Последняя жизнь принца Аластора - Александра Бракен

Хоб выпрямился и снова отряхнулся. Оборотни и Флора пошли за мной. И как бы я ни нервничал из-за того, что нужно проникнуть в охраняемую тюрьму демонов и спасти Прю, с оборотнями сделать это было куда легче, чем в одиночку. А потом мы найдем зеркало и вместе вернемся в мир людей.

Найтлок шел чуть впереди, обходя разрушенные башни, задрав свой нос-луковицу. Он перешел через дорожку и указал на решетку ливневой канализации. В этом мире дождей не бывало, и мне сразу стало нехорошо от одного только вида этого хода.

«Они построили канализацию!»

«А раньше ее не было?»

«Нет. Видимо, демоны, которые жили ниже тюрьмы, жаловались, что нечистоты из “Размозженного черепа” плывут по улицам, проникают в дома и льются на головы. Возможно, их все-таки услышали и построили канализацию. Скорее всего, она соединяется с дренажной системой вокруг горы».

– Здесь, – сказал Найтлок. – Вот вход, который вы ищете. Прощайте навсегда.

– Там есть что-нибудь, чего нам стоит опасаться? – спросил я.

Хоб задержал дыхание, обдумывая то, что собирался сказать.

– Тьма.

Я уже научился понимать, когда говорят не всю правду (здесь это было очень распространено), и решил переспросить:

– Там есть что-нибудь опасное, что может нас убить?

На этот раз хоб ответил сразу:

– Грязь. Не падайте в грязь.

«Хм…»

– Ты уверен? – спросила Нелл, взяв меня за руку. – Может, пойдем напрямую? Просто взлетим на Жабе на самую высокую башню?

Я ответил:

– Уверен. Это место кишит демонами. Сюда эвакуировали всех с нижних ярусов, помнишь? Мы можем спасти Прю, только если попадем внутрь.

Я ее не убедил, но Нелл покачала головой:

– Если ты считаешь, что так надо, конечно.

Найтлок начал пятиться, подозрительно глядя на Жабу. Я быстро протянул руку и схватил его под руки, потянув обратно к проходу в канализации.

– Ч-ч-что ты делаешь? – плевался хоб, пытаясь вырваться, когда я опускал его вниз. – Ты же сказал, что отпустишь меня! Пообещал, что хоб может не идти во тьму… Пожалуйста! Нет! Умоляю тебя, человек!

– Ты сейчас не можешь врать, – сказал я, отпуская демона в канализацию. – Но я-то могу!

Хоб полетел вниз и приземлился с громким шлепком, вскрикнув от боли. Хорошо. Значит, внизу есть уступ или проход.

– Проспер! – Нелл потрясенно смотрела на меня. Даже Флора покачала головой. Мне нужно было защититься, но времени на споры не было.

– Он бы сбежал и рассказал всем! Другого выхода не было.

«Вот именно».

Почему на моей стороне только Аластор? Было бы очень глупо отпустить Найтлока просто потому, что он боится темноты. И вообще, я не обязан оправдываться. Там Прю, ее жизнь висит на волоске. Может быть, мой поступок и не самый правильный, но я поступил так во имя благой цели.

Я проскользнул в небольшой люк, скрываясь от разочарованного взгляда Нелл. Уступ был скользким и неровным. Пришлось приложить усилия, чтобы не упасть. Я осмотрелся. Света, который проникал сверху, было достаточно, чтобы увидеть дорожку, идущую вдоль тоннеля. Справа и слева бурлили грязь, нечистоты и экскременты. Пахло здесь ужасно. Фраза «омерзительная вонь» заиграла новыми красками. Груды мусора и гнили покрывали пол до самого поворота тоннеля, где он уходил еще глубже в темноту, к центру горы.

«Ты, наверное, в восторге», – беззвучно поддел я Аластора, помогая Флоре спуститься.

Если солнечный свет и мята вызывали у демона приступы тошноты, этот запах должен был его радовать. Но Аластор молчал и не шевелился.

– Фу, – просипела Нелл, прикрывая нос и рот. Она тоже спрыгнула вниз. Оборотни последовали за ней.

Жаба стал обычного размера, чтобы пролезть в канализационный люк. Судя по выражению его мордочки, он тоже не был рад.

Найтлок сидел, скорчившись, в паре метров от нас. Руками он закрывал уши. Его глаза светились как у кошки, в них отражался свет, падавший сверху. Он с ненавистью смотрел на меня.

На поверхности грязи поднялся огромный пузырь, а потом лопнул, когда под ним проплыло какое-то существо с мерцающими костями.

– Не так плохо, – пробормотал я. Еще один омерзительный пузырь взорвался справа от меня. Мы прошли несколько шагов, еще один пузырь появился и лопнул. Еще через несколько шагов все повторилось…

А потом грязь забурлила, будто ее кипятили.

Нелл поежилась и потерла руки.

– Бр-р… Такое чувство, что кто-то прошел по моей могиле.

Сойдя с уступа на дорожку, оборотни превратились в сверкающие облачка. Они приняли свой изначальный вид. Флора испуганно ахнула, пытаясь дотронуться до них. Но они сбились в стайку и нервно пульсировали.

– Во тьме ночи, дай свет свечи, – прошептала Нелл. Ничего не произошло. Она задохнулась. – Моя магия иссякла!

Рядом с нами в опасной близости от края дорожки бурлила сточная грязь, заставляя нас прижиматься к стене тоннеля. Найтлок зловеще расхохотался, и эхо вторило ему, отражаясь от стен.

– Ты не сказал нам о чем-то важном, – прорычал я.

Света было достаточно, чтобы увидеть ухмылку на его лице, когда он честно ответил:

– Да.

Я замахнулся на хоба, но Нелл схватила меня за руку и оттащила от него. Найтлок засеменил вперед, забежав в небольшую пещеру у поворота. Он исступленно хохотал, насмехаясь:

– Я сказал бояться темноты! Я сказал не падать в грязь! Но выжить должен только мальчишка! – пропел он.

– Ах ты, мелкий вонючий хорек, – зарычал я. – Я сейчас тебя брошу в грязь!

«Бросай! Оторви ему уши! Срежь второй рог!»

– Проспер, смотри! – Нелл показала куда-то в глубину тоннеля. Там стояло бледное существо. Совершенно обнаженное. Ни клочка одежды, ни единого волоса не было на нем. Но фигура казалась знакомой. Ужасно знакомой.

Я ахнул:

– Это?.. Это человек?

– Нет, – дрожащим голосом ответила Флора. – Это селки.

Подождите-ка. Я же знал, кто такие селки. Мифические люди-тюлени, они потеряли тюленью кожу и стали людьми, когда прошлись по земле. Как-то раз нам пришлось устроить семейный экспресс-курс по мифологии, после того, как один из моих двоюродных дедушек оторвался от реальности, заявил, что он селки и какое-то время пытался жить голым на пляже рядом с Кейп-Кодом. Сейчас ему гораздо лучше. Бледная фигура приблизилась. Она покачивалась, как будто с каждым шагом сомневаясь, что босые ноги выдержат ее вес. Селки наклонил голову, уставившись на нас и потирая перепончатые руки, из которых, чуть ниже локтей, торчали маленькие чешуйчатые плавники. Его восковая кожа обтягивала рельефные мышцы и выдающиеся кости. А глаза… Глаза! На них не было век, они были идеально круглыми и совершенно алыми.