Наследница поневоле - Ирина Львова

— Ты что, спятил? — обеспокоенно спросил капитан, когда его приятель чуть не переехал растянувшегося на проезжей части Жирного.

— Лизку похитили! — бешено заорал детектив и заложил такой поворот, что машина едва не вылетела на обочину.

Тарасенков покачал головой и полез в подплечную кобуру. Водитель «Жигулей» заметил погоню и помчался со скоростью больше ста километров в час, игнорируя светофоры и шарахавшиеся от него в разные стороны автомобили.

— Остановите машину! — потребовала Лиза, узнав «шестерку» Заварзина, мчавшуюся за ними по пятам. — Немедленно остановите!

— Как бы не так! — оскалился незнакомец.

Несколько успокоившаяся девушка поняла, что попала из огня да в полымя. Если раньше она надеялась, что бандиты были случайными пассажирами ни в чем неповинного частника (всегда хочется верить в хорошее), то теперь эта слабая надежда развеялась как дым. Почувствовав, что что-то больно упирается ей в бок, девушка вспомнила о пистолете, о котором позорно забыла в минуту опасности. Поспешно вытащив его, она наставила оружие на водителя.

— Остановите! Или я выстрелю!

Тот захохотал:

— Чтобы выстрелить, его надо снять с предохранителя. Судя по тому, что ты этого не сделала, ты и понятия об этом не имеешь.

— А где он?

— Ты что, меня за кретина держишь? Я тебя обучать, что ли, должен?! Брось пушку, дура! А, черт!

Он резко повернулся, мгновенно забывая о взбалмошной девчонке перед лицом куда более грозной, возникшей совершенно неожиданно опасности — огромный панелевоз тяжело пересекал дорогу, лишая водителя «девятки» возможности как продолжать движение прямо, так и свернуть вправо, — в обоих случаях столкновение становилось неизбежным. Оставалось только тормозить или… он свернул влево и слишком поздно понял, что сделал. Навстречу, отчаянно сигналя, на огромной скорости, мчались машины. Это была улица с односторонним движением.

Взглянув в зеркальце заднего вида, он увидел машину преследователей, свернувшую за ним, и выругался сквозь зубы.

Водители встречных автомобилей отчаянно сигналили, похититель бесился, выискивая, куда бы свернуть, и Лиза поняла, что на нее он внимания не обращает. Другой возможности не будет! Какой подонок! Бандит!

Она посмотрела на пистолет, который только что послушно опустила, решила, что разбираться в устройстве некогда, и изо всех сил треснула водителя рукоятью в висок. Тот упал лицом на баранку. А машина… Продолжала мчаться!

Лиза растерялась только на миг. Юркнув под панель управления, она обеими руками вцепилась в первую попавшуюся педаль и яростно надавила. Запели тормоза. «Жигули» закрутило. К счастью, машина не перевернулась. Врезавшись в ближайший столб, она замерла на месте. Лиза больно ударилась обо что-то головой, попыталась выбраться, но на нее свалился бесчувственный похититель, придавив ее всей тяжестью.

Но Заварзин уже рвал ручку заклинившей дверцы. Убедившись, что она не открывается, детектив поспешно сорвал куртку и, замотав кулак, выбил окно.

— Лизка! Вылезай!

Подоспевший Тарасенков распахнул заднюю дверцу:

— Так, наверное, удобнее?

Никогда не терявший хладнокровия капитан потянул за руку выползшую из-под водителя Лизу.

— Пи… пи… Пистолет! — произнесла она, запинаясь, и заплакала.

Послышался приближавшийся вой милицейской сирены.

— Спокойно, товарищи! Спокойно! — уговаривал, размахивая удостоверением, капитан Тарасенков повыскакивавших из машин водителей и собравшихся у места происшествия зевак. Он вытащил из кармана продолжавшего «отдыхать» водителя документы и мельком взглянул на них. Андрей влез в «Жигули», нашарил на полу «газовик» и торопливо сунул его за пазуху.

— Марш в машину! — скомандовал он, злобно глядя на дрожавшую Лизу. — Ну погоди у меня!

Пока Тарасенков объяснялся с бравыми ребятками в бронежилетах, высыпавшими из примчавшегося на место происшествия «бобика», Заварзин угрюмо молчал, копя злобу и продумывая разгромную обвинительную речь, которую собирался обрушить на голову провинившейся наследницы.

Пьер Ла Гутин ворвался в квартиру, снятую для него Изборским, и с отвращением торопливо сбросил мерзкие лохмотья.

Кирсанов! В машине сидел Кирсанов! В этом не было сомнения. Да и парень с изуродованными губами, который бросился спасать Батурину, был ему знаком. Ла Гутин видел его в офисе Изборского.

Негодяи! Они решили попользоваться деньгами наследницы. Им плевать на то, что он должен ее убить! Им она нужна живая. До поры до времени, разумеется.

Пьер прекрасно понимал, что оставаться в квартире — чистое безумие. Изборский раскрылся и теперь пойдет на все, чтобы добиться своего.

Ла Гутин быстро собрал самое необходимое и вышел на улицу. Черный плащ, который, судя по подслушанным разговорам, стал уже просто визитной карточкой убийцы, он выкинул в мусорный бак.

Теперь он мог рассчитывать только на себя. Что ж, прежде всего надо найти укрытие…

— Попалась, голубушка! — тихо сказала старуха Касьцюкевич, увидев Лизу, направлявшуюся домой в сопровождении носатого парня, который крепко, так что пальцы побелели, держал ее за локоть, как будто боялся, что она вырвется и убежит, и солидного мужчины, явно милицейского вида. Учитывая, что утром о девушке расспрашивал досужих бабулек какой-то парень из милиции, можно было делать выводы.

Бабка Забабахина заволновалась:

— Что ж она натворила-то? А какая скромница была. Что ж с ней теперь будет?

Суровая Митревна бросила:

— Милиция разберется! — и закричала, обращаясь к Тарасенкову: — Товарищ начальник! У нас жалоба. В нашем подъезде бомж появился…

— Обратитесь к участковому, — не останавливаясь, посоветовал тот.

— Во-на! — протянула Касьцюкевич. — Нужна ты ему с твоей жалобой! Справедливости захотела! Накась, выкуси!

По всем статьям виноватая Лиза даже не пыталась оправдываться. Она честно призналась, что ездила покупать брату компьютер, рассказала, как на нее напал старик, который потом оказался вовсе не стариком, как вмешались бандиты, те, что приходили прошлой ночью, и как ее увез незнакомец, которого она сначала приняла за случайного человека. А старик… Она у него бороду оторвала, и еще… «бомж» хромал. Это она успела заметить.

Заварзин трясся от злости и повторял:

— Это же был убийца! Ты понимаешь или нет? Ты почему из дому вышла, когда я тебе строго-настрого запретил даже дверь открывать? А если бы не бандиты? Которых ты, кстати, порывалась сдать в милицию? Грохнул бы он тебя за милую душу! А если бы мы не подоспели? Увез бы тебя этот гад к своему шефу и посадил в подвал с крысами!

Тарасенков, которому детектив успел многое рассказать, с интересом поглядывал на симпатичную, только чересчур зажатую и нервную девицу. Ну, нервную — это понятно. Есть от чего занервничать.