Неугомонный - Хеннинг Манкелль

Стен Нурдландер действительно перезвонил. Сказал, что находится в Сандхамне, сидит с чашкой кофе в уличном кафетерии.

— Направляюсь на север, — сказал он. — Решил отдохнуть, дойду до Хернёсанда, затем к финскому побережью и обратно, мимо Аландских островов. Две недели один на один с ветром и волнами.

— Значит, моряк никогда не устает от моря?

— Никогда. Так что же вы нашли?

Валландер описал стальной цилиндр очень и очень подробно. Складным метром — отцовским, перемазанным красками, — точно измерил длину, определил диаметр.

— Где вы его нашли? — спросил Стен Нурдландер, когда Валландер умолк.

— В подвале у Хокана и Луизы, — солгал Валландер. — Вы знаете, что это за штука?

— Нет. Понятия не имею, что это может быть. Но я подумаю. У них в подвале?

— Да. Вам не приходилось видеть что-то подобное?

— Аэродинамические и морские качества цилиндров позволяют использовать их как в авиации, так и на флоте. Но именно такого предмета я не припоминаю. Вы вскрывали кабели?

— Нет.

— Вскройте. Возможно, это даст дополнительную информацию.

Валландер отыскал резак, осторожно надрезал черную оплетку одного из кабелей. Под ней обнаружились новые кабели, тонкие, похожие на проволочки. Он описал все это.

— В таком случае это вряд ли токоведущие кабели, — сказал Стен Нурдландер. — Скорее что-то из области связи. Но точнее сказать не могу. Надо подумать.

— Сообщите, если найдете ответ.

— Странно, что не указано, где эта штука изготовлена. Обычно на сталь ставят тисненое клеймо — серийный номер и место изготовления. Любопытно, как это попало домой к Хокану, откуда он взял цилиндр?

Взглянув на часы, Валландер сообразил, что пора ехать в Управление, иначе он опоздает. Стен Нурдландер закончил разговор, напоследок весьма нелестно отозвавшись о большой прогулочной яхте, которая входила в гавань.

Совещание по поводу рокерской группировки затянулось почти на два часа. Валландер кипятился из-за того, что Леннарт Маттсон совершенно неспособен оперативно провести совещание и сделать практические выводы. В конце концов он, потеряв терпение, перебил Маттсона и сказал, что сделку наверняка удастся приостановить, если выйти прямо на владельца недвижимости. А уж потом можно разработать стратегии по препятствованию и затруднению деятельности рокеров. Но Маттсон пропустил его слова мимо ушей, мусолил свое. Однако Валландер припас еще один козырь, не известный никому из собравшихся. Эту новость он узнал от Линды, а та в свою очередь услышала ее от стокгольмского коллеги. Он попросил слова и сказал:

— Тут есть одна сложность. Некий сомнительный эскулап, который, в частности, отличился тем, что выдал свидетельства о болезни как минимум четырнадцати участникам одной из таких вот рокерских группировок. Все они получали пособия, поскольку страдают тяжелой депрессией.

По комнате пробежал смешок.

— Сейчас этот медик вышел на пенсию и, к сожалению, переехал сюда, — продолжал Валландер. — Купил хорошенький домик в центре города. Понятное дело, есть риск, что он продолжает выписывать справки бедненьким парнишкам-рокерам, которые до того замучены депрессией, что не могут работать. Сейчас им занимается социальное ведомство. Но на этих чиновников, как известно, положиться нельзя.

Валландер встал и написал на большом блокноте имя врача.

— Надо нам присмотреть за этим мужичком, — сказал он и вышел.

Для него совещание закончилось.

Все утро он размышлял о цилиндре. И теперь поехал в библиотеку, попросил подобрать все, что у них есть о подводных лодках и боевых кораблях вообще, а также популярную литературу о современной военной стратегии. Библиотекарша, бывшая одноклассница Линды, притащила большущую стопку книг. А он, уже собираясь уходить, попросил еще и мемуары шпиона Веннерстрёма. Отнес книги в машину, проехал к гостинице «Сальтшёбаден», пообедал на воздухе, в ресторане возле гавани. Ему как раз подали заказ, когда подошла Кристина Магнуссон, спросила, можно ли сесть рядом. Она лишь подтвердила Валландеровы впечатления от скучного и бестолкового совещания.

— Я чуть не спятила, — сказала она.

— Ко всему привыкаешь, — сказал Валландер. — Откуда ты знала, что я здесь?

— Я не знала. Просто чувствовала, что должна выйти на воздух.

После обеда они прогулялись по прибрежной велодорожке. Валландер был немногословен, говорила в основном Кристина. Он понимал: многое в Управлении вызывает у нее глубокую озабоченность, особенно организационные вопросы. В конце концов он остановился и посмотрел на нее:

— Уходить собираешься?

— Нет. Но многое не мешает изменить. Я вот думаю, как бы все было, если бы начальником был ты.

— Была бы катастрофа, — сказал Валландер. — Я вообще не способен общаться с бюрократами из центра, выполнять их правила и инструкции или составлять бюджеты, которых каждый раз не хватает.

Тем самым он поставил в разговоре точку. Они зашагали обратно, перекинулись словечком-другим насчет предстоящего Праздника середины лета. Кристина сказала, что синоптики обещают дождь и ветер. Пожалуй, погода не та, какую хотелось бы предложить Кларе, подумал Валландер.

В кабинете он прочитал несколько протоколов допросов и экспертных заключений, поговорил с лундским патологоанатомом об одном давнем деле, а остаток рабочего дня листал взятые в библиотеке книги. Около четырех ему позвонил журналист из Стокгольма. Валландер напрочь забыл, что обещал ответить на анкету для следующего номера «Свенск пулис», об обучении молодых полицейских. Вообще-то у меня нет никаких соображений, подумал он, но ответил, что в Истаде сложностей не возникает, поскольку у них тут издавна существует неформальная система индивидуального наставничества, таким образом новички всегда могут опереться на конкретного человека. Не сказал только, что сам в нынешнем году отказался брать подшефного, ведь почти пятнадцать лет этим занимался. Пусть теперь кто-нибудь другой поработает.

В пять Валландер поехал домой, по дороге наведался в магазин. Утром перед уходом он приклеил к окнам и дверям незаметные кусочки скотча. Все оказались на месте. Он съел рыбную запеканку и опять сел за книги, разложив их на кухонном столе. Читал до полного изнеможения. Около полуночи, когда он лег в постель, по крыше забарабанил ливень. Он сразу же уснул. Звук дождя всегда его убаюкивал, с самого детства.

На другой день Валландер вошел в Управление насквозь промокший. Он решил пройтись до работы пешком и потому оставил машину у вокзала. Высокий сахар предупреждал об опасности. Надо чаще и больше двигаться. Посреди прогулки его настиг короткий и сильный дождевой шквал. Он повесил брюки сушиться, достал из шкафчика другие. И, надевая их, заметил, что располнел. В сердцах захлопнул шкафчик, и как раз в эту минуту вошел Нюберг, который с удивлением посмотрел на него.