Профессорская дружка - Ардмир Мари

— Но я надеюсь, вы отужинаете со мной.

— Всенепременно, дорогая. — София подхватила меня под руку и вывела в холл. — Мужчины, прошу следовать за нами.

— Подождите, но мне нужно дать распоряжение об ужине и накрыть стол, — обеспокоенно обратилась к маме стихийника.

— Не волнуйся, мы уже все сделали, — отмахнулась она. — Видишь ли, благодаря Дейру мы уже знаем, что делать в моменты его азартной увлеченности экспериментами, и на условности не смотрим. Сами приходим, распоряжаемся о том, чтобы накрыли стол, и приглашаем именинника…

— Но как? — Я удивленно посмотрела на нее, а затем оглянулась на отца Лесски: — Почему?

— Потому что все свои и наши праздники он проводил отнюдь не в кругу семьи и не за праздничным столом, — пояснил Радос.

— Поначалу мы весьма расстраивались, но быстро привыкли. — София провела меня в гостиную и усадила за стол, возле которого уже суетились Лилид и Дивир.

— А теперь, — мой псевдосвекор вновь взял слово и улыбнулся жене, — мы поняли, что будем отомщены.

И, сказав это, они многозначительно посмотрели на меня, горничные весело переглянулись, матушка Агафья, только что вкатившая тележку с вкусностями, смахнула блеснувшие в глазах слезы. Один лишь Ксил неопределенно покачал головой и озвучил мои сомнения:

— Разве из пары увлеченных экспериментаторов может получиться что-то достойное?

— Получится, — уверенно заявила София, — стоит лишь посмотреть на Адама и Агату Лесски.

Вспомнив родителей кузена Уиграда, я улыбнулась и постаралась перевести тему:

— Они действительно уникальная пара. Созвучные, как и вы, но очень спокойные, я бы даже сказала, тихие.

Родители Дейра переглянулись и неожиданно весело рассмеялись.

— Тихие, — подмигнула мне мама девятого, — потому что у Адама уровень резерва шестой и он глава горной области Огри!

— А разве в этом есть взаимосвязь? — Я посмотрела на поданную Лилид запеченную утку с яблоком и поняла, что не смогу съесть и кусочка, интерес к теме сильнее голода.

— Все очень просто. — Глава семьи отрезал кусок утки для супруги, а потом так же поухаживал и за мной. — Адам и Агата поженились, когда обоим исполнилось по восемнадцать лет. Они тогда переехали на север и два с лишним года жили в абсолютной тиши и спокойствии. Мой брат учился в местной академии, Агата заправляла небольшим магазином. И все было хорошо, пока там не начались землетрясения. — Радос положил на мою тарелку и немного грибов. — Весьма странные землетрясения, они слишком быстро появлялись и слишком быстро угасали, но главной их особенностью был высокий балл.

— До семи, — уточнила леди Лесски.

— Несомненно, первые три тряски городок выдержал, но остальные — нет. — Глава семьи смущенно кашлянул. — Многие уехали, в том числе и Адам с супругой. Как ни удивительно, землетрясения тут же затихли. А брат неожиданно стал писать о том, что и на юге страны близ города Дагрос трясет неимоверно, даже возле реки, в низине.

— Вот это сила! — восхищенно прошептала я.

— Да, сила. — Он согласно кивнул. — И когда я навестил их через два года, река исчезла в трещине, которая зовется великой пропастью Амад. В настоящее время к ней возят экскурсии.

— Там красиво, — вздохнул Ксил, — тепло, постоянно что-нибудь цветет, финики растут.

Я вспомнила слайды из географического справочника и задохнулась от восхищения:

— Пропасть создал ваш брат?!

— Да. — Теперь София, забрав у мужа нож и ложку, быстро, аккуратно и легко порезала мясо на его тарелке, не забыв шепнуть нечто ласковое. Он улыбнулся, а она продолжила рассказ: — И Адам с супругой еще бы долго переезжали с места на место, кляня природу и создавая грандиозные достопримечательности, пока они с Агатой не повздорили на людях. Это произошло в главном городе области Огри.

— К слову, ныне его украшает небольшой вулкан, за три минуты выросший на центральной площади.

— Как повздорили? — Я удивленно прижала ладошку к груди, если земля поддалась такой деформации, значит, повод был основателен. — А причина ссоры известна?

— Шторы в цветочек, — улыбнулась София, — они подбирали обивку в новый дом, и Адаму не нравилась расцветка.

— Какой ужас, они поссорились из-за рисунка, и в центре города появился вулкан!

— Не вижу в этом ничего плохого, — отозвалась София игривым тоном, — было бы хуже, если бы вулканы появлялись, когда они мирились. — Радос улыбнулся, я смущенно прикусила губу, а она продолжила говорить как ни в чем не бывало: — К тому же это обстоятельство позволило Адаму стать вначале мэром города, а затем и главой области.

— В поощрение? — не поняла я.

— Скорее в наказание, — пояснил псевдосвекор. — Бюджет города отныне формировал он, и изыскание средств на строительство разрушенных зданий тоже легло на него. Временами они с супругой еще ссорились, состояние брата позволяло поддерживать бюджет.

— Но, взглянув на результаты его работы мэром, король повысил Адама до главы области Огри. Вот с тех пор они стараются не спорить, — подвела итог София и взяла маленький бутерброд с печеночным паштетом. Вздохнула: — Конечно, вам еще долго до их взаимоотношений, но мы не теряем надежды.

— Софи, — глава семьи Лесски укоризненно посмотрел на нее, прошептав одними губами, — не смущай девочку.

А я не знаю, что ввергло меня в краску больше: слова мамы стихийника или его отца. Кашлянула и спросила об их подарке.

— Это твой тайник для записей. А птицу следует все-таки попробовать. — К утке и грибам, которые уже сиротливо обитали на моей тарелке, Радос добавил гарнир и с самым спокойным видом вложил в мою руку вилку. — Начинай.

Кажется, я знаю, на кого из родителей Дейр похож больше всего.

Они задержались всего лишь на час, рассказали о планах на ближайшие выходные и пригласили меня и девятого на общесемейный ужин в день Весеннего Солнцестояния.

На вопрос «Зачем? Ведь я всего лишь криба, и им это доподлинно известно» чета Лесски лукаво переглянулась и заверила: «Надо». Уходя, они крепко обняли меня, сказали, что дочерью, подобной мне, будут гордиться всю жизнь. И я опять растрогалась до слез, а затем еще раз, когда развернула преподнесенный мне артефакт. Это была магически зачарованная книга, в кругах ученых коротко именуемая — магсет. Удивительное изобретение прошлого века, которое до сих пор не было раскрыто даже самыми отчаянными умельцами. Книга, чьи страницы мгновенно копируют поверхности, к которым их приложили, и могут хранить до тридцати изображений каждая. Это своего рода тайник знаний, нескончаемая записная книжка или дневник, легко маскируемый под любое печатное издание: толстый фолиант, тонкую брошюру, журнал, газету, свиток, тетрадь и даже альбом рисунков.