Три билета в Париж - Мария Жукова-Гладкова

– Не переживай, – шепнула Светлана Александре. – Уж мы-то с тобой свою репутацию никак не подмочили. Ты в особенности. Как раз наоборот. В глазах деток твой рейтинг значительно повысился.

Возле выхода из школы Александру ждали журналисты – и ее ослепили вспышки фотоаппаратов.

– Несколько слов для нашего телеканала, – просили с одной стороны.

– Что вы можете сообщить нашим читателям? – спрашивали с другой.

– О чем? – откровенно не поняла Александра.

– О ваших ученицах, конечно.

– О которых? – искренне не понимала Александра. Стоявшая рядом с ней Светлана решила, что раз появился шанс побывать в телевизоре, то надо показать себя во всей красе, и мило улыбалась в телекамеры. Правда, тоже не понимала, о чем идет речь.

– Вы слышали о теракте в США? – спросили Александру и Светлану.

Они покачали головами. Им в последнее время было не до терактов, и в особенности в США. Других проблем хватало.

– В США совершен террористический акт. Одна из ваших учениц погибла на месте. Другую арестовали спецслужбы США. Она почти ничего не помнит. Правда, помнит вас, Александра Игоревна.

Александра захлопала глазами.

– Как ее хоть звали-то?

– Юля Чугунова, – ответили ей представители прессы.

* * *

Александра со Светланой долго отвечали на вопросы и радовались, что их не спрашивают про финты Ольги в ночном клубе в пятницу. Но Юля Чугунова – террористка? Правда, в школе она в этом учебном году так пока и не появлялась. Она поехала в США совершать террористический акт? Какого лешего? Хотя почему бы современной девчонке не стать террористкой, когда теперь школьники играют не в казаки-разбойники и не в немцев-наших (по сериалу «Семнадцать мгновений весны»), как в советские времена, а в террористов-наших («террористы» прячут «взрывчатку» в классе противников, и те за перемену должны ее найти) или в чеченцев-русских (по сериалу «Спецназ»).

– Что делать будем? – спросила Светлана, когда они наконец отделались от журналистов.

– В смысле Юли Чугуновой? Ничего не будем. Что мы можем сделать? Если она меня помнит… Мне приятно, конечно, что помнит меня, а не Тучку. Меня Ольга волнует. Она-то куда делась?

Вечером Александра прилипла к телевизору. Просмотрела себя по разным телеканалам, а также в подробностях узнала о теракте. Ответственность за него взяла «Аль-Каида». Но при чем тогда наши девчонки?

Представитель отечественных спецслужб, лицо которого на экране было заштриховано, поведал, что каким-то образом арабские террористы использовали русских девчонок. Возможно, их вывезли в одну из арабских стран для работы в публичных домах, но потом решили зомбировать и отправить на смерть. К счастью, одной удалось спастись. Бдительный американский полицейский вовремя сорвал у нее с талии «пояс шахидки» и бросил его в мусорный контейнер. Пояс управлялся дистанционно. По всей вероятности, человек с пультом решил на него не нажимать. Пояс был в дальнейшем обезврежен американскими специалистами.

Однако другая девушка погибла. Вместе с ней погибли более сотни американских граждан, несколько сотен ранены. Она взорвала себе вместе с крупным супермаркетом.

Представитель наших спецслужб заявил, что арабы теперь, по всей вероятности, решили использовать для терактов девушек со славянской внешностью, так как восточные женщины, даже одетые в европейскую одежду и использующие косметику, привлекают внимание бдительных граждан, напуганных терактами.

У арестованной Юли Чугуновой только обрывочные воспоминания, например, она помнит свою учительницу физкультуры. Тут снова показали Александру, возвышавшуюся над всеми репортерами.

– Мама, ты теперь знаменитая, – сказала Анечка.

– Не надо мне такой известности, – вздохнула Александра.

В это мгновение зазвонил телефон.

– Сашенька, это Ирина Серафимовна, Оленькина мама, прорыдала в трубку мать пропавшей Ольги. – Сашенька, Мишу, Михаила Александровича арестовали! Сашенька, что мне делать?! Сашенька…

– Вы где? – спросила Александра, врываясь в поток рыданий Ольгиной матери. Они ведь с Ольгиным отцом должны спокойно жить на даче. Да и вообще, они всегда были такими правильными, что арестовывать их просто не за что! Или Ольга что-то отмочила?

– Дома, дома я, Сашенька. Оля несколько дней на телефон не отвечает – мы звонили ей из поселка. Специально туда ходили за пять километров, у нас-то телефона нет. Но раз в неделю, по воскресеньям, мы обязательно звоним, и Оленька всегда ждет нашего звонка. А тут раз позвонили, два, потом еще – а ее нет и нет. И вечером нет. Вот мы и решили с отцом приехать посмотреть, как тут дела, ну и часть урожая привезли. Все равно ж перевозить надо. А Оленьки нет. И несколько дней нет. Я же вижу по квартире. Сашенька, что с Оленькой?

– За что арестовали Михаила Александровича? – спросила Александра, чтобы как-то увести разговор от темы местонахождения Оленьки.

От ответа Ирины Серафимовны Александра чуть не упала у телефона. Мать Ольги сообщила, что отец Ольги избил милиционера половой тряпкой. Александра, которая не один год была знакома с родителями Ольги, такого не могла представить даже в страшном сне.

– Где он избил милиционера? – спросила Александра.

– У нас дома.

– Что у вас дома делал милиционер?

– Понимаешь, Сашенька, мы как раз собирались в милицию писать заявление об исчезновении Оленьки. А тут звонок в дверь. Мы долго выясняли, кто пришел. Ты же знаешь, как теперь опасно открывать дверь незнакомым лицам? Я Оленьке постоянно об этом говорю. Милиционер представился, в «глазок» удостоверение показывал. Но там же ничего не видно! Михаил Александрович даже в лупу смотрел, но все равно ничего толком не разглядел. Мы попросили назвать отделение и звание. Михаил Александрович пошел звонить в их управление, проверять, где сейчас должен находиться этот капитан. Ему ответили, что капитан должен находиться у нас. Тогда мы дверь открыли – и как раз сказали ему про Оленьку, что наша девочка пропала и мы как раз собирались в отделение, чтобы писать заявление. Потом мы спросили, нельзя ли написать заявление дома, раз уж он к нам сам пришел…

Александра закатила глаза – мать Ольги всегда была очень многословной и все пересказывала по нескольку раз, – но терпеливо слушала.

– Но он объяснил, что не из нашего отделения, а из отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков.

«А незаконный оборот наркотиков тут при чем?» – не поняла Александра и стала слушать дальше.

– Так вот это капитан – мерзавец! – сказал, что Оленька выставляла свою девственность на аукцион в стриптиз-клубе и после этого исчезла. А милиция ее ищет, чтобы допросить по факту распространения наркотиков. Капитана Оленькина девственность нисколько не волнует. И насколько известно капитану, к Оленьке еще есть вопросы у какого-то там следователя прокуратуры, и его просили передать, что Оленьку на завтра вызывают в прокуратуру к двенадцати часам. А Михаил Александрович уже про прокуратуру не слушал, он возмутился оскорблением нашей дочери и сказал, что наша дочь – приличная, достойная, уважающая себя девушка и по стриптиз-клубам она никогда не ходила, не ходит и ходить не будет. Михаил Александрович рассказал этому капитану, как мы воспитывали нашу дочь…