Золото - Крис Клив

Вернувшись к камину, протянула один бокал Зое и села.

– Твое здоровье.

– И твое.

Они чокнулись. Зоя вдохнула запах вина, одарила его скептическим взглядом и залпом осушила бокал. Поставив бокал на столик, прижала ладони к губам и закачалась взад-вперед.

– Ух ты! – Она сунула руку в карман плаща, достала упаковку желе с кофеином. Раскрыв пакет, высосала из него желе, проглотила и скривилась. – Почему-то на велике эти штуки кажутся намного вкуснее, правда?

Кейт засмеялась.

– Большинство народа предпочитает энергетические батончики.

– Большинство народа по восемьдесят миль на таком ветру не гоняет, – отметила Зоя. – Я бы сейчас смолотила настоящую шоколадку.

Она встала и отправилась к стойке. Кейт сидела, глядя на огонь, чувствуя, как отогреваются и оживают ее руки и ноги, потягивала вино и радовалась теплу. В пабе были только они вдвоем, снаружи собиралась гроза. Струи дождя стекали по стеклам, ветер налетал сильнейшими порывами, заглушая голос Робби Уильямса, несущийся из динамиков музыкального автомата.

Зоя вернулась с целым подносом сандвичей и еще двумя бокалами вина. Кейт вытаращила глаза.

– В чем дело? – удивилась Зоя. – Я уговорила его сделать нам сандвичи с цельнозерновым хлебом.

– Ты понимаешь, что я имею в виду. Зоя кивнула в сторону окна:

– А что, рванем туда – под ледяной дождь? Ох, не стоило мне перебираться на север.

– Это юг, дорогуша, – фыркнула Кейт. – Пожила бы ты в Озерном краю. Там у нас дождь родом из Арктики.

– Я из Суррея. – Зоя сделала еще глоток. Бокал держала, отставив мизинец. – У нас дождь в бутылках «Эвиан».

Кейт допила вино из первого бокала, чтобы догнать Зою.

– Это, между прочим, не гонка, – заметила та. Что-то в ее глазах показалось Кейт высокомерным, и она осушила второй бокал залпом, не слишком задумываясь. Зоя последовала ее примеру; обе одновременно поставили бокалы на столик.

– Фотофиниш, – сказала Зоя. – Зрители беснуются.

– Ну, это ты преувеличиваешь, – возразила Кейт. Посидели молча, глядя на пламя в камине. Потом Зоя спросила:

– А как это было?

– Что – «это»?

– Детство в Озерном краю.

– Не знаю. Мокро.

– Братья и сестры имеются?

Кейт покачала головой.

– У меня тоже никого нет, – сказала Зоя. – Единственный ребенок в семье… А детство у тебя было счастливым?

Кейт задумалась. Ответить не так уж просто, ее даже испугал этот вопрос Зои.

– Почему ты спросила?

– Извини. Мой чертов язык.

– Да нет, все нормально.

Первое легкое опьянение прошло. Тепло камина притягивало, а за окнами визжал ветер. «Пожалуй, второй бокал был лишним, – подумала Кейт. – Пора домой, к Джеку». Вот она входит в дом, промокшая до нитки, и позволяет ему согреть ее. Он встанет с дивана, обнимет, поможет снять комбинезон и… Господи, как приятно возвращаться домой, где тебя кто-то ждет.

Зоя поедала сандвич. Доела, вздохнула, бросила на тарелку корочку и кивнула на пустые бокалы:

– Может, по третьему? Вдруг третий заезд будет лучшим?

– Нет, пора возвращаться, – отказалась Кейт. – Часа через два стемнеет.

– Можем вызвать такси. Велосипеды уложим в багажник.

Кейт подумала о Джеке.

– Мне в самом деле пора.

Прозвучало довольно формально. Искорки отчаяния в глазах Зои заставили Кейт пожалеть о том, что она не сказала пусть то же самое, но теплее.

– Конечно, – поспешила согласиться Зоя. – Я пошутила.

– Ну, понятно, – сказала Кейт и опустила глаза.

Хотелось верить, что она выглядит чуть смущенно.

Зоя сняла с каминной решетки перчатки и плащ.

– Ты домой? – спросила у Кейт.

– Да. А ты?

– О, я к своему бойфренду.

– Молодец, – похвалила ее Кейт, думая о том, как доберется до дома. – Значит, в Манчестер?

– Нет, это там, – Зоя указала на юг.

Они вышли из паба. Дул сильный ветер, хлестал ледяной дождь. Природа разбушевалась. Зоя повернула налево, а Кейт направо, и лишь через полчаса, когда, спускаясь вниз по холмам, она увидела свет первых фонарей Глоссопа, в лучах которых дождь казался оранжево-красным, Кейт вдруг поняла, что в той стороне, куда поехала Зоя, нет ничего ровным счетом. Ничего на пятьдесят миль в округе, кроме пустого, мокнущего под дождем Киндер-Скаута и таких же мокрых холмов на фоне серого диска садящегося солнца. «А есть ли он вообще, этот бойфренд, – подумала Кейт, – или Зоя все еще там, в эту жуткую погоду, гонит в одиночестве свой велосипед – прочь от угасающего опьянения к цепким объятиям ночи?»

Чем больше тебе нравилась Зоя, тем труднее было понять, какие чувства на самом деле она вызывает. В раздевалке Кейт старалась не смотреть на отражение Зои в зеркале, пока та ее причесывала; она смотрела на себя. Кейт ненавидела эти зеркала с жесткими галогеновыми светильниками, которые не показывали ничего, кроме правды. Да, она очень состарилась, отрицать невозможно. Довольно долго она выглядела так, словно ей чуть-чуть за двадцать, и вот теперь жизнь выбрала именно этот год, чтобы взыскать долги. Зеркало не желало признавать, что Кейт когда-то лучилась юностью и Джеку непросто было выбрать между ней и Зоей. Теперь она похожа на мумию, а Зоя все еще смотрится как модель. Кейт попыталась прогнать сожаление. В конце концов, она сама решила стать матерью. Никто ее не заставлял.

Вот она – ей уже тридцать два, и выглядит она на все тридцать два. А вот Зоя, которая зовет ее, чтобы за компанию сделать татуировки. Время вгрызалось в затылок Кейт резкими, настойчивыми движениями щетки для волос. Зоя смотрела на ее отражение в зеркале и ждала ответа с тем же почти идеально скрытым отчаянием, как в тот дождливый вечер у камина, в пабе, в самый первый день, когда они подружились. Неловкая пауза затянулась.

– Ладно, черт побери, – неожиданно согласилась Кейт. – Я пойду с тобой в этот тату-салон.

Тату-салон, Манчестер, Ньютон-стрит

Зоя позвонила агенту и договорилась, чтобы та прислала фотографа. Он приехал в тату-салон на скутере через сорок минут, молодой и красивый, уверенный в своем обаянии. Зое нужны были хорошие снимки, поэтому она улыбалась так, словно заранее со всем соглашалась. Кейт улыбалась тоже. Папарацци снимал кадр за кадром, пока работали мастера тату.

Зоя попросила нанести ей на плечо три римские цифры «X» под олимпийскими кольцами размером с пятидесяти-пенсовые монеты.

В соседнем кресле сидела Кейт. У нее олимпийские кольца были маленькими, с пятипенсовые монетки, и она попросила сделать ей татуировку именно там, где и думала Зоя: на лопатке, чтобы рисунок закрывала футболка.