Тест Тьюринга - Александр Петрович Никонов

интересный разговор. И я пришел к тебе немножко самообразоваться, если у тебя есть время. По поводу квантовой механики.

– Есть время, – с лица и с плеч Фридмана спала тяжесть. Видно было, что про квантовую механику ему говорить намного интереснее и легче, чем про то видео и ту девочку на видео. Которое он, конечно, зря просмотрел.

– Есть время! Да, – повторил Фридман. – Тогда чай?

– Да не надо уже!

Но он засуетился с чайником, стремясь суетой движений стряхнуть с себя мрачные мысли о сломанных одной дурой трех жизнях. Я примерно представлял себе ситуацию. Наверняка по тысяче пунктов они подходили друг другу. И в сексуальной сфере, и по взглядам на жизнь, и по внешности, и по вкусам, и по чувству юмора. Они могли прожить вместе долгую счастливую жизнь. Но необъяснимо глупый поступок Джейн все сломал. И где ему теперь найти такую же – подходящую по всем параметрам? А ей? Оба это понимают, и потому она его до сих пор мучает, посылая видео дочери, надеясь незнамо на что. На что? На то, что в нем проснется бабская жалость к убогому созданию?..

– Я, конечно, не специалист по квантовой механике, в смысле не физик. Но общие представления имею, – частил Фридман, уходя все дальше от плохой темы мелкими быстрыми шажками. – А почему ты спрашиваешь?

– Говорю же, один интересный мне тип попался…

– Ты, кстати, ему что поставил, этому типу… извини, что перебиваю. В какой графе галочку?

– Человек.

– Почему?

– Слишком хитрожопый! С той же иезуитской убедительностью, с которой он мне доказывал наличие бога, он когда-то своим студентам про неизбежность коммунизма докладывал.

Фридман хмыкнул, сунул в две пустые кружки по пакетику. И я в который уже раз подумал, что только и делаю в этой стране, что дую чай! Самовар, что ли, купить и привезти отсюда домой, как заправскому туристу?..

– Ох, чай кончается, – покачал головой Андрей, словно подтверждая мою мысль. – Не успеваем покупать прямо… И что этот мужик, который тебе про бога лудил?

– Вот он как раз мне и задвигал про сознание и наблюдателя. А о проблеме наблюдателя в квантовой механике я что-то слышал, хотя не вникал: как-то не попадалось мне ничего про это удобоваримого, чтобы почитать.

– Понял, – кивнул Фридман. – О! Вскипело… Тебе с вареньем?

– Нет!!! – быстро воскликнул я.

Андрей засмеялся, и я счел нужным объяснить:

– Нет, оно не плохое. Как раз напротив – слишком хорошее, я в тот раз не удержался. А мне с моей наследственностью сахарок не надо бы. У меня и так на грани. Да я уже рассказывал… Так что даже не показывай! Спрячь банку.

– Ладно, хлебай так. – Андрей поставил передо мной дымящуюся кружку. – Только осторожно, кипяток… Я тебе отвечу на твои вопросы о проблеме наблюдателя. Ну, в силу своей скромной компетенции и понимания. Но ты мне можешь пересказать смысл вашей беседы? Что тебе этот дяденька втирал?

Я потер виски, поняв, что мне предстоит непростая задача. Смогу ли я воспроизвести? Повторение – мать учения! Попробую по горячим следам.

– Короче, смотри… – Я сделал небольшую паузу, вздохнул, собираясь с мыслями. – Вот есть в мире идеальное и материальное… Нет, не так. Все, что мы воспринимаем о мире нашим сознанием, мы воспринимаем через ощущения, в виде ощущений. Ну, вот это – желтое, это горячее, это шумное… Наши ощущения – это посредники между нами и миром. Никаких других способов познать мир, кроме как через прокладку ощущений, у нас нет. Так что весь мир представлен у нас ощущениями, в виде цветной картинки. Что происходит в реальности, мы не знаем. Не будет нас – не будет и того цветного мира, который является нам в наших ощущениях. Если некому представлять, то и нечего представлять. Как-то так. Понимаешь?

– Ну, – кивнул Фридман. – Мы с тобой уже говорили примерно об этом пару дней назад.

– Да… И есть, значит, наше сознание, наблюдающее за миром – с одной стороны. А с другой – сама реальность, которую сознание старается постичь. Или даже создать! Насколько вообще в науке наблюдатель влияет на мир своим наблюдением, своими ощущениями? Это ведь из квантовой механики проблема, насколько я понимаю. Старик… ну, собеседник мой… говорил, что видим мы своим восприятием мир классический, а на самом деле он квантовый, в нем нет никакой определенности, а сплошные потенции. А определенность делается наблюдением.

– Ну, вообще-то, эта проблема встала в науке раньше, чем появилась квантовая механика, – не удивился моим сумбурным рассуждениям Андрей. – Просто 99 процентов ученых никогда о ней не задумываются. Но она за спиной науки всегда стояла. Вот смотри… Как бы это попроще… Сейчас попробую.

Фридман приподнял очки, зажмурился, потер переносицу:

– Физика начиналась с механики. Ньютон, уравнения движения, вот это вот все…

– Даламбер, Лагранж, Эйлер, Лаплас… Плавали, знаем. Теормех! Всех проходил! Все молодцы!

– Отлично. И вот все эти великие механики, они же математики, стоявшие на плечах друг у друга, создали величайшее здание физики. Которое потом было дополнено электродинамикой Максвелла. Ну, электричество… Мир в представлении тогдашней науки был механистичным как механические часы. И фаталистичным. То есть полностью предопределенным как в будущем, так и в прошлом. В теории, если бы мы знали все координаты, скорости и направления движения всех частиц вселенной, и имели при этом неограниченные счетные возможности, мы бы могли предсказать будущее и прошлое. Просто просчитав положения частиц в любой момент времени после их соударений! Понятно, что там тоже не так все просто, поскольку вскоре выяснится, что все влияет на все и даже если вы хотите просчитать абсолютно точное положение шаров в бильярде после, например, сотого соударения, то получится, что после какого-то… я сейчас не помню какого именно по счету соударения, ну, допустим, пятидесятого или семидесятого… для точного определения координат шаров придется учитывать уже влияние гравитации самых дальних звезд.

– Я где-то про это читал.

– Да… И это еще у нас пока нет никакой квантовой механики с ее неопределенностями, вшитыми в структуру материи! То есть уже даже в механистичной картине не все так просто и возникает бесконечная сложность. Но в теории ньютоновский мир фатален и изменить его невозможно, раз все задается уравнениями движения. Казалось бы!.. Но если копнуть глубже, получается вот что. Смотри. Кто этот мир изучает? Кто хочет предсказать свое будущее? Человек. Мозг. Он хочет просчитать будущее с помощью какой-то созданной им машины, определив координаты всех мировых частиц и их скорости. Но машина сама состоит из частиц, и мозг состоит из частиц. А откуда