Мадам придет сегодня позже - Сюзан Кубелка

Ведь на этот пуфик Брис положил мою одежду! Я молниеносно вскакиваю и спасаю то, что еще можно спасти. Блузка, юбка, белье — все вымокло до нитки! Туфли хлюпают, из красных они превратились в бордовые. Я выливаю воду из них прямо на ковер, все равно он насквозь мокрый. Выжимаю блузку и белье и кладу все на сухой подоконник.

Возвращается Брис, в черном кимоно, с двумя белыми ведрами. Он насупился, как бульдог, которого не кормили несколько дней.

— Я сказал консьержке, — с возмущением говорит он, — она теперь ищет, где отключить воду!

Он ставит ведро на пуфик.

— Боже, — вдруг орет Брис, — я забыл завести будильник! Уже без четверти шесть! Через пятнадцать минут здесь будет мой шофер! Мне надо одеться! А вы? Что делать с вами? Здесь вам нельзя оставаться! Тиция! Простите меня, но вам надо идти!

— Я не могу идти голая на улицу, — говорю я подчеркнуто спокойно, — вся моя одежда мокрая!

— Я вам что-нибудь одолжу.

Брис возвращается с серым пиджаком. Он мне велик, и я в нем похожа на огородное пугало с соломенной метлой вместо головы.

— Не годится, — тут же отвергает он, — подождите. Я еще посмотрю.

Приносит белый тренировочный костюм с черным суперменом на груди. Верхняя часть достает мне до колен. Закатываю рукава. Сойдет!

— Трусы вы мне тоже одолжите?

Брис опять уходит и на этот раз возвращается с белыми боксерскими шортами. Они слишком широкие, придется обойтись без трусов. Но самая большая проблема — обувь. Я не могу выйти на улицу в его кожаных коричневых тапочках, они велики мне по меньшей мере размеров на десять. В последний момент он находит пару деревянных сандалий с кожаными ремешками, которые можно затянуть. До дома как-нибудь дойду!

Все это время я слышу вой сирен на улице. Теперь обрывают звонок в дверь.

— Пожарная команда! — доносится с лестничной клетки. — Откройте, пожарные!

Брис бросается к входной двери и возвращается с двумя молодыми рослыми мужчинами в синей форме. Они держатся очень тактично.

— Бонжур, мадам, — приветствуют они меня и тут же отводят глаза. — Итак, месье, где течет? Ага, вижу! Не волнуйтесь, все будет быстро исправлено!

— Я пойду, — объявляю я, как только они исчезают.

— Мне, право, так жаль. — Брис берет мою руку и провожает меня до двери. Перед этим он успевает подставить второе ведро, потому что первое уже полное. Тут опять раздается звонок в дверь.

— Это мой шофер. — Брис в панике смотрит в глазок. — О господи! Это моя жена! — Он в ужасе оглядывается на меня. — Что нам делать?

— Я спрячусь в туалете для гостей, — шепчу я в ответ.

В дверь звонят опять, и очень настойчиво! Четыре раза подряд!

— Иду! — кричит Брис. — Сейчас открою! Туалет прямо возле входной двери. — Я уже там, оставляю щель в двери и наблюдаю за происходящим. Брис открывает. Входит изящная женщина в розовом костюме от Шанель, в белой шляпе с полями и с белой сумочкой под мышкой. Не такая красивая, как на фотографии, но все-таки привлекательная.

— Привет, дорогой, — говорит она взволнованно, — я хотела сделать тебе сюрприз. Я поеду с тобой в Шербур. Карл ждет внизу в машине. Но скажи, что здесь происходит?

— Трубу прорвало, — выпаливает Брис. — Где?

— В спальне!

— Ну надо же! Именно в моей расчудесной…

Она бежит по коридору, Брис за ней. На прощание он оборачивается и посылает мне воздушный поцелуй. Ну и дела! А если бы она пришла чуточку раньше? Вместо пожарной команды?

