Сталь - Anne Dar
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вы с Беорегардом обговаривали маршрут?
– Да, – уперлась руками в бока я – телодвижение, доставшееся мне от отца. – В Рёдбю нас будет ждать его паромщик, он должен будет переправить нас на территорию Германии, через пролив Фемарн-Бельт, высадить около Киля…
– В Рёдбю?
– Да, – насторожилась я, уловив напряжённую интонацию в отцовском голосе.
– Дорогая, как давно ты созванивалась с Беорегардом?
– Семь или восемь часов назад. А что? – моё сердце начинало подозревать неладное.
– Телевидение у нас пропало ровно пять часов назад. Последняя новостная сводка, которую мы видели, была из Лаландии.
– Это рядом с Рёдбю…
– Рёдбю, судя по всему, больше нет. Там горело всё, особенно красочно полыхал порт. Если сейчас там кто-то и будет нас дожидаться, тогда только охренительная туча заражённых людей. Так что даже если там нас изначально и ждал какой-то паромщик, его там больше точно нет. Как нет и никакой переправы через Рёдбю, – отец выразительно посмотрел на меня, явно ожидая от меня чего-то, но, так и не дождавшись, спросил напрямую. – Вы ведь обговаривали альтернативный маршрут? – Я так и застыла. Отец и без слов понял, что мы, как малолетние дети или последние идиоты не оговаривали никакого альтернативного маршрута. – Дорогая, думаю, тебе стоит ещё раз попробовать связаться с Беорегардом.
Телефон звенел оглушающей тишиной: ни единого намёка даже на белый шум. Возможно, с Беорегардом мы больше не созвонимся и тот раз был единственным, и последним. Больше никаких инструкций. То, что было сказано этим мужчиной тогда – всё, что нам будет дано. Наш единственный маяк.
– Вот, возьми это, – мама протянула мне кошачий лоток, уже укомплектованный наполнителем.
– Серьёзно? – повела бровью я. – Мы ведь не в кругосветное путешествие собираемся…
– Ты ведь не хочешь, чтобы этот котёнок испортил обивку кресел?
Она это серьёзно. За окном почти апокалипсис, а она заботится о кошачьем туалете во имя сохранения целостности обивки сидений. Впрочем, отличный ход: заморачиваться на привычных банальностях, чтобы не думать о тех ужасах, которые неожиданно обратились в нашу реальность.
Я взяла лоток из рук мамы и, открыв пассажирскую дверцу, отдала его Спиро.
– Засунь под сиденье. И возьми её на руки, – я кивнула на заснувшую и растянувшуюся на сиденье Клэр, которую кто-то уже успел прикрыть пледом. – Скоро здесь сядут дедушка с бабушкой, так что освободи место.
Сказав это, я захлопнула дверцу и вернулась назад к стоящей перед машиной маме. Держа в руках внушительную сумку, она усердно загибала пальцы.
– Мам, всё не влезет… – обведя взглядом все собранные ею сумки, выставленные в ряд у стены, сжато выдохнула я.
– Нет, мы возьмём это всё. Здесь всё самое необходимое.
Решив, что оставлю решение этого вопроса отцу, я не заметила, как замерла, заглядевшись на мать. Серые глаза, серый кардиган и бархатный серый обод на голове. Не знаю в какой момент, но я вдруг, смотря на мать, вспомнила ту серую даму на парковке в Грюннстайне. На неё напал заражённый, он повалил её на землю, она кричала так громко…
– Дорогая, всё в порядке? – из оцепенения меня вывел материнский голос. Только в этот момент я заметила, что она внимательно наблюдает за мной.
– Да… Да, всё в порядке, – откровенно солгав, я тяжело вздохнула и, упираясь левой рукой в бок, правую поднесла к глазам и с силой потерла их большим и указательным пальцами. – И откуда у вас лоток? Вы что, успели завести кота? – фальшиво усмехнулась я, вспомнив, как родители наотрез отказывались заводить любого вида домашнее животное, ссылаясь на чрезмерную ответственность перед живым существом. Так я желанную в детстве собаку и не получила.
– Пытались завести подбитого котёнка, но он уже был диким, так что так и не прижился, сбежал. Теперь приходит пару раз в месяц, чтобы поесть, а так совсем не объявляется. Я ему оставила корм у задней двери… Что же я не взяла? Что же?
– Дорогая, ты всё взяла, – отозвался вышедший на порог гаража отец.
– Точно! Соления!
– Что? – опешила я.
– В кладовой у меня закатки!
– Но ты никогда не готовила никакие соления! Отец, скажи ей…
– Оставь, – пропуская мать мимо себя, отец поставил на пол ещё одну сумку, – она две недели не отходила от плиты, учась закатывать малиновое варенье, огурцы и помидоры. Она точно не оставит это здесь.
– Но мы не можем столько увезти!
– Мы всё и не увезём.
– Нам будет лучше поехать налегке.
– Возьмём всего пару баночек. Не расстраивай маму. Всё равно это неизбежно. Подойди-ка лучше сюда, – подойдя к машине и положив на неё какую-то небольшую книжку, отец подозвал меня к себе движением руки.
– Это ещё что такое? – подходя, беспомощно выдохнула я.
– Дорожный атлас.
– Серьёзно? Такие ещё существуют?
– Это куда практичнее ваших интернет-карт.
– Я пользуюсь офлайн-картами.
– Вот как? И что будет с твоими офлайн-картами, если твой мобильный разрядится или ты потеряешь его?
– То же самое, что и с твоим атласом, если его потеряешь ты.
– Смотри сюда внимательно, дерзкая, – отец открыл атлас и, ловко разложив карту, уверенно ткнул пальцем в её край. – Несмотря на то, что Беорегард был против нашей переправы по маршруту Корсер-Нюборг, потому как это значительно увеличит время нашего пути, именно этот маршрут нам и придётся взять. Но новость даже не в этом. Паромных переправ будет две.
– Две?! Почему?! – я вцепилась в карту взглядом.
– Двое суток назад Эресуннский мост был разрушен во время шторма Киркстарк, так что дорожной связи с Данией у Швеции на данный момент не существует. Была запущена паромная переправа в Мальмё и Рюдебекке, – указательный палец отца соскользнул в сторону Рюдебекка. – Рюдеббек к нам ближе, да и город намного меньше, а значит безопаснее Мальмё, так что берём курс сюда. Здесь выезжаем на Фортуна Странд. Тут власти организовали интересующий нас временный порт. Вот здесь, смотри, я уже отметил красной точкой точное месторасположение порта. Переправимся здесь, и вторая паромная переправа, как и планировалось, будет в Корсере, в котором мост полгода назад подорвали Дорожные Пираты одновременно с мостом в Хальсскоу.
– О подрыве мостов в Хальсскоу и Корсере я знала, но про Эресуннский мост слышу впервые. Беорегард ничего не говорил об отсутствии здесь проезда.
– Неудивительно, что он
