Любишь – беги - Алиса Эмс

— Хорошо, я позову Сен-Жермена, а ты подожди нас в столовой.

При этих словах я почувствовала головокружение и едва не упала, когда дверь с грохотом распахнулась. Недовольный взгляд Арделла остановился на мне, и в ту же секунду его хмурое лицо преобразилось. На нем отразилась целая череда эмоций — шок, недоверие, изумление и, в конце концов, радость.

— Эмма?!

Мое сердце билось, словно плененная дикая птица, рвущаяся на свободу. Казалось, на меня одну обрушивается счастье, предназначенное сотням. Я несмело улыбнулась, сминая в руках ажурную салфетку, и от крайнего волнения чуть слышно прошептала:

— Привет.

— Эмма!!! — вновь воскликнул Арделл и бросился ко мне с раскрытыми объятиями.

Моя боль бесследно исчезла, как только я прижалась к его груди, моя безысходная тоска улетучилась, едва я вдохнула запах Арделла, легкий и свежий, как весенний ветер. Мир вокруг снова расцвел и раскрасился яркими красками. Между нами больше не было преград, и теперь ничто не могло заставить меня оттолкнуть любимого эльфа.

Мы, одурманенные счастьем, не сразу заметили на пороге столовой улыбающихся правителей.

— Как же я рада за вас! — воскликнула Элен и захлопала в ладоши, а Сен-Жермен с торжественным залпом открыл шампанское.

Наполнив бокалы, короли поздравили нас и поспешили уйти — конечно, они уловили наше желание остаться наедине.

Арделл взял мои руки, и, целуя их, посмотрел на меня своими кофейными глазами, что таили в себе свет далеких звезд.

— Не исчезай больше, Эмма! Ты — мой воздух, мое сердце и моя жизнь. Ты мое одарение и я люблю тебя!

— Твое одарение взаимно, — прошептала я в ответ и потянулась к его губам.

— Привет, пап, извини, что долго не звонила…

— Эмма! Да что с тобою творится?! Где ты?!

— Я во Франции, пап. С Арделлом.

— У вас что, действительно все так серьезно?

— Думаю, да. Я хочу остаться с ним.

— Ты с ума сошла?! А учеба?

— Переведи меня на заочное.

— Эмма, я не могу поверить, что ты себя так ведешь!

— Я тоже…Но с одарением не поспоришь. Я счастлива, пап. Очень.

Мы позавтракали в ресторанчике у самого моря. Вдали на бирюзовых волнах покачивались яхты, теплый ветерок перебирал светлые прядки волос Арделла и сдувал со стола салфетки. Мы уже допили чай и теперь не сводили глаз друг с друга. Я смотрела на Арделла и не могла поверить своему счастью. Мы снова были вместе, и я считала это чудом. Любовь моих родителей, ставшая трагедией для Влада, мамы и папы, теперь подарила мне возможность быть с тем, кого я любила всем сердцем. Череда всех этих событий казалась мне невероятным стечением обстоятельств, которые я могла объяснить только предопределением свыше, и тем ценнее было для меня мое одарение, выстраданное всей моей семьей. Я не стала эльфом в прошлую ночь, несмотря на то, что мы с Арделлом не выпускали друг друга из объятий и не могли надышаться друг другом. Мы оба чувствовали, что это событие должно произойти не сразу и не в доме Элен. Это должен был быть особенный день в нашей жизни, от начала до конца прожитый только друг для друга.

— Я должен отвести тебя кое-куда, — сказал Арделл, взглянув на часы.

— Куда?

— Если скажу — сюрприза не выйдет, — загадочно улыбнулся он. — Пойдем скорее.

Заинтригованная, я поспешно встала, и Арделл повел меня по витиеватым городским улочкам.

— Мне придется съездить в Омск, Арделл, — сказала я, пока мы шли. — Нужно что-то решить с учебой…да и с папой, наконец, объясниться.

— Я поеду с тобой, Эмма. Мы вместе все ему расскажем.

— Что тут можно рассказать? — невесело усмехнулась я. Мне не хотелось обманывать отца, а правде папа никогда бы не поверил: уж я-то его знаю. Наверное, поэтому ни мама, ни Влад ничего так и не сказали ему в свое время. — Ты же не сообщишь ему, что ты эльф!

— Что мы эльфы, Эмма, — поправил меня Арделл. — Мы поедем в Россию через пару недель, и за это время, я думаю…

— Во мне умрет человек? — спросила я со смесью страха, надежды и смущения.

— Надеюсь, это тебя не печалит?

— Ну, как сказать… — Я вздохнула: — Не могу себе представить, какой я стану.

— Ты станешь только прекрасней, Эмма. Хотя прекраснее уже некуда, — заверил меня Арделл.

Я недоверчиво посмотрела на него и снова вздохнула:

— Но мы все равно не можем открыть папе правду.

— Сейчас это и не обязательно. Главное для него, что ты здорова и счастлива. Он сможет убедиться в этом и успокоиться.

— Тогда что ты собирался ему сказать? — не поняла я.

— Не сказать, а попросить. Узнаешь потом, Эмма. Завтра уедем в Париж, поживем там немного, а после отправимся в Омск.

— Может быть, стоит уехать уже сегодня? Мне кажется, я злоупотребляю гостеприимством Элен.

— Во-первых, ее гостеприимство не знает границ, а во-вторых, мы обидим Элен, если не останемся на сегодняшний праздник.

— Какой еще праздник? — удивилась я.

— Прощальная вечеринка Элен. Лето закончилось, завтра она тоже возвращается в Париж, чтобы начать подготовку к своему новому турне, Сен-Жермен также уезжает.

Я с улыбкой покачала головой:

— И все-таки вы неисправимые тусовщики, тут Интернет точно не ошибся. Праздник за праздником!

— Мы не так уж часто собираемся вместе, и эти несколько месяцев бьют все рекорды. Так почему бы не повеселиться перед тем, как расстаться?

— Ильмарэ тоже приедет? — осторожно поинтересовалась я. Мне совсем не хотелось снова встречаться с этой высокомерной королевой.

— Сожалею, но Ильмарэ не будет, — пошутил Арделл, зная наперед какое облегчение принесут мне его слова. — Они с Элен недолюбливают друг друга и без крайней необходимости не встречаются.

— Недолюбливают? — его слова искренне меня удивили. — И почему же?

— Ильмарэ в своей принципиальности порой доходит до фанатизма и считает, что Элен своим творчеством компрометирует и себя и весь наш народ. Ильмарэ не раз требовала от Элен прекратить «выставляться напоказ», как она это называет, и вести себя, как подобает королеве.

— А Элен?

— Как видишь, до сих пор поет и все больше завоевывает любовь среди людей. Ее интересует только мнение Сен-Жермена, а он является одним из самых преданных ее поклонников, чего не скажешь об Ильмарэ.

— Возможно, это зависть, Арделл, а никакие не принципы, — пожала я плечами. — И я очень рада, что не увижу ее снова.

— Я могу тебя понять, — с улыбкой сказал Арделл и остановился: — Кажется, нам сюда.