Брак поневоле - Айрин Лакс

О да-а-а-а… Лиса извивается под мои ртом, дёргает меня за волосы, насаживается на мой язык и подставляется под мои губы, словно говоря: «бери меня!» И я беру, я трахаю её так быстро и исступлённо, как будто провёл в воздержании несколько лет. И это было на самом деле именно так. Всё без неё было просто безвкусным трением тел, сброс напряжения.

Но сейчас… Запредельно откровенно и бесстыже. Она распахнута передо мной и бессильна перед напором моего языка и пальцев. Она моя… Я чувствую, что она уже готова, вот-вот взорвётся, кончит…

И я не останавливаюсь. Хочу, чтобы кончила мне в рот. Я громко стону и меня трясёт от её оргазма так, как не трясёт от своего. Её влага льётся божественным нектаром мне на язык. Я поглощаю её влагу, жадно глотаю… Впитываю всё, до последней капли, чувствуя, что меня скручивает оргазмом. Выстреливаю горячей струёй. Я кончил только от того, что вылизал и довёл до предела её, мою нежную, невозможно сладкую Лисоньку…

– Я тебя люблю… Люблю.. Люблю…

У меня уже заплетается язык от долгих разговоров и жаркого неоднократного секса. Я никогда ещё не брал Алису так жадно и вместе с тем нежно. Она выжала меня до суха неоднократно. Сейчас она лежит, пресытившаяся, красивая до невозможности и мокрая от пота. Кожа скользкая, блестит в свете ламп. Моя Лиса… Вытягивается во всю длину тела и переворачивается на животик, опершись на локти. Притягиваю её к себе на грудь, потом заставляю улечься на меня полностью. Грудью к груди, живот к животу. Запускаю пальцы в её волосы и массирую кожу головы, слыша, как она едва слышно выдыхает.

– Как приятно… Чёрт…

– Я будто целую вечность был без тебя. Люблю… Ты мне веришь?

Алиса кивает, уставившись на мои губы, тянется и начинает ласкаться язычком у меня во рту.

– Моя невозможно сладкая девочка. Прости меня. Я знаю, что мои слова сейчас – это всего лишь слова. Я понимаю, что сейчас они не подкреплены действиями. Но я прошу тебя поверить мне. Я сделаю всё, чтобы ты стала счастливой. Я умру ради тебя, Алиса…

– Нет. Не надо ради меня умирать, – шепчет Алиса и всё-таки сползает с меня, укладываясь головой на плечо.

– Я мудак, Лиса-а-а-а…

Я шепчу, зарываясь носом в её влажные волосы. Она пахнет собой и сексом, мной. Нашей любовью. Я хотел бы услышать от неё «Я тебя люблю» ещё раз. Но она и без того много даёт мне и заставляет моё сердце биться чаще. Сейчас я доволен тем, что Лиса лежит в моих объятиях… Доверчивая, открытая, нежная. Моя… Мы переговариваемся и замолкаем, возобновляем разговор. Слушаю её тихий голос, а внутри всё сжимается от боли и обиды за неё… Отчётливо понимаю, что как только найду виновных – убью. Одни уже лежат в могиле. Осталось найти исполнителя.

– Наверное, я сама виновата… Я не почувствовала подвоха. Хотя должна была. Когда Тамара позвонила и предложила поужинать. Она была такая любезная и добрая… Совсем непохожа на ту стерву, что обычно одаривала меня холодным презрением…

– Чёрт… Алис… Не говори, что ты виновата. Не говори… Прошу. Нет. Виноваты все. Кто угодно, но только не ты.

– Я выпила два или три бокала вина за ужином. Не помню точно. Мне понравилось. По-настоящему понравилось разговаривать с Тамарой без оскорблений и желчи… Потом начала кружиться голова. Я подумала, что выпила слишком много и решила поехать домой. Я вызвала такси, не помню, какое именно. Вышла из здания ресторана. Меня окликнули: «Девушка, вы заказывали такси?» Я села и назвала адрес. Отключилась ещё в салоне… Очнулась уже дома и…

Чёрт. Воздух спирает в лёгких. На грудь давит тяжело и больно.

– Всё, как во сне. В кошмарном сне. Размыто и расплывчато, почти ничего не помню. Только татуировку, когда кто-то рот разжимал, чтобы залить спиртное…

Я сжимаю в объятиях Лису так сильно, что кажется, раздавлю её. Больно слышать от неё… Ещё больнее понимать, что после пережитого Алисой я несколькими часами позднее обвинил её в измене, слепо поверив в ложные наговоры. Поверил… В то время, когда она… Едва держалась на ногах, потому что её… Как же больно думать!.. ОТ боли меня выворачивает наизнанку. Понимаю, что сам плачу, как побитый щенок. Но не могу остановиться.

Её губы на моём лице порхают, как крылья крошечных колибри. Успокаивают… Несмотря ни на что, она со мной. И теперь я точно ни за что её не отпущу. Не отдам никому…

– Мне рассказала Тамара. «Свадебный подарок», так она передала через медсестёр. Совесть замучила. Не хотела помирать с грузом на сердце, но лучше бы сделала это раньше.

– Совесть… – эхом отзывается Алиса.

– Однако эта совесть позволила ей промолчать о том, кто это сделал. Кто был исполнителем. Только вскользь упомянула, что не может раскрыть тайну дорогого ей человека.

– На похоронах. Мне показалось, что я его видела, – вздрагивает Алиса.

– Видела?

– Может быть, мне просто показалось. Я такая взвинченная из-за всего, что начинает мерещиться.

– Может быть, не померещилось, маленькая. Это сделал кто-то из своих, кто-то, работавший на отца в то время. Говори, я дам команду начальнику службе безопасности. Он всё проверит.

– Наталья к нему подошла. Управляющая. Я испугалась, меня как будто к земле приковало, а потом толпа людей скрыла их от меня. Как будто и не было его. Просто руку с татуировкой заметила. Змеи.

Управляющая?.. Я складываю один плюс один в своей голове. Наталья приходилась Тамаре какой-то родственницей. Тамара часто пеклась о благосостоянии Натальи, спонсировала, по разговорам, лечение сына Натальи. Жорика?.. Жорика, да.

Тамара просила отца пристроить дальнего родственника… Я этого Жорика так в глаза и не видел. Кажется, отец быстро распрощался с родственником. Тогда я не придал этому значения: мало ли сошек трётся кругом? Но сейчас меня подкинуло на месте.

– Позвоню Самойлову. Пусть проверит.

– Да, Владлен Егорович, – отозвался Самойлов спустя несколько мгновений.

– Пробей на одного информацию. Жорик, сын бывшей управляющей. Управляющая – Наталья Позднякова.

– Хорошо. Это к какому из вопросов относится?

– К важному. Он должен был работать на моего отца несколько лет назад. Потом его быстро задвинули куда-то прочь. Думал, не пригодился… У него татуировка на руке со змеями.

– Приметно. Найду в два счёта, – быстро сказал Самойлов, – сейчас отдам команду своим. И перезвоню. Есть разговор. Выслушать можете?

– Да. Могу. Сейчас могу.

Самойлов перезвонил через десять минут. Мы с Алисой успели принять душ. Сейчас она сидела в моём халате, положив ножки мне на колени. Я разминал её маленькие ступни и поднимал ножку, чтобы поцеловать крошечные пальчики. Щёчки Лисы розовели, даже ритм дыхания сбивался… Самая приятная картина из всех виденных мной.

Я включил динамик громкой связи, чтобы и Алиса слышала всё.