторону коммунистов или не были окружены и рассеяны. Затем вместе с самим Слимом оставшиеся двадцать три старовера двинулись на отчаянные поиски монгольского князя Бобры, который, по наслышке, возглавлял орду монгольских воинов, все еще сражавшихся против коммунистов. Передвигаясь форсированным маршем по ночам, постоянно преследуемые и опасавшиеся пленения, они пересекли пустыню и равнину на территории, полностью находившейся под контролем коммунистов, и оказались на границе страшной пустыни Гоби. В песках безводной пустыни они потеряли много лошадей. Когда они достигли гористой местности, то четырежды были атакованы войсками коммунистов и потеряли значительную часть своих людей. Затем местный житель взялся проводить их к Бобре, на которого они возлагали большие надежды. Однако когда они нашли его, было слишком поздно. Войско Бобры было разгромлено, а сам он бежал в неизвестном направлении. Испытав еще немало лишений, староверы, наконец, нашли Бобру, у которого к тому времени осталась всего дюжина людей, включая мужчин и женщин. Единственным утешением было то, что Бобра располагал 180 верблюдами. После этого, перемещаясь на этих, ни с чем не сравнимых кораблях пустыни, под руководством своего монгольского приятеля, русские через несколько недель добрались до заснеженных предгорий на границе с Тибетом. За их спиной осталась долгая дорога, усеянная скелетами павших верблюдов, не выдержавших тяжестей пути. У самой границы пал последний из огромного стада верблюдов. Теперь для того, чтобы кормиться и утепляться, голодным и полураздетым людям пришлось охотиться на медведей и диких ослов (киангов). В Тибете староверам был оказан весьма прохладный прием. У них отобрали оружие, и они были проинформированы, что путь в Лхасу им запрещается, но в качестве особого соизволения каждому из них будет предложена невеста, и таким образом они получат тибетское гражданство. Когда они отвергли это предложение, их посадили в кутузку, но к ночи им удалось бежать незамеченными, и они попали в самую засушливую и грозную область Тибета, на высокогорные ледниковые плато Чанг Танга. Опасаясь ночевать в деревнях, они спали на земле, страдая от холода. Постепенно их группа, включавшая упомянутую выше женщину с девочкой, приблизилась к Лхасе. Однако когда они находились в десятке километров от священной столицы Далай Ламы, их вновь перехватили и запретили им следовать дальше. И вновь тибетские власти настаивали на том, чтобы они взяли себе жен и осели в Тибете. Когда Чернов объяснил властям, что его группа прибыла в Тибет не для того, чтобы подыскать себе невест, их заставили вернуться в тот маленький городок, где перед этим их посадили в застенок. К ночи двое из них незаметно выбрались оттуда и направились в Лхасу, чтобы упросить власти отпустить всю группу с миром. Однако в столице Тибета им заявили, что вся группа должна быть арестована за неподчинение указаниям властей. И это наказание неминуемо было бы исполнено, если бы не ходатайство местных монголов, выпросивших для них прощение. Теперь оставалось лишь договориться с представителями Индии в Лхасе, которые не были склонны выдавать визы беженцам. Вопрос о визах обычно решался положительно только при условии, что те или иные граждане Индии брали на себя ответственность за материальное обеспечение иммигрантов. Именно тогда индийские власти связались с Борисом и попросили его помочь своим соотечественникам. Тибетцы также долго задерживали отъезд староверов из Лхасы, пока после длительных проволочек последним, наконец, не вручили впечатляющего вида паспорт чуть ли не метрового размера с двадцатью тремя фотографиями. В Янтунге беженцы встретились с Далай Ламой, который уже тогда опасался вторжения китайцев и держался поближе к индийской границе, чтобы при необходимости иметь возможность бежать. Всего за несколько дней до выезда русским сообщили о предстоящем прибытии из Индии китайской делегации для переговоров с Далай Ламой. Опасаясь наихудших последствий в случае захвата Тибета китайцами, староверы заявили представителям индийских властей, что если им немедленно не разрешат переезд из Тибета в Индию, они нападут на китайскую делегацию и убьют ее членов. В тот самый день, когда китайская делегация вступила на территорию Тибета, русские беженцы вышли с этой территории. Обе группы прошли через перевалы, находящиеся в Сиккиме на расстоянии одиннадцати километров друг от друга. Так завершилась невероятная одиссея русских, добравшихся до Индии из Алтая. Целых четыре года они с боями пробирались через самые безлюдные и мало изученные территории Монголии, Сицзяна и Тибета. Вначале их численность составляла 115 человек, теперь осталось всего 23, но они могли гордиться тем, что не только выжили, пройдя самый невероятный путь, но и тем, что в невыносимых условиях, рискуя головой, доблестно сражались против коммунистов. Теперь Борис стал опорой для этих несчастных людей, и в течение девяти месяцев они находились в Калькутте под его опекой. В конце концов, с помощью Бориса ими занялся Фонд Толстого, и они выехали в Соединенные Штаты, где мало кто из их нынешних соседей американцев подозревает, какой героизм проявили эти люди. Борис до сих пор сохраняет «паспорт», врученный староверам властями Лхасы. Этот в своем роде уникальный документ служит достойным напоминанием и наградой за то, что Борис сделал для своих земляков. История приключений староверов пробудила в Борисе еще больший интерес к легендарной земле снегов, Тибету и другим странам гималайского региона. И в один прекрасный день Борис вылетел вместе с генералом Махабиром в столицу Непала — Катманду. В то время взлетно-посадочная дорожка в тех местах, подготовленная всего за год до этого, представляла собой не более чем пастбище. Наконец-то Борису представилась возможность посетить Непал, страну, о которой он столько слышал от генерала Махабира и от самого короля Трибувана. Теперь перед его взором предстал удивительный мир Гималаев с его монахами, горами, традициями изолированности и занимательным народом.