Черный цвет боли - Эва Хансен

Что здесь – просто тревога или… Почему масштабная проверка ничего нужного им не выявила, порадовали все отделы, кроме их группы. Это могло быть совпадением, простым совпадением, какие бывают вопреки любой логике. Но нутро подсказывало Вангеру, что все не так просто. А Даг привык доверять своему нутру, иногда оно подсказывало то, что в рамки здравого смысла не укладывалось, но потом оказывалось правдой.

Позвонил Фриде, девушка сообщила, что сейчас приедет.

Чуть подумал и позвонил Линдберг:

– Вы далеко от дома?

– Мы уже едем по мосту на Кунгсхольмен.

– Тогда быстро ко мне.

Услышав такое требование, Бритт произнесла свое знаменитое «Ха!» таким тоном, словно через минуту Вангер и все Управление вслед за ним должны валяться у нас в ногах, вымаливая прощение за недоверие.

Собственно, так и должно быть, но, конечно, никто извинений приносить не стал. Жаль, потому что в оставшиеся несколько минут подруга успела отрепетировать несколько вариантов снисходительного презрения к следователям. Такая репетиция пропала!

Вангер не только не стал извиняться, он продолжил наступление:

– Как вы там оказались? И что это за фургон?

– Мы просто проезжали неподалеку и решили сократить путь. А ваши наблюдатели не объяснили, что это за фургон?

– Прекратите ерничать, своей самодеятельностью вы действительно ставите под удар все. Вы спугнули Анну, если это вообще она.

– Мы? Когда мы вывернули из-за поворота, в фургон садилась последняя девушка. Как-то слишком быстро они отреагировали на наше появление, вам не кажется?

– Если Анна заметила вас, то…

– Не просто заметила, а увидела.

– Что?!

– Да, но не испугалась.

– Почему?

– Потому что мы целовались.

– Что делали?

Вангер с сомнением выслушал повествование Бритт об устроенной сцене прощания двух лесбиянок.

– Да, зато это дало возможность запомнить номер фургона. А что это за женщина у окна в том доме? Это ваш агент?

Да уж, этим энтузиасткам не то что палец в рот не клади, но даже не указывай в их сторону, оторвут всю руку и скажут, что так и было.

Выручило Вангера только появление Фриды.

– Ты послушай новости.

О том, что «скорая» увезла не ту женщину, Фрида уже знала.

Молча выслушав рассказ о фургоне и женщине у окна, она набрала какой-то номер:

– Фру Мария? Это Фрида, инспектор, с которой вы встречались.

Фрида включила громкую связь, потому все услышали ответ:

– Да, я вас узнала.

– Ваши соседи уехали? Их номер не отвечает.

– Уехали? Не то слово, они просто удрали! Вообще-то, вы могли бы зайти не только к ним, но и ко мне, но я вас прощаю. После вашего визита я пообещала им, что если уж полиция взялась, то их борделю конец!

Вангер схватился за голову, а Фрида просто рухнула в кресло.

– Вы ходили к соседям?! Зачем?

– Я им сказала, что пожаловалась в полицию и им придется отвечать, потому что такая дама, как вы, серьезно относится к своей работе!

Она говорила бы и дальше, но Фрида простонала:

– Фру Олайсон, я вас прошу больше ничего не предпринимать. Завтра я позвоню.

– Да, и этот турок тоже уехал. Я же говорю, что они связаны.

– М-м-м… – застонали Фрида и Даг в один голос.

Некоторое время сидели молча, потом Вангер вздохнул:

– Вот к чему приводит самодеятельность. Их спугнули, теперь они знают о внимании полиции и будут прятаться.

– Но это не наша самодеятельность их спугнула, подкачал ваш агент, – Бритт не удержалась, чтобы не подколоть и без того угнетенного Вангера. Хотя, она была права.

– Она не наш агент, просто соседка.

– Вы были у них в квартире?

– Соседка пожаловалась на постоянную смену гостей в этой квартире, я пришла туда под видом представителя муниципалитета, все было бы хорошо, если бы эта любительница порядка не полезла со своими выговорами. Теперь все нужно начинать сначала.

– А фургон, у нас же есть его номер?

Вместо ответа Вангер прищурил глаза:

– Вы были на своей машине?

– У нас нет машины, это арендованная.

– Почему вы решили, что у них нет?

– Водитель вел себя по-хозяйски, словно не впервые возит таких пассажирок.

Переглянувшись с Дагом, Фрида снова взяла телефон.

– Фру Олайсон, вы раньше видели машину, на которой уехали ваши соседи?

– Да, конечно, я же говорила: поживут, а потом уезжают. Всегда на этой. Номер не помню, у меня плохая память на цифры. А турок ездит на такси. Малоимущий, а на такси. Подозрительно.

– Спасибо, вы нам очень помогли. Только не рассказывайте о случившемся никому, пожалуйста.

– Я буду молчать!

– Еще раз спасибо.

Скрепя сердце Вангер выдавил из себя скупые слова благодарности подругам.

Реакция Бритт была предсказуемой:

– Ну вот, если бы не мы…

И все равно подруг попросили больше не вмешиваться. Бритт кивала, соглашаясь, но было понятно, что им от нас не отделаться. Фрида смеясь подала визитку:

– Позвоните завтра, встретимся, поговорим подробней.

– Даг, ты хоть не рассказал им о госпитале и пожаре?

– Нет, конечно. Но они не интересовались тобой совсем, думаю, ничего об этом не знают.

– Это хорошо. Скорее всего, ни Юханссон, ни его подружки о покушении на меня или Анну ничего не знают. И все же тот, кто поджигал, рассчитывал, что подозрение падет на Юханссона.

– Мы вчера с Бергманом говорили об этом. Поняв, что мы не намерены немедленно арестовывать Юханссона и даже допрашивать его, тот, кто это все сделал, попытку обязательно повторит. Знаешь, специально не стоит, но когда этот красавчик прилетит в Стокгольм на побывку, нужно поговорить с ним, может, он сам кого-то назовет?

– Так он тебе и назвал!

– Фрида, это ведь его подставляют, в его интересах назвать, если подозревает.

– Юханссон не их тех, кто доверяет проблемы полиции, скорее, попробует разобраться сам.

– Ох уж мне эти самостоятельные! Хуже всего, если он все-таки связан с бандой, а мы ему выложим проблемы на тарелочке…

– Не связан! – упрямо мотнула головой Фрида.

– Почему ты так уверена?

– Чувствую. Он строптив и не всегда в ладах с законом, но не мразь. Глаза не такие.