Мимолетная страсть - Лесия Корнуолл

Изабель едва присела перед Финеасом в реверансе. Он поклонился. Никто из них не произнес ни слова. Финеас смотрел, как Адам берет ее под руку, теперь он отчетливо видел в ней Ясмину. Как же раньше-то не замечал? Ведь все так очевидно в грациозном покачивании бедер, в хрупком изяществе фигуры. Он узнавал каждый изгиб ее тела. Переливчатое платье подчеркивает красоту длинных ног.

Ног, которые крепко обхватывали его, когда он занимался с ней любовью. Теперь-то Финеас знает, где слышал тот негромкий отчаянный звук.

Словно почувствовав его взгляд, Изабель обернулась, вспыхнула и закусила губу. Его естество мгновенно затвердело.

Даже сейчас — особенно сейчас! — он хотел ее тела с той же силой, с какой жаждал услышать ее объяснения.

— Ты уже нашел свою таинственную женщину? — спросил Адам. Финеас удивленно взглянул на него, гадая, знал ли все это время Адам (а может, и все остальные), кто она такая. Вдруг это просто грандиозная шутка за его счет? Но выражение лица зятя было деловым и холодным, без следа насмешки.

— Есть кое-какие наметки, — ответил Финеас.

— Нужно ли напоминать, что время играет огромную роль? Пусть даже она восхитительная партнерша в постели, если она виновна, ты обязан ее выдать.

Вспыхнул гнев.

— Если бы твоя жена не заставила нас играть в замысловатую игру в жмурки с Чарлзом Мейтлендом, я бы уже имел для тебя кое-какие ниточки. Я намеревался сегодня вечером обыскать дом Мейтлендов, пока они так удобно сидели в театре, но не смог уйти, потому что Изабель Мейтленд расположилась в нашей ложе!

Ее имя прилипло к языку, как густой мед.

— Мог бы что-нибудь сказать, — хладнокровно ответил Адам.

— Например? — сердито спросил Финеас, расхаживая по комнате. — Извините, графиня Эшдаун, но я должен съездить и отыскать доказательства того, что вы и ваш чертов деверь занимаетесь контрабандой и даже, может быть, замышляете похищение короля?

— Я имею в виду, ты мог бы сказать что-нибудь мне, а не Изабель. Я бы помог тебе избежать сегодняшнего посещения театра. Я же знаю, ты пошел туда только потому, что Марианна с Мирандой настаивали. Мы могли бы придумать какое-нибудь оправдание. — Нахмурившись, Адам посмотрел на Финеаса. — Ты знаешь что-то, чего не знаю я? Я, к примеру, не представляю, чтобы Чарлзу Мейтленду хватило ума на что-нибудь более изощренное, чем покупка нескольких бочонков контрабандного бренди. И каким образом Изабель может иметь что-то общее с гнусными делишками Чарлза? Эта женщина боится собственной тени!

Финеас посмотрел на него тяжелым взглядом. Всего несколько часов назад он думал точно так же.

— А что, если это не так, Адам? Что, если это является частью игры, а ее одежда, волосы, вся ее жизнь — это тщательная маскировка?

— Изабель Мейтленд? — Адам так хохотал, что едва сумел выговорить ее имя. — Пожалуй, ты и вправду слишком долго занимаешься этой работой, друг мой. Это ты у нас человек, который ведет тайную жизнь, не забыл? Она скучная робкая вдова, и я очень сомневаюсь, что под этими безвкусными платьями скрывается тайна или вообще что-то, хотя бы отдаленно напоминающее интригу.

Если бы только Адам знал. Финеас еще раз взглянул на самодовольное лицо Каррингтона на портрете и повернулся к двери.

— Куда ты? — спросил Адам, вставая с кресла.

— Получить кое-какие ответы, — буркнул Финеас.

Джейн Кирк говорила, что Изабель часто читает в библиотеке, но в комнате ничто о ней не напоминало. Там пахло только табаком Чарлза и бренди.

Финеас попытался представить ее тут и как унылую Изабель, и как Ясмину. Взгляд упал на толстый мягкий коврик у камина, и в голове тотчас же возник образ ее тела, распростертого на нем. Он отвернулся, пытаясь сосредоточиться, но слишком остро ощущал, что Изабель находится прямо над ним, в постели. Финеас зажег свечу и заставил себя заняться делом.

Он точно знал, где лорды и леди хранят свои секреты. Все они используют одни и те же места, и каждый слуга (и люди вроде него) отлично знает, где хозяева хранят доказательства своих преступлений.

Прежде всего Финеас проверил книжные полки, проведя рукой по тисненым корешкам. Поэзия, романы, пьесы — в точности то, что, по всеобщему представлению, должна читать добродетельная вдова.

Да только Изабель Мейтленд отнюдь не добродетельна.

Финеас проверил полки на наличие скрытых панелей или фальшивых книг, в которых может скрываться кое-что более зловещее, чем дурные стихи, но раскрыл только один секрет — горничная вытирает лишь нижние полки. Больше ничего.

Внимательно прислушиваясь к малейшему звуку за дверью, Финеас опытной рукой отпер ящики письменного стола. Обнаружил обычные счета, списки и письма, в которых чаще всего и содержатся уличающие сведения, и быстро просмотрел каждое.

Вот счет за номер в гостинице близ Хита, но не той же самой, где они поймали французского шпиона. Несколько счетов от известной лондонской модистки, и он просмотрел длинный список вещей, купленных на имя Онории, но не нашел ничего более зловещего, чем шесть ярдов импортных кружев, вероятно, французских.

Были еще счета от престижного галантерейщика с Бонд-стрит и от сапожника, обслуживающего самых состоятельных членов высшего общества. Похоже, в последнее время Мейтленды потратили очень много денег. Во всяком случае, Чарлз и Онория. Единственный счет на имя Изабель включал в себя несколько ничем не примечательных пунктов, обозначенных как «предметы личного туалета из толстой фланели».

Разумеется, Чарлз человек богатый и может позволить себе роскошную жизнь, а иначе как бы он смог проигрывать так много и часто?

Финеас нашел скомканное письмо от человека по имени Харт. Тот просил денег для неотложного ремонта в аббатстве Уотерфилд. Список необходимого был очень тщательным и дотошным. В основном речь шла о базовых расходах, таких, о которых управляющим не приходится умолять. Ни один ответственный землевладелец не допустит, чтобы они оставались неоплаченными, если только он не разорился.

Финеас открыл следующий ящик и нашел там бухгалтерские книги. Похоже, после смерти Роберта во всех поместьях Мейтлендов был очень скудный урожай, а доходы падали, что означало — управитель из Чарлза никакой. Если так будет продолжаться, богатое графство Эшдаун разорится еще до того, как юный Робин достигнет совершеннолетия.

Финеас перелистал страницы, проверяя цифры по каждому поместью. Все до единого быстро шли к банкротству.

Кроме аббатства Уотерфилд.

От прочитанного у Финеаса вылезли глаза на лоб. Финеас поднес свечку ближе и перечитал еще раз. В отличие от всех других владений Уотерфилд, если верить написанному, приносил огромный доход за счет урожая и продажи шерсти. Или ошибка, или прямая ложь, если просьбы управляющего не фальшивы.