Армадэль. Том 1 - Уилки Коллинз

Последние известия о нас вы получили от Аллэна с острова Мэн. Если я не ошибаюсь, он писал вам о той ночи, которую мы провели на разбитом корабле. Простите меня, любезный мистер Брок, если я ничего не скажу об этом предмете, пока время не поможет мне думать об этом несколько спокойнее. Я должен выдержать опять жестокую борьбу с самим собой, но с помощью Божьей я снова одержу победу, непременно одержу.

Нет никакой необходимости надоедать вам подробностями о нашем путешествии по северным и западным округам острова или о небольшой поездке по морю, которую мы предприняли, когда были окончены поправки на яхте. Я лучше тотчас перейду к вчерашнему утру — четырнадцатого числа. Мы с вечерним приливом вошли в дугласскую пристань, и, как только почтовая контора была отперта, Аллэн по моему совету послал на берег за письмами. Посланный воротился только с одним письмом от прежней владетельницы Торп-Эмброза — миссис Блэнчард.

Я думаю, вас следует уведомить о содержании этого письма, потому что оно имело серьезное влияние на планы Аллэна. Он все затеряет рано или поздно и уже потерял это письмо. Стало быть, я должен сообщить вам сущность того, что написала ему миссис Блэнчард, так ясно, как только я могу.

Первая страница содержала в себе известие об отъезде этих дам из Торп-Эмброза. Они уехали третьего дня, тринадцатого числа. После больших колебаний наконец решились уехать за границу, к каким-то старым друзьям, поселившимся в Италии, в окрестностях Флоренции. Может быть, миссис Блэнчард с племянницей также там поселятся, если найдут удобный для них дом. Они обе любят и Италию, и итальянцев и имеют достаточное состояние для того, чтобы исполнять все свои прихоти. Старшая дама пользуется содержанием, назначенным ей по ее брачному контракту, а младшей досталось все состояние ее отца.

Вторую страницу в письме, по мнению Аллэна, было весьма приятно читать. Отозвавшись в самых признательных выражениях о доброте, с какой Аллэн позволил ее племяннице и ей самой оставаться в их прежнем доме сколько они пожелают, миссис Блэнчард прибавила, что внимание Аллэна к ним произвело такое благоприятное впечатление на их друзей и прислугу, что они желали сделать ему публичный прием по приезде. Встреча фермеров в поместье, а главных особ в городе приготовлялась уже, и надо было вскоре ожидать письма от пастора, который спросит мистера Армадэля, когда он намерен вступить во владение своим норфолькским поместьем.

Вы можете угадать теперь причину нашего внезапного отъезда с острова Мэн. Первой и преобладающей идеей в голове вашего бывшего ученика, как только он прочел письмо миссис Блэнчард, было желание избавиться от публичного приема, и единственный способ, по которому он мог избегнуть этого, состоял в том, чтобы отправиться в Торп-Эмброз прежде, чем он получит письмо пастора. Я старался заставить его подумать, прежде чем он решится действовать по этому первому побуждению, но он начал укладывать свой чемодан со своей обыкновенной непобедимой веселостью. В десять минут он уложился, через пять отдал приказание своему экипажу отправляться с яхтой в Сомерсетшир. Ливерпульский пароход стоял в гавани, и мне не оставалось ничего более, как отправляться вместе с Аллэном или отпустить его одного. Избавляю вас от подробностей нашего бурного переезда, от задержки в Ливерпуле, о том, как мы опоздали к поезду. Вам известно, что мы приехали сюда благополучно, и этого довольно. Что думают слуги о внезапном появлении между ними нового сквайра — дело не важное. Что подумает комитет, устраивавший публичный прием, когда известие о приезде Аллэна разгласится завтра, — вот это, я боюсь, несколько поважнее.

Упомянув о слугах, я могу, кстати, сообщить вам, что последняя часть письма миссис Блэнчард была посвящена, собственно, чтобы сообщить Аллэну о домашней прислуге, которую она оставляла в замке. Все слуги, за исключением трех, ждали, не оставит ли их Аллэн на прежнем месте. Два исключения объяснить легко: горничные миссис и мисс Блэнчард едут за границу со своими госпожами. Третье исключение представляет служанка, которой было отказано вдруг за то, что миссис Блэнчард таинственно называет «легкомысленным поведением с посторонним».

Я боюсь, что вы будете смеяться надо мной, но я должен сказать вам правду. Я сделался так недоверчив после того, что случилось с нами на острове Мэн, к самым пустячным неудачам, относящимся каким бы то ни было образом к вступлению Аллэна в его новую жизнь, что я уже расспрашивал одного из здешних слуг об этой служанке, которой было отказано. Я мог узнать только, что какой-то незнакомец подозрительно шатался около дома, что служанка была так безобразна, что нечего было сомневаться в том, что он ухаживал за ней с каким-нибудь скрытным намерением и что после того, как ей отказали, его уже не видели в окрестностях. Я могу только надеяться, что Аллэну не угрожают никакие неприятности с этой стороны. Что касается других остающихся слуг, то миссис Блэнчард описывает их, и мужчин и женщин, как вполне заслуживающих доверия, и я не сомневаюсь, что они останутся на своих местах.

Покончив с письмом миссис Блэнчард, я считаю обязанностью просить вас от имени Аллэна приехать к нему и при первой представившейся возможности оставить Сомерсетшир. Хотя я не могу позволить себе думать, что мои желания могут иметь особенное влияние на ваше намерение принять это приглашение, я тем не менее должен признаться, что имею особенные причины с нетерпением желать видеть вас здесь. Аллэн бессознательно возбудил во мне новое беспокойство относительно моих будущих отношений с ним, и мне очень нужен ваш совет, как уничтожить это беспокойство.

Затруднение, приводящее меня в недоумение, относится к должности торп-эмброзского управителя. До сегодняшнего дня я знал только, что Аллэн составил какой-то план касательно этого и между прочим принял странное намерение отдать внаймы тот коттедж, в котором жил старый управитель. Вследствие того что новый управитель должен жить в его доме, одно слово, случайно вырвавшееся в разговоре во время нашего путешествия сюда, заставило Аллэна яснее выразиться, чем он выражался до тех пор, и я понял, к моему невыразимому удивлению, что место нового управителя назначалось мне!

Бесполезно говорить вам, как я чувствую этот новый пример доброты Аллэна. Первое удовольствие, когда я услышал от него, что я заслужил самое сильное доказательство его доверия ко мне, скоро омрачилось огорчением, которое примешивается ко всякому удовольствию, по крайней мере, к такому, которое до сих пор было известно мне. Никогда моя прошлая жизнь не казалась мне таким унылым воспоминанием, как она кажется мне теперь, когда я чувствую, как я неспособен занять место, которое предпочтительно перед всем другим на свете хотелось бы мне занимать в службе моего друга. Я собрался с мужеством и сказал ему, что я не имею никаких познаний и никакой опытности, какие следует иметь управителю. Он великодушно возразил мне, что я могу научиться, и обещал послать в Лондон за тем, кто пока занимал место управителя и, следовательно, мог научить меня. Как вы думаете, могу я научиться? Если вы это думаете, я буду трудиться день и ночь; но если — как я боюсь — обязанности управителя так серьезны, что им не может вдруг научиться такой неопытный и молодой человек, как я, тогда, пожалуйста, поспешите приехать в Торп-Эмброз и употребите ваше личное влияние над Аллэном. Ничто другое не заставит его помимо меня взять управителя, который будет подходить для этого места. Пожалуйста, пожалуйста, действуйте так, как вы сочтете лучшим для пользы Аллэна. Как ни был бы я огорчен, он этого не увидит.