Алхимия наших душ - Рацлава Зарецкая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Порой высшие раздражали Стефана своей навязчивостью, но они и дом на бульваре Пале — это все, что осталось у него от Эмили.
Комната, в которой она жила, так и осталась нетронутой. Изредка Стефан заходил в нее, чтобы прибраться и коснуться вещей эмили: черных нарядов в гардеробе, колоды Таро, флакончиков с духами, безделушек сиреневого цвета.
Больше всего на свете Стефан боялся, что Эмили исчезнет из его памяти, как постепенно начали исчезать воспоминания о прошлых жизнях. Сейчас уже он едва ли мог детально вспомнить хоть одну. Каждая превратилась в роман, который он читал давним-давно и теперь помнил лишь его суть и не более.
Чтобы не забыть Эмили, Стефан начал с ней говорить. Каждый день понемногу.
— Октябрь в этом году выдался очень теплым и солнечным, — тихо произнес Стефан, сметая засохшие листья в кучку. — Через пару дней Хэллоуин, и только сегодня похолодало так, что я прикрыл распахнутые настежь окна, оставив небольшую щель, и достал шерстяной свитер.
Словно в подтверждении его слов задул холодный ветер, растрепав отросшие волосы Стефана и взметнув в воздух листья, что он так тщательно собирал.
Вздохнув, Стефан принялся снова сгребать в кучку разбросанные ветром листья.
— Еще я купил в лавку новый автомат, в котором кофе намного вкуснее. Посетители в восторге, однако твои друзья-высшие теперь околачиваются в лавке с утра до ночи, распивая кофе. О, а еще Жан сегодня впервые за все эти годы приготовил завтрак! Думаю, он окончательно пришел в себя.
Закончив мести, Стефан оперся на рукоять метелки и посмотрел в ясное голубое небо.
— Я верю, что ты не исчезла, Эм. И надеюсь, что ты меня слышишь. Я всегда буду ждать тебя, чтобы не случилось.
***
В небытии было странно. Эмили не чувствовала своего тела, ничего не видела и не ощущала. Казалось, что ее душа находилась в черной дыре, в которой не было ни времени, ни пространства.
Ей постоянно хотелось спать, и она засыпала — по крайней мере Эмили ощущала, как ее мысли обрываются, а сознание проваливается в нечто такое, что было похоже на сон, — однако каждый раз ее будил голос Стефана.
Он звал ее по имени, рассказывал о том, как проходит его жизнь без нее.
Эмили была уверена, что все это проделки ее сознания, однако унять голос Стефана в своей голове никак не могла — или же просто не хотела. Она цеплялась за него как за спасательный круг, в надежде не утонуть в глухой тьме, что окружала ее со всех сторон.
В последнее время голос Стефана становился все громче и громче, а сейчас он звучал так громко, будто юноша стоял совсем рядом.
— Еще я купил в лавку новый автомат, в котором кофе намного вкуснее, — довольно произнес он.
«Лучше бы купил себе машину. Неужели еще не устал ездить на работу на метро?», — подумала Эмили.
— Я верю, что ты не исчезла, Эм.
От этих слов Стефана, произнесенных так громко и четко, что-то в странном небытии Эмили изменилось. Будто по тьме пробежала трещинка. И стало чуть светлее.
— И надеюсь, что меня слышишь.
«Слышу», — подумала Эмили. — «Еще как слышу!»
Теперь она уже отчетливо видела перед собой небольшую паутинку света. Тьма и правда трескалась.
— Я всегда буду ждать тебя… — трещина стала толще и длиннее, грозя расколоть темноту надвое. — …чтобы не случилось.
Тьма разломилась, подобно яичной скорлупе, и на Эмили хлынул яркий солнечный свет. Зажмурившись, она потянулась к нему всем своим существом и мгновение спустя ощутила на коже холодный воздух, а на затылке и спине — легкое тепло солнечного света.
Эмили открыла глаза и увидела залитый солнечным светом бульвар Пале, кружащие по брусчатке осенние листья и почти голые деревья.
У книжной лавки «Ma fleur» поменялась вывеска — стала более современной и яркой. В основном же все осталось прежним. Вот только видеть растрепанного Стефана, возящегося с замком на входной двери, Эмили было непривычно. Осенние лучи солнца играли в его темных волосах, которые стали заметно короче.
— Лучше бы вместо вывески поменял дверь. — Эмили наконец-то решилась обозначить свое присутствие. Произнеся эту фразу, она замерла, гадая, как Стефан отреагирует на нее.
Его руки замерли над замком. Стефан медленно повернулся и встретился взглядом с Эмили. Оба молча смотрели друг на друга.
Наконец Стефан повернулся к Эмили всем телом и осторожно спросил:
— Это правда ты?
— Я еще сама не поняла до конца, но… — Эмили ущипнула себя за руку и поморщилась, — …кажется, это и правда я. Во плоти.
Раньше Эмили иначе воспринимала боль: раны едва болели, а такие щепки вообще не чувствовались. Да и ощущение окружающего ее мира раньше не было таким острым. Сейчас Эмили казалось, что небо ярче, солнце теплее и Стефан в сто раз красивее. Как будто она обрела человеческие чувства.
Щурясь от яркого солнца, Стефан шагнул к Эмили. Неуверенно протянул к ней руку и провел по светлым волосам, затем осторожно коснулся щеки у и удивлённо вскинул брови.
— Проверяешь, во плоти ли я? — усмехнулась Эмили.
— Ты теплая. Такая же, как и я, — произнес Стефан, продолжая гладить ее щеку. — Раньше температура твоего тела была ниже…
— Возможно, меня согрела встреча с тобой, — предположила Эмили, не в силах отвезти взгляда от переливающихся на солнце зеленых глаз Стефана.
— Или же ты теперь человек…
— Ш-ш-ш, — Эмили закрыла Стефану рот ладонью. — Не произноси это вслух! Вдруг это ошибка, и меня снова вернут в небытие. Кстати, оно было каким-то странным…
Стефан убрал со своих губ ладонь Эмили и переплел свои пальцы с ее.
— Как ты из него выбралась?
— Я все ждала, что растворюсь в этом темном месте, где не было абсолютно ничего, кроме твоего голоса. Именно он не давал мне надолго уснуть и, видимо, исчезнуть безвозвратно. А в последний раз ты так отчетливо заговорил. Сказал, что ждешь меня… — Эмили ненадолго замолчала, вспоминая свою мрачную тюрьму. — Мрак вдруг покрылся трещинами, из которых струился свет. Я потянулась к нему и оказалась здесь. Не знаю, надолго ли, но я собираюсь использовать эту возможность в полной мере!
— И я тебе в этом помогу, — заметил Стефан, глядя на Эмили глазами, наполненными любовью и радостью. — Кстати! — Он потянулся к своей шее и снял с нее цепочку с кольцом.
— Боже, ты все еще его носишь, — выдохнула
