Наполеон и Гитлер - Десмонд Сьюард

учения, в которых принимает участие большое количество подводных лодок. Тяжелая артиллерия, танки, пулеметы, отравляющие газы — все это накапливается очень быстро».

1936 год. И опять Черчилль неустанно бьет в набат: «Не забывайте, что все это время эти беспощадные молоты, о которых говорил генерал Геринг, опускаются в Германии день и ночь. Самые воинственные и во многих отношениях самые квалифицированные и трудолюбивые люди в Европе сейчас превращаются в грандиозную боевую машину, оснащенную страшными средствами уничтожения человека, созданными по последнему слову науки и техники».

В действительности даже в 1939 году у Германии было меньше самолетов и танков, чем у Франции и Британии. Фюрер умел блефовать гениально, как никто другой...

В июле 1934 года австрийские нацисты захватили резиденцию канцлера в Вене и убили самого канцлера Энгельберта Дольфуса. Попытка переворота была без труда подавлена. Все понимали, что в этом деле был замешан Гитлер. Дольфус был ставленником Муссолини, и дуче, обидевшись на него, сосредоточил несколько дивизий на Бреннерском перевале. В состоянии невероятного возбуждения фюрер сказал Папену с истерическими нотками в голосе: «Перед нами второе Сараево». И послал его в Вену задобрить австрийцев и итальянцев. (В то время Муссолини считал Гитлера напыщенным фигляром и говорил о нем не иначе, как об «этом страшном сексуальном выродке», зато Гитлер в редкие минуты веселья лично пародировал дуче, произносящего речь.)

Несмотря на ограниченность численного состава вооруженных сил, всеобщая воинская повинность была введена фюрером лишь в марте 1935 года. Его требования о пересмотре статей Версальского договора вовсе не казались такими уж неразумными. Большинство иностранных аналитиков приходили к заключению, что послевоенный раздел Европы на победителей и побежденных не может существовать вечно.

10 ноября 1937 года полковник Фридрих Хоссбах записал то, что ему удалось запомнить на совещании, которое созвал Гитлер пятью днями раньше в берлинской рейхсканцелярии. Среди присутствовавших были фюрер, Геринг (главнокомандующий люфтваффе), фельдмаршал фон Бломберг (военный министр), генерал-полковник фон Фрич (главнокомандующий вермахта), адмирал Редер (командующий военно-морскими силами) и Константин фон Нейрат (министр иностранных дел). Им было предложено проанализировать три возможных варианта развития событий. Во-первых, военную ситуацию в 1943-45 гг. Во-вторых, начало гражданской войны во Франции и вторжение вслед за этим сил «третьего рейха» в Чехословакию. В-третьих, возможность оккупации Чехословакии и Австрии в случае Войны между Францией и Италией. Похоже, надежда Гитлера состояла в том, чтобы заполучить все, что нужно, не ввязываясь до поры в «большую войну». Несмотря на долгое обсуждение, никакой конкретной программы агрессии так и не было выработано. Не исключено, что главной целью этого совещания было выколотить из Шахта побольше дополнительных ассигнований на вооружение.

Взаимодействие Германии и Италии в гражданской войне в Испании сблизило Гитлера и Муссолини. Последний призвал австрийского канцлера Курта фон Шушнинга к тесному сотрудничеству с Германией. Канцлер внял этому совету, подписав соглашение с Гитлером в июле 1936 года. А в феврале 1938 года своим неосторожным поведением при посещении Гитлера в Берхтесгадене Шушнинг ускорил возникновение фатального кризиса, стоившего Австрии независимости.

Попросив у Германии экономической помощи, канцлер одновременно настаивал на оказании содействия в обуздании совсем уж распоясавшихся австрийских нацистов. Вместо этого фюрер вынудил его согласиться на легализацию НСДАП в Австрии, а Зейсс-Инкварт, ярый националист и старый школьный приятель Шушнинга, являвшийся тайным членом нацистской партии, должен был стать министром внутренних дел. Вернувшись в Вену, Шушнинг попытался уклониться от выполнения соглашения и устроил плебисцит, на который вынес вопрос: «Хотите ли вы свободной, христианской, немецкой Австрии?»

Однако, подтасовав результаты плебисцита, он дал в руки австрийским нацистам предлог обратиться к Гитлеру с просьбой о «восстановлении конституционной справедливости». Ответ не задержался — 11 марта 1938 года немецкие танки пересекли германо-австрийскую границу и через несколько часов оказались в Вене. Шушнинг ушел в отставку, а Зейсс-Инкварт занял его место в качестве канцлера.[26] На следующий день фюреру пришло послание от Муссолини, в котором последний заверял, что у него «нет никаких интересов в Австрии». Воодушевленный этой радостной вестью Гитлер воскликнул: «Передайте Муссолини, что я никогда ему этого не забуду... Если ему когда-либо понадобится помощь или он окажется в опасности, то он может быть уверен — я буду с ним, чтобы ни случилось, пусть хоть весь мир обратится против него!». И это обещание фюрер сдержал. (Граф Чиано, зять Муссолини и министр иностранных дел, записал в своем дневнике тремя неделями раньше, что вмешательство Италии было бы невозможно. «При первом же нашем выстреле австрийцы, все без исключения, стали бы на сторону Германии и воевали бы против нас».) До сих пор фюрер твердил о том, что он предвидит существование независимого австрийского национал-социалистского государства в союзе с Германией. Однако 13 марта в Линце, городе своего детства, он весьма неожиданно объявил, что Австрия включается в состав рейха.

Черчилль указал на стратегическое значение случившегося: «Большой отрезок Дуная находится теперь в немецких руках. Овладение Веной делает нацистскую Германию в военном и экономическом смысле хозяином всей сети коммуникаций в Юго-Восточной Европе — речных, автомобильных и железнодорожных».

Аншлюс Австрии серьезно обеспокоил правительства Франции и Британии. И все же, обладая значительным военным превосходством над вермахтом, они не предприняли никаких действий. Им не верилось, что фюрер хочет воевать с ними.

Расположенная между Австрией и восточной частью Германии Чехословакия представляла собой, как утверждал Гитлер, реальную угрозу рейху — «револьвер, засунутый Германии меж ребер». Фюрер называл эту страну еще «французским авианосцем». Самая развитая в промышленном отношении из всех стран, появившихся на карте Европы после распада Габсбургской империи, она была еще и лучше всех вооружена. Но при этом Чехословакия являлась многонациональным государством, причем преобладанием чехов на государственных постах были недовольны не только немцы, но и словаки, русины, поляки и венгры, и все они надеялись если не на независимость, то хотя бы на воссоединение с Польшей и Венгрией.

Самым уязвимым местом Чехословакии были Судеты, населенные трехмиллионным немецким меньшинством и расположенные рядом с германской границей. Многие судетские немцы вступили в отличавшееся своей активностью местное отделение НСДАП, которым руководил Конрад Гейнлейн, получавший субсидии из Берлина. Гитлер бесцеремонно назначил его своим «вице-королем» в конце марта 1938 года. Судетские немцы предпочитали получать приказы не из Праги от чехов, а из Вены от братьев по крови, как это было до 1918 года. Это желание еще больше окрепло у них после аншлюса Австрии.

Были и другие проблемы. Соседи чехов давно зарились на значительную часть их территории, а единственным союзником Чехословакии была Франция. Правда, Чехословакия сама располагала значительными силами. Ее