Об этом лучше даже не думать! Вот и лифт. Спускаюсь на первый этаж — с голыми ногами, со сложенной мокрой одеждой на руке и с туфлями в другой. Дрожу от холода. Пикантная ситуация. Но во времена острых кризисов у меня появляется второе дыхание. Я сохраняю абсолютное спокойствие. Поправляю прическу, глядя в зеркало, и выхожу из дома, будто всю жизнь только и делаю, что расхаживаю поутру в мужских тренировочных костюмах по Парижу.

Ситуация на улице мне хорошо знакома. Только вчера вечером пережила такую же! Пожарная машина, патрульная радиосвязь, «скорая помощь», полиция! Проезжая часть перед домом перекрыта, а чуть подальше стоить черный «ягуар» с работающим двигателем и темнокожим шофером в униформе. Очевидно, это и есть Карл. Симпатяга, шоколадно-коричневого цвета. Может, он утешает мадам Рено?

Он оторопело разглядывает меня через стекло, широко раскрыв глаза. Узнал тренировочный костюм хозяина? Надеюсь, что нет. А если и да, буду все отрицать!

Невозмутимо шагаю через скверик. Обхожу «скорую», потом иду мимо полиции, как магнит, притягивая к себе все взгляды. Улыбаюсь мужчинам в форме, они в ответ радостно подмигивают. А теперь прямо, и как можно быстрее!

Пытаюсь идти непринужденной походкой. Легко сказать. Сандалии действительно велики мне. Почти невозможно поднять ногу, чтобы не потерять их. У меня тридцать седьмой, у Бриса на двенадцать размеров больше. Еще никогда я не дефилировала с такой тяжестью на ногах по Парижу, провожаемая мужскими взглядами. Лишь бы не споткнуться, это была бы катастрофа!

Как могу, шлепаю вперед. Задираю голову, рассматриваю небо, как будто на свете нет ничего важнее. Ага, небо проясняется, сегодня будет хорошая погода! С каких это пор авеню Жорж Мандел стала такой длинной? Но всему приходит конец. Вот и Пляс дю Трокадеро, сворачиваю налево — и избавлена от взглядов в спину!

Теперь мне легче. Что-то весело напевая, огибаю площадь. Передо мной — Эйфелева башня, пронзающая небосвод с клочками маленьких белых облачков. А вот и солнце выглянуло, что я говорила!

Золотые лучи согревают меня.

Щурюсь на яркий свет. Я не боюсь встретить знакомых, потому что в шесть утра Париж пуст. Здесь принято поздно ложиться и поздно вставать. Кафе тоже закрыты. Только мусорщики на своих ядовито-зеленых грузовиках энергично приступили к работе. Они свистят мне, ухмыляются, машут. Я машу в ответ. Они меня не знают!

Еще один поворот налево, на авеню дю Президент Вильсон, — и я дома! Ура!

Набираю код, ворота распахиваются. Последний шаг — спасена! С облегчением плавно еду на свой этаж. Чем выше — тем лучше мое настроение. Чувствую себя превосходно, ни в чем не раскаиваюсь. Правда, я как мокрая курица, туфли испорчены, но зато мне есть о чем вспомнить, а это самое главное.

Брис Рено. Что мне с ним делать? Сказал, что опять позвонит. В этом можно не сомневаться. Но культ Исиды — не мой вариант. Надо крепко подумать, захочу ли я вновь его увидеть.

Лифт останавливается. Я подхожу к своей двери.

Что такое? Сквозь щель внизу, через которою консьержка дважды в день просовывает нам почту, полоска света. Свет в прихожей? Вчера вечером, уходя из дома, я погасила все лампы. А Лолло еще не пришла.

Сейчас узнаем!

Я предвкушаю дивную, теплую ванну. Потом с головы до ног натрусь гвоздичным молочком, пока не буду благоухать, как цветок! Какое блаженство! Как же я устала!