Академия Легиона - Лена Летняя

– Довольно сильный темный след, – заметил Мор, проводя над медальоном рукой, поскольку Хильда сразу схватила небольшой листок бумаги.

– «Этот амулет позволит вам управлять вашим приобретением. Просто направляйте поток через него, как я показывал вам при встрече. Как и обещали, мы сделали поправку на то, что вы владеете только светлым потоком. Ждем второй половины оплаты за ваш заказ. Марк Арант», – прочитала Хильда вслух. И тут же повторила, нахмурившись: – Марк Арант?

– Глава Темного Ковена, – пояснил Мор, ища что-то взглядом на столе. – Вы были правы: у Шадэ какие-то дела с ними. Судя по всему, он что-то купил. Знать бы еще, что это и зачем оно ректору.

Он наконец нашел стопку небольших листочков, на которых обычно писали записки, передаваемые с феями, взял один и положил на стол рядом с медальоном. Пристально всмотревшись в рисунок, Мор резко хлопнул ладонью по листочку, создавая мгновенный магический отпечаток, копирующий амулет до мельчайших деталей.

– Арант, Арант, Арант, – между тем повторяла Хильда. – Ранта… Не ранта, а Арант. Вот что шептал Петр перед смертью. И Шадэ понял это, когда я рассказывала о случившемся. Мне еще тогда показалось, что он узнал слово «ранта». Я даже думала, что он сейчас что-то объяснит, но он промолчал.

Мор с интересом покосился на Хильду, но ничего не сказал: кабинет ректора, в который тот в любой момент мог вернуться, был неподходящим местом для обсуждений. Поэтому он только еще раз внимательно перечитал записку, запоминая ее до последней буквы, потом сложил все обратно в конверт и убрал его на место. Рисунок амулета он сунул в карман брюк и поторопил Хильду:

– Давайте убираться отсюда, версиями и мнениями обменяемся потом.

Они задвинули ящики, Мор бросил еще один взгляд на стол и пол рядом с ним, убеждаясь, что они ничего не сдвинули и не обронили, после чего оба выскочили обратно в приемную. Хильда сразу кинулась ко второй двери и приоткрыла ее, выглядывая в коридор, а Мор задержался, чтобы восстановить заклятия, которые перед этим снял. Если ректор вернется и не обнаружит их, он сразу поймет, что кто-то к нему забирался.

– Черт! Шадэ возвращается, – испуганно прошептала Хильда, когда он едва успел закончить с одним заклятием.

А она теперь испугалась по-настоящему, хотя объяснить свое присутствие в приемной было бы не так сложно, как в кабинете. Однако из-за резко накатившей паники в голову не лезло ни одной убедительной причины, почему они оба тут находятся. Хильда попыталась придумать, что такого она могла «вспомнить» и захотеть рассказать ректору о происшествии с Петром, но мысли путались, а секунды вновь неумолимо утекали сквозь пальцы.

– Сюда, – пару лаконично велел Мор, дернув ее за запястье.

Он затащил ее под стол секретаря, под которым они вдвоем пусть с трудом, но все же поместились, и задвинул стул за секунду до того, как внешняя дверь приемной открылась и послышались шаги ректора. Тот напевал себе что-то под нос и, очевидно, был в прекрасном расположении духа, но перед дверью кабинета он почему-то неожиданно замер и замолчал, как будто что-то услышал или почувствовал.

Вместе с ним почти остановилось и сердце Хильды. Если он обнаружит их сейчас, они точно ничего не смогут объяснить. Она взглянула на Мора, но тот только приложил палец к губам, давая знак сохранять тишину. Сам он выглядел абсолютно спокойным, хотя его сердце точно так же замерло, как и сердце его не в меру деятельной курсантки.

***

Секунды тянулись невыносимо долго, и поскольку Хильда не видела, что происходит и что ректор делает, ее нервы натягивались все сильнее, терпение грозило лопнуть в любую секунду.

Послышались шаги: Шадэ медленно подошел к столу, под которым они прятались, и остановился. Хильда видела носок его ботинка совсем рядом. Над головой что-то зашуршало, как будто он что-то перекладывал на столе, а потом Шадэ внезапно пошел прочь, дверь его кабинета открылась и через секунду громко хлопнула. В приемной повисла внезапная тишина.

Мор придержал Хильду за руку, прислушиваясь к этой давящей тишине, а потом кивнул и осторожно выдвинул стул. Они выбрались из-под стола и, снова не говоря друг другу ни слова, на цыпочках добрались до выхода и тихонько выскользнули в коридор, где торопливо пошли прочь.

Только на лестнице Хильда позволила себе шумно выдохнуть и даже издать какой-то невнятный звук в попытке сбросить напряжение.

– Вот это был адреналин, – нервно рассмеялась она.

Мор даже не улыбнулся в ответ. Он смотрел на нее осуждающе, скрестив руки на груди, всем своим видом демонстрируя недовольство.

– Ладно вам, не сердитесь, – тут же примирительно попросила Хильда. – Все же обошлось. И я вам пригодилась, согласитесь: я вовремя предупредила вас о том, что ректор возвращается. А то столкнулись бы с ним нос к носу в приемной.

– У меня на этот случай была заготовлена легенда, – холодно заявил Мор, спускаясь на один лестничный пролет вниз и продолжая излучать недовольство. – Только эта легенда никак не объясняла ваше присутствие, поэтому пришлось импровизировать.

Хильда смутилась, но постаралась не подать вида. Она последовала за ним, надеясь, что он быстро отойдет и перестанет на нее сердиться. Ведь так было всегда.

– Так как вы считаете, почему Петр повторял перед смертью имя Аранта? – спросила она, чтобы сменить тему. – Мог он его проклясть?

– Маловероятно, – Мор покачал головой, не забывая говорить строго. – Темный не может просто так разгуливать по территории Академии. Даже ректор не может дать ему такого права. Да и едва ли он стал бы убегать от вас по потолку. Скорее, смерть Петра действительно связана с его расследованием, а расследование – с ректором и его сделкой с Арантом. Возможно, Петр пытался вам об этом рассказать, но уже был не в состоянии говорить связно.

Хильда кивнула, соглашаясь с тем, что эта версия выглядит более правдоподобной. Они уже дошли до первого этажа и вышли на улицу, но не через центральный вход, а через боковой, поскольку спускались по запасной лестнице, чтобы избежать лишних случайных встреч. Хотя в это время суток основной учебный корпус и так почти полностью вымирал.

Мор остановился на маленьком скромном крыльце, полной грудью вдыхая прохладный вечерний воздух, который в последние дни запах осенью: в нем появился едва уловимый аромат прелой листвы, к которому сейчас примешивался и запах недавно прошедшего дождя. Земля была мокрой, траву усыпали мелкие бриллианты капель, на дорожках собрались небольшие лужи, скамейки, расставленные по внутреннему двору в достатке, тоже промокли. К тому же уже сгущались сумерки, становилось холоднее, поэтому и студенты, и преподаватели предпочитали прятаться в зданиях.

Тишина и свежий влажный воздух помогли успокоить сердцебиение и нервы и обрести то душевное равновесие, которое Мор старательно демонстрировал, но на самом деле не испытывал. Хильда, которая в отличие от него и не пыталась скрывать свое возбуждение, затормозила рядом лишь на секунду, а потом торопливо сбежала по ступенькам вниз, резко обернулась и громко спросила: