Гробницы пяти магов - Андрей Васильев

И я последовал ее примеру, даже не отвесив прощального поклона королю. Возможно, это был совершенно мальчишеский жест, но я был жутко зол.

Вот за что мне это все, а?

Лучше бы мы послушали Аманду и проехали мимо Форнасиона.

А еще, покинув королевский шатер, я достал из кармана платок и завязал на нем узел. Все мы потихоньку приобретаем привычки друг друга, и эта мне пришлась по душе. Не забуду. Если повезет, и я останусь жив – на пену изойду, но как-нибудь королю Рою насвинячу. Я – не благородный по крови своей, я прощать не приучен, меня так жизнь учила.

– Вообще-то он мой отец, – прокомментировала мои действия Аманда, прекрасно понявшая, что к чему. – Ну да, у него жуткий характер, но…

Я ничего ей не ответил, убрав платок в карман.

Улицы, по которым мы ехали обратно, были шумны до невозможности, похоже было на то, что весь город не спал.

Тут и там комедианты и жонглеры развлекали почтеннейшую публику, люди веселились, пели и плясали.

– Какой веселый город! – сообщила нам Флоренс, которую немного смущало наше молчание. – Монброн, скажи, а ты ко мне как относишься?

– Странный вопрос, – вроде как даже смутился Гарольд. – С чего это тебя вдруг заинтересовало?

– Ну-у-у-у-у... – протянула Флоренс и выпалила: – А давай я на время турнира буду дамой твоего сердца? У меня и лента хорошая есть, ты сможешь ее на шлем повязать. Ну, Гарольд, не будь букой! За меня никто никогда не сражался, понимаешь? Денег у моего папы много, но…

– Все-все! – остановил ее Гарольд. – Хорошо, Флайт, ты на время турнира предмет моих грез. Серенад я тебе не обещаю, но прославлять на ристалище твое имя буду.

– Ура! – Фло даже умудрилась от радости подпрыгнуть на седле. – Девчонки в школе от зависти сдохнут. Эраст, твоя Фюрьи первой!

– Хррррр! – прорычал я, уже не имея в запасе не грубых слов.

– Не рычи, – подал голос Карл. – Эраст, если честно, я не понял – с чего ты отказался-то? Я же знаю – ты не трус.

– Завидую я твоей жене, Фальк, – с печалью глянула на него Аманда. – Ну, если таковая будет.

– Почему? – крайне удивился Карл.

– Ты даже когда рогами будешь дверь сносить, ты и тогда их не заметишь, потому что ты всегда даже очевидных вещей не видишь. Вот ей удобно и будет! – пояснила ему девушка. – Все, закрыли эту тему. Мы друг про друга и так все знаем, а что думают остальные – это нас не должно волновать. Тем более что ни про кого из нас скоро никто ничего хорошего думать не будет.

– А это-то почему? – с мукой в голосе спросил Карл, которому нравилось, чтобы его любили и им восхищались. Как все сильные люди, он был немного тщеславен.

– Потому что мы подмастерья мага, – в один голос ответили ему Луиза и Аманда. – И, если мы получим посохи, нас никто не будет любить. Магов не любят!

– Плохо, – вздохнул Карл, но вскоре отвлекся от грустных мыслей, засмотревшись на почти ничем не прикрытых гимнасток на дощатом помосте.

Разговора с отцом Луизы этим вечером у нас не получилось – Марло передал нам, что его господин просил принести свои извинения, но нынче он очень устал. Впрочем, господина де Лакруа он принять готов, поскольку ему этот разговор был обещан.

Робер немедленно отошел с Луизой в сторонку, и парочка зашепталась о чем-то своем.

Дожидаться итога разговора мы не стали – дружба дружбой, но есть сферы, в которые лезть не стоит. Потому, пожелав друг другу спокойной ночи, мы разошлись по покоям – семейство де ла Мале жило на широкую ногу, каждому из нас досталось по собственной спальне.

С полчаса повертевшись под пуховым одеялом, я почти уже уснул, но тут скрипнула входная дверь, и по отполированным доскам пола прошлепали чьи-то босые ноги.

– Какого демона? – я разлепил глаза, приподнимаясь на локтях. – Кому не спится?

– Заткнись, Эраст. – Аманда, облаченная в шелковую ночную рубаху, была серьезна и сосредоточенна, она приподняла одеяло и скользнула под него. – Я тут подумала – все, включая моего отца, уверены в том, что мы с тобой переспали. Все. То есть – тебе досталось ни за что, моя репутация тоже, выходит, безвинно пострадала.

– И ты решила соответствовать тому, о чем все говорят или думают? – уточнил я.

– В некоторых вопросах ты не такой и тупой, каким кажешься, – девичьи руки сомкнулись у меня на спине. – Хоть что-то.

Наверное, мне надо было бы задать ей какой-нибудь глупый вопрос, вроде: «Ты хорошо подумала», или там: «А ты уверена, что этого хочешь?». Но я хорошо запомнил слова Агриппы, который мне говорил, что женщины всегда всё решают сами. И если уж она к тебе пришла, то будь уверен в том, что она всё обдумала как следует, а потому не теряй времени. Если же будешь задавать ей много вопросов и слишком долго раздумывать, то на ней вскоре окажется тот, кто такой ерундой не занимается, а ты будешь стоять в сторонке и кусать себе локоть.

– Только ты поаккуратнее, – как-то непривычно застенчиво попросила меня Аманда, когда я стянул с нее потрескивающий шелк. – Пожалуйста!

– Все будет хорошо, – пообещал ей я и задул свечу на прикроватном столике.

– И-и-и-и-и-и-и….. победителем…. становится….. Э-э-э-э-э-э-эльберт ди Кресс! – зычно возвестил герольд, махнув рукой в сторону шального от счастья юноши, который только что одолел последнего соперника и стал победителем состязания среди оруженосцев.

Сегодня был второй день турнира. Первый, вчерашний, являлся чем-то вроде закусок, которые подают к столу для разжигания аппетита, перед тем, как вынести и поставить на него основное блюдо.

Началось вчера все, как это ни странно, с жонглеров – их в Форнасионе любили, и они всегда были участниками любого действа, будь то рыцарский турнир или просто городской праздник.

Следом за этим те рыцари, которые желали прославить имя дамы своего сердца, соревновались в том, что лихо подцепляли копьями их платки, размещенные на ристалище в специальных зажимах. Побеждал тот, кто сделает это быстрее остальных и при этом не разорвет платок в клочья.

Гарольд во время этого состязания принципиально не смотрел в сторону Флоренс Флайт, которая шмыгала носом, сопела и всячески давала ему понять, что он тоже мог бы сделать девушке приятное.

После королевские гвардейцы показывали свое мастерство, изобразив что-то вроде игровой сценки, показывающей разгром чьей-то там армии, которая в какие-то древние времена пыталась захватить Форнасион. Мечи звенели совершенно по-взаправдашнему, мне даже показалось, что в какой-то миг драка из притворной перешла в настоящую. Некоторых гвардейцев по окончании действа вроде как даже уносили с ристалища бездыханными.

Надо заметить, что король Стивен был воистину добрейший монарх, он дал возможность показать себя в состязаниях в честь своего дня рождения всем-всем-всем – даже простолюдинам.