Школа Авалон - Мэг Кэбот

— Уиллу на пару дней нужно где-то остановиться. Можно, я покажу ему комнату Джеффа?

Мама с беспокойством оглядела Уилла.

— Дорогой… — протянула она, а папа спросил:

— Дома все так плохо?

Уилл, не выпуская из рук сумки, мрачно кивнул. Кавалье во все глаза смотрел на Тигру, та вскочила и распушила хвост. Но они не издали ни звука. Просто смотрели друг на друга.

— Я бы вас не стал об этом просить, сэр, — ответил Уилл папе, — если бы дело было в Дж… то есть с мамой как раз все в порядке. Но папа… Я… — Уилл посмотрел на мистера Мортона. — Видите ли, сэр, я сказал ему, что не стану поступать в академию, и это вывело его из себя. Я, наверное, выбрал не слишком удачный момент. Но я почувствовал, что необходимо быть честными друг с другом. И… если коротко, отец выгнал меня из дома. — Уилл снова обратился к моим родителям. — Я подумал, что мог бы остановиться у вас, пока не сниму комнату. Но, если для вас это проблема, я…

— Конечно, ты можешь остаться и жить столько, сколько тебе понадобится, — к моему великому облегчению, сказал папа.

— Ты, должно быть, страшно устал, — начала хлопотать мама. — Я сама еле на ногах держусь, хотя со мной не произошло и половины того, что пережил ты. Элли, покажи Уиллу комнату Джеффа. Ты ужинал? Подогреть свиные ребрышки? Ты голодный?

Улыбка на лице Уилла могла бы осветить всю линию Белтрей, если бы на ней не восстановили электричество.

— Да, мэм, — сказал он. — Я всегда голодный.

— Сейчас я что-нибудь для тебя соображу.

Мама поспешила на кухню, и папа поплелся за ней, негромко бормоча себе под нос:

— Эти дети такие прожорливые.

— Пап, — возмущенно сказала я, — мы все слышали.

— Знаю, — не оглядываясь, усмехнулся он.

Уилл обратился к Мортону, который явно чувствовал себя не в своей тарелке:

— Здравствуйте еще раз, сэр.

— Сир, — ответил мистер Мортон и на полном серьезе слегка поклонился.

Я едва не расхохоталась, но Уилл схватил меня за руку и потащил обратно в прихожую.

— О господи, — прошептала я сквозь приступы дикого смеха, — он что, будет так называть тебя каждый раз, как увидит? В школе и вообще…

— Надеюсь, нет, — сказал Уилл. — Ладно, покажи, куда я могу кинуть вещи.

Я проводила его и вежливо помалкивающего Кавалье в спальню Джеффа, которая теперь, в отсутствие брата, вполне могла сойти за гостевую.

Я могла думать только об одном: он останется здесь на ночь, а может, и дольше.

Нэнси умрет, когда узнает!

Уилл кинул сумку на кровать, даже не оглядев комнату, и посмотрел на меня.

Я вдруг поняла, что мы совсем одни, если, конечно, не считать Кавалье и Тигры, которые тихонько стояли в дверях. Они осторожно соприкоснулись носами и разошлись по разным углам, не сводя друг с друга взгляда.

— Ванная находится за той дверью, — сказала я. — Родители пользуются своей, а я — своей. Там висят чистые полотенца, — тараторила я. Я знала, что тараторю, но не могла остановиться. — На завтрак мы обычно едим хлопья, но иногда мама печет блинчики. Возможно, завтра она их приготовит, если…

— Эль, — мягко прервал меня Уилл.

Я посмотрела на него. Каждый раз, когда он меня так называет, мое сердце как будто увеличивается в два раза. — Да?

— Мне плевать на блинчики.

Я смотрела на него во все глаза.

— Ты даже представить себе не можешь… — начала я. — Прости. Я просто хотела…

Он притянул меня к себе и стал целовать.

Мы целовались, и я была счастлива. По-настоящему счастлива, счастлива впервые за… долгое время.

И я знала, что это ощущение не пройдет.

— Эй, — сказала я, когда он наконец меня отпустил. — Короли себя так не ведут.

Уилл весьма нелицеприятно обругал королей и поцеловал меня снова.

— Кстати, — сказал он через несколько минут, — ты на самом деле веришь в то, что рассказал Мортон?

— С трудом, — проговорила я. Потому что мне было очень легко не верить в силы Тьмы, когда Уилл меня крепко обнимал и моя голова лежала у него на плече.

— Я тоже, — сказал он. — Трудно поверить, что есть люди, искренне верящие в возрождение короля Артура.

— Да уж, — проговорила я, — хотя чего только не бывает.

— Это правда, — задумчиво ответил Уилл. — Но я все равно никак не могу понять. Тебе не кажется странным, что…

Я подняла голову.

— Ничего. Просто там, в парке, когда ты дала мне меч…

— Он не имеет ко всему этому никакого отношения, — сказала я, снова прижавшись щекой к его плечу. — Просто так сложились обстоятельства. Нас могли в любую минуту застрелить, и я протянула тебе меч как раз тогда, когда небо вдруг очистилось. Завтра полиция вернет меч папе, и ты сам в этом убедишься. Это обыкновенный ржавый и очень старый меч.

— Знаю. И от этого все кажется еще более странным. Конечно, я не очень-то поверил Мор- тону. Во всяком случае, не всему, что он сказал.

И все-таки я знал тебя раньше. Тогда, в овраге, когда ты мне впервые улыбнулась, понимаешь? Я понял, что откуда-то знаю тебя.

— Ты просто захотел меня узнать, — промурлыкала я, слегка толкнув его лбом в плечо. — Я такая симпатичная…

Уилл покачал головой, его глаза блестели.

— Ты считаешь, что знаешь ответы на все вопросы? Тогда ответь, последовательница Бэтмена, что означает такое совпадение имен? Лэнс и Ланселот? Дженифер и Гиневра? Мортон и Мерлин…

Я охнула.

— Нет! Он не может быть Мерлином!

— Эй! Это не более сумасшедшее предположение, чем то, что я являюсь Артуром, а ты — Владычицей Озера.

— Я — не Владычица Озера, — решительно возразила я.

— Разве? — улыбнулся он. — А кто проводил столько времени на воде?

— Это всего лишь бассейн, а не озеро. Меня даже не включили в команду по плаванию. И вообще, даже если это правда: что ты — Артур, а я — Владычица Озера… Что из этого? История должна была пойти совсем по другому сценарию. Там про нас ничего не было. Мы не должны были оказаться вместе. Как сейчас.

— И все-таки это случилось, — улыбнулся он и поцеловал меня.

И тогда я вспомнила то, о чем совсем забыла, то, что наверняка помнил мистер Мортон, все еще находящийся у нас в доме. То, что я решила никогда не говорить Уиллу.

В легенде о Камелоте говорилось, что Владычица Озера не просто дала Артуру меч. Она сделала для него кое-что еще. Когда все было кончено, она отвезла его домой. В Авалон.

Король Артур — тот, кто объединял, а не разделял