Двое из будущего. 1901 -… - Максим Валерьевич Казакевич

ибо оба двигателя работали по единому принципу. Разница была лишь в подаче смеси, но Нобеля такие проблемы не волновали. И потому, подключив все свое влияние, он сумел убедить нового директора Путиловского удалить молодого инженера со своей территории. И вот теперь Густав Тринклер, находясь в подавленном состоянии, сидит у себя дома и думает, куда приложить свои знания и умения.

— Что-то не слышал я ни о каком Тринклере, — сказал я задумчиво, глядя на Павла. — Если он так хорош, то почему я о нем ничего не знал?

Вопрос, конечно, был адресован не Павлу, а самому себе и скорее был риторическим. Я ведь в действительности ничего не слышал об этом изобретателе. И странно получается, вроде бы и двигатель со слов Павла был лучше чем у Дизеля, а вот его развития я в будущем не видел. Уж не потому ли, что уйдя с Путиловского под давлением Нобеля, молодой инженер просто опустил руки? Или же тот же самый Нобель его в будущем надежно закрывал, лишал возможности изобретать? Гм, непонятно… Но в любом случае, ситуация требует немедленного разбирательства.

— Хорошо, Павел, — сказал я, приняв внутреннее решение. — Я тебя понял. Скажи, а как бы нам найти этого изобретателя? Ты сможешь помочь?

Павел был доволен. Я заинтересовался, а значит, он может быть уверен, что я о нем не забуду и как-то вознагражу его. Что ж, посмотрим.

— Я помогу вам отыскать его, — заверил он меня. — Я знаю, у кого можно спросить.

Глава 9

Густава Васильевича Тринклера мы нашли через три дня. Он сидел на съемной квартире и прикидывал куда бы податься. Работу в столице не искал, справедливо полагая, что ему все откажут. И даже нам, когда мы с Мишкой заявились к нему с предложением, он не очень-то поверил.

Мишка постучал в самую обычную дверь квартиры. Громко, почти требовательно. Прошла долгая минута, прежде чем она осторожно приоткрылась, упершись в натянутую цепочку. Сквозь щель выглянул недовольный глаз, подозрительно окинул нас с ног до головы:

— Чего вам угодно?

— Мы желаем видеть Густава Васильевича, — ответил дружелюбно Мишка.

— Зачем?

— По делу. Мы узнали, что с господином Тринклером довольно бесчестно обошлись на Путиловском заводе и по этому поводу мы пришли поговорить.

Последовала долгая пауза, во время которой подозрительный глаз внимательно нас ощупывал. Наконец, дверь прикрылась, послышался звук снимаемой цепочки и пред нами предстал сам Густав Васильевич. Выглядел он неважно — мятое лицо, круги под глазами, неухоженные усы топорщились во все стороны, а прическа просила ножниц и расчески. Запахнутый в длиннополый халат и туго перетянутый поясом, он сложил руки на грудь и еле заметно пошевелил головой, приглашая пройти.

— Проходите в комнату, — сказал он устало. Видимо не в очень удачное время мы его решили навестить. Болел человек, если можно так сказать. Но что странно, пройдя в небольшую комнату, я нигде не обнаружил ни следа алкоголя, да и воздух в помещении был просто спертый, давно не проветриваемый, но никак не угарный.

— Присаживайтесь, господа, — сказал Густав, показывая нам стулья. А сам, болезненно уложив руки на груди, присел на край неубранной кровати. Перехватив наш удивленный взгляд, поспешил пояснить. — Голову у меня прихватило. Болит сильно, спасу нет. Будто сверлом над глазом ковыряют. Отлеживаюсь вот…

— Может мы в другой раз? — предложил я, видя его беспомощное состояние. Да и неудобно это, вести беседы с человеком, который не в состоянии сосредоточится на беседе из-за своей мигрени.

— Да ладно, чего уж там, — махнул рукой Густав. — Я потерплю, не впервой. Вы уж извините за бардак, сами понимаете…, — и, поправив сползшее на пол одеяло, спросил, — Так что вы от меня хотели? Вы от господина Нобеля?

— Нет, совсем нет. Мы не имеем к господину Нобелю никакого отношения, — ответил Мишка. — Печально, что с вами так обошлись. Несправедливо. Ведь, насколько я понимаю, ваш двигатель является более совершенным продуктом, нежели тот, что изобрел Дизель. И обидно уходить вот так, словно собаку вышвыривают.

Густав кисло усмехнулся. Вся эта история его сильно раздражала.

— Ну, не сгущайте краски, — ответил он, — вышвырнули меня не как собаку. Просто настойчиво попросили уйти. Обидно только, я столько сил там оставил…

— Мы вас понимаем, — поддакнул Мишка. — Но все равно это несправедливо.

Густав вяло пожал плечами.

— Извините, но я хочу об этом больше говорить, — ответил он, демонстративно показывая насколько его утомила эта ситуация. Человек явно пребывал в депрессии, казалось, что весь его мир рухнул в одночасье. — Мне жена уже все уши прожужжала, а тут еще вы… Дайте не будет про Нобеля.

— Хорошо, хорошо, — согласился Мишка, — больше не будем этого касаться. Но мы, собственно, пришли затем, чтобы предложить вам работу.

Брови молодого инженера удивленно взлетели вверх.

— Вот как? — спросил он, уже более внимательно вглядываясь в наши лица. — Работу?

— Да, именно так.

— И в качестве кого, простите?

— А чем вы занимались на Путиловском? — в ответ спросил Мишка и тут же добавил. — Вот этим же мы и предлагаем вам заниматься. Продолжить, так сказать, ваше движение вперед. А еще мы предлагаем вам возглавить наш отдел по конструированию двигателей.

Тринклер молчал. Он смотрел на нас, пытаясь понять, что же мы за личности такие и нет ли тут шутки. Но мы были серьезны, и это хорошо читалось на наших лицах. Наконец, он хмыкнул в кулак и произнес:

— Да, работа мне нужна. Но неужели вы не понимаете, что предлагая мне работу, вы привлечете к себе внимание, гм…, господина Нобеля. А ведь он сумел-таки надавить на директора Путиловского. Неужели вы его не опасаетесь?

Мишка согласно кивнул:

— Честно? Опасаемся. У Нобеля большие деньги и связи. И вставать поперек его дороги было бы непростительной глупостью. Но мы все же предпочитаем рискнуть. Такого специалиста как вы отпускать было бы еще большей глупостью и, честно вам признаюсь, нам очень повезло, что вы как специалист оказалась без работы. Нет, подождите, не обижайтесь. Поймите меня правильно. Я очень хочу иметь вас на нашем заводе в качестве главного конструктора, а вся эта крайне неприятная для вас история, дает нам с вами шанс на весьма полезное сотрудничество. Ведь честно, если бы вас не выгнали, то мы бы вас никогда не пригласили бы на работу. Никогда бы не познакомились. Как говорится, нет худа без добра. Ну а что до Нобеля… На самом деле не так уж он и страшен. У нас имеется весьма неплохой штат юристов, специализирующихся на привилегиях. И думаю, мы без