Сахаров и власть. «По ту сторону окна». Уроки на настоящее и будущее - Борис Альтшулер

Через короткое время я узнал, что в Совете Министров состоялось заседание, на котором было принято окончательное решение.

Через два года комсомольская экспедиция уже могла фотографировать на Байкале массовую гибель рыбы и зоопланктона от аварийных сбросов отравленных стоков, которых, однако, вроде бы не было – согласно инструкции, аварийные сбросы в журнале не регистрировались.

На бумаге, как всегда, все было в порядке».

БА:

Работа Байкальского ЦБК была остановлена только в декабре 2013 г., программа ликвидации нанесенного БЦБК экологического ущерба и накопленных за полвека восьми миллионов тонн твердых и жидких отходов в настоящее время (2020 г.) все еще находится в стадии согласования. В рамках национального проекта «Экология» (2019–2024 гг.) на сохранение озера Байкал планируется направить более 32 миллиардов рублей. В конце 2019 г. Счетная палата РФ подвергла резкой критике исполнение национальных проектов в 2019 г. А 31 июля 2020 г. вступил в силу новый Федеральный закон № 254-ФЗ, отменяющий государственную экологическую экспертизу объектов, возводимых на ООПТ регионального уровня, к которым относятся и природные комплексы, и объекты вокруг озера Байкал. Сегодня, в 2021 г., проблема защиты Байкала стоит не менее остро, чем 55 лет назад, – см. публикацию «Премьер разрешил убивать Байкал» («Новая газета», 15 января 2021 г.) и многие другие.

«Размышления о прогрессе…». Самиздат как способ достучаться до Политбюро: детектив ПРО и политика «разрядки» – как результаты «Размышлений» Сахарова. Подавление Пражской весны, демонстрация на Красной площади и последний разговор с Андроповым. Гравитационная конференция в Тбилиси, Джон Арчибальд Уилер

«Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе»

Сахаров:

«К началу 1968 года я был внутренне близок к осознанию необходимости для себя выступить с открытым обсуждением основных проблем современности… В 1968 году я сделал свой решающий шаг, выступив со статьей “Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе”.

Случилось так, что это был год Пражской весны… Казалось, что в Чехословакии происходит, наконец, то, о чем мечтали столь многие в социалистических странах, – социалистическая демократизация (отмена цензуры, свобода слова), оздоровление экономической и социальной систем, ликвидация всесилия органов безопасности внутри страны с оставлением им только внешнеполитических функций, безоговорочное и полное раскрытие преступлений и ужасов сталинистского периода… Даже на расстоянии чувствовалась атмосфера возбуждения, надежды, энтузиазма, нашедшая свое выражение в броских, эмоционально-активных выражениях – “Пражская весна”, “социализм с человеческим лицом”.

…Я взял бумагу и авторучку и принялся (в начале февраля) за статью… Писал я, в основном, на объекте, после работы, примерно с 19 до 24 часов. Приезжая в Москву, я брал черновики с собой.

Название статьи соответствовало тому тону приглашения к дискуссии со стороны человека, не являющегося специалистом в общественных вопросах, который казался мне тогда наиболее правильным. Основная мысль статьи – человечество подошло к критическому моменту своей истории…

Своей статье я предпослал эпиграф из второй части “Фауста” Гёте:

Эти очень часто цитируемые строки близки мне своим активным героическим романтизмом. Они отвечают мироощущению – жизнь прекрасна и трагична. Я писал в статье о трагических, необычайно важных вещах, звал к преодолению конфликта эпохи. Поэтому я выбрал такой оптимистически-трагический эпиграф и до сих пор рад этому выбору…

Строчки эпиграфа часто ассоциируются с призывом к революционной борьбе. Но это, по-моему, суженная интерпретация. Пафос моей статьи – отказ от крайностей, от непримиримости и нетерпимости, слишком часто присущих революционным движениям и крайнему консерватизму, стремление к компромиссу, сочетание прогресса с разумным консерватизмом и осторожностью. Эволюция, а не революция, как лучший “локомотив истории”. (Маркс писал: “Революция – локомотив истории”.) Так что “бой”, который я имел в виду, – мирный, эволюционный…»

БА:

С этой установкой на мирное, ненасильственное развитие перекликается замечательное определение правозащитного «боя» как «противление злу ненасилием» (модификация известного изречения Льва Толстого, принадлежащая правозащитнику Леонарду Терновскому); или: «Правозащитники никогда не прибегали и не прибегают к насилию и единственным своим оружием считают гласность» (из последнего слова Татьяны Осиповой в Мосгорсуде 2 апреля 1981 г., где она была осуждена на пять лет заключения и пять лет ссылки).

Сахаров:

«“Размышления” (буду ниже для краткости пользоваться этим сокращением) были закончены в основном в середине апреля. Печатал я их у одной машинистки секретного отдела. Я совершенно не исключал того, что рукопись при этом попадет в отделы КГБ, ведающие идеологией. Но мне важней всего было не подставлять себя с самого начала под удар, занимаясь тайной деятельностью, – все равно она была бы раскрыта при моем положении. Фактически же, я думаю, что КГБ переполошился, только когда рукопись пошла по рукам в Москве. До этого сведения о рукописи были, вероятно, только в контрразведке, которой она была безразлична».

БА:

Контрразведка – Второе управление КГБ СССР, в задачи которого входила охрана государственных секретов, в том числе и персонально носителей этих секретов, тогда как политическим сыском занималось Пятое управление по борьбе с идеологическими диверсиями.

Сахаров:

«В конце мая (только!) на объекте был объявлен аврал КГБ и приняты меры по усилению бдительности таможен в Москве. Как мне сказали, в целом в операцию “Сахаров” тогда якобы были вовлечены две дивизии КГБ (вероятно, впрочем, это некоторое преувеличение) – и все зря…

Конец месяца прошел без особых событий… Я не знал, что в это время несколькими лицами уже были сделаны попытки передать мою рукопись за рубеж – через корреспондента американской газеты “Нью-Йорк таймс”, но он отказался, опасаясь подделки или провокации; затем в середине июня Андрей Амальрик передал рукопись корреспонденту голландской газеты (кажется, “Вечерний Амстердам”) Карелу ван хет Реве.

10 июля, через несколько дней после очередного приезда на объект и ровно через семь лет после памятного столкновения с Хрущевым, я стал слушать вечернюю передачу Би-би-си (или “Голоса Америки”, я не помню) и услышал свою фамилию. Передавали, что в вечерней голландской газете 6 июля опубликована статья члена Академии наук СССР А. Д. Сахарова, который, по мнению некоторых специалистов, является участником разработки советской водородной бомбы. Статья содержит призыв к сближению СССР и стран Запада и к разоружению, описывает опасности термоядерной войны, экологические опасности, опасность догматизма и террора, опасности мирового голода, резко критикует преступления Сталина и отсутствие демократии в СССР. Статья содержит призыв к демократизации, свободе убеждений и к конвергенции как альтернативе всеобщей гибели (я, конечно, не помню точно характера комментариев и пишу сейчас то, что хотел бы услышать и что потом не раз слышал).