Тёмные всадники - Тифен Сиовель

Брисеида схватила Бенджи за руку:

– Ты видишь то же, что и я?

– Покажи мне, куда смотреть, иначе тебе придется долго ждать.

– Надпись, на шатре, – вздохнув, сказала Брисеида, опуская руку.

Глаза Бенджи расширились.

– Твой папа гений, – прошептал он.

Красивые, разборчивые золотые буквы были расположены над дамой, образуя слова: К МОЕМУ ЕДИНСТВЕННОМУ ЖЕЛАНИЮ. Если бы гобелен не был таким высоким, Брисеида провела бы пальцем по каждой букве, чтобы убедиться, что ее не обманывают.

– Черт возьми! Я знал, что где-то видел эту надпись! – воскликнул Бенджи, поразив ее. – Главное послание, несомненно, здесь! Но что бы оно значило?

Брисеида проигнорировала метания Бенджи взад-вперед и попыталась перечислить все наиболее существенные элементы их открытия:

– Я видела гобелен такого же типа в доме старика в пустыне. Этот гобелен – шестой в серии и, несомненно, связан с легендой о Цитадели, если сравнивать эту серию с картинами о драконах. Он сопровождает пять чувств, о которых так много говорит Нил Куба; на нем изображены химеры и средневековая дама; на нем есть надпись «К моему единственному желанию». Это по меньшей мере пять отсылок на наши исследования, – взволнованно повторила она. – И сейчас я почти уверена, что отец показывал мне гобелены, когда я была маленькой.

– Все идеально, идеально… И все же я чувствую, что чего-то не хватает… Как будто бы главного ключа. Я имею в виду, почему Люсьен повторяет в точности то, что написано на палатке, ничего не меняя? Ключ должен быть там, где-то в анаграммах… Возможно, в связке с какой-то деталью гобелена…

Судорожно Бенджи снова развернул лист бумаги, уже заполненный анаграммами.

Он искал долгие минуты, сначала с помощью Брисеиды, потом в одиночестве, пока она, устав обводить десятки букв, позволяла себе погрузиться в магию гобеленов.

– Это не может быть совпадением, что мы нашли «Мулен» в анаграммах, – вздохнула она. – Единственная анаграмма с Муленом, которую я нашла, была «Мулен». Но у меня остались О, Е, К, Т, С, Ю, Ж, В, У… Я не понимаю, что делать дальше.

Перо Бенджи перестало царапать бумагу.

– О чем ты говоришь?

– Не понимаю, какие слова можно подобрать к О, Е, К, Т, С, Ю, Ж, В,…

– Слово, нет… Хотя! Я рассказывал тебе об этом, Брисеида, об отсеке «Элита-школа», через которые мы проходим как студенты. Где проводники принимают нас. Отсек Э-Ш.

– Отсек Мулена? Я кое-что не сказала тебе, – поняла Брисеида. – Тот тромлей, который нарисовал уборщик, был больницей, больницей Рише, той самой, где я заснула и где работает доктор Мулен. Я сразу узнала ее. Мне эта больница хорошо знакома, ведь моя мама тоже там работает.

– И ты только сейчас мне об этом говоришь!

– Это был просто тромплей, который не сработал и который они собирались уничтожить, я не думала, что это так важно! А потом столько всего произошло, что я забыла!

– Если это адрес Мулена, если это ключ, который нам нужен, чтобы все понять… Мы должны немедленно отправиться туда! Боже правый! Твой отец…

– Гений, да, я знаю. Идем.

– Нет, подожди. Надо вернуться и посмотреть на этих сумасшедших проводников. Что-то мне подсказывает, что им не понравится, когда я снова появлюсь с зонтиком с колокольчиками. Позволь мне пойти одному, я потом покажу тебе то, что найду.

12. Охота

Брисеида нервно играла пером херувима. Она только что заполнила добрых двадцать страниц в своем блокноте. Она внимательно прислушалась: внизу, в большом зале, было тихо. Солнце скрылось за тяжелыми облаками. Она понятия не имела, который сейчас час. Остальные все еще на мессе?

Она достала песочные часы из своей сумки. Треть песка закончилась. Перо еще более нервно трепыхалось в ее пальцах. Она сунула его в сумку вместе с песочными часами, вскочила на ноги и вышла на улицу подышать свежим воздухом.

Зеленое бархатное платье сидело на ней как перчатка. Оно было немного тяжеловато из-за множества подъюбников, но производимое им впечатление благородства придавало Брисеиде необходимую энергию, чтобы не беспокоиться по этому поводу. Что еще можно сделать в таком платье, как не прогуляться по аллее, выходящей на белые горы, наблюдая за рыцарями, готовящимися к турнирам у реки? Оттуда она могла слышать звон колоколов собора и успеть поприветствовать остальных, когда они выйдут. Она взяла с собой немного краски, чтобы чувствовать себя полезной.

На патрульном пути она присела у небольшой башенки с видом на реку. Несколько рыцарей упражнялись на лугу со своими мечами или деревянными мечами. Эхо от столкновения их оружия поднималось в воздух, вдали от постоянного шума города. Наблюдая за наездниками, сосредоточенными на состязаниях, Брисеида узнала лейтенанта Эбрара, который на своем коне поправлял копье, чтобы поразить деревянный манекен. Копье разлетелось вдребезги, а вместе с ним и марионетка. Впечатленная Брисеида наблюдала, как он попросил у оруженосца новое копье, а затем снова ринулся в бой. Ей вспомнился комментарий Теобальда. Она без труда представляла себе лейтенанта как многократного чемпиона турниров.

Она взяла кисть, думая об объяснении Жюля, и нарисовала на бумаге девять линий. Сама она сейчас находится в физическом мире, но несколько раз видела маленьких химер. Таким образом, по логике рассуждений, она находилась между двумя первыми этажами пирамиды Нила Кубы-младшего. Она нарисовала маленького человечка на полпути между двумя нижними линиями. В нескольких грубых силуэтах она разместила химер, которых видела в тюрьме инквизитора, у фонтана и в лохани Менины, на втором уровне: учитывая их небольшой размер, они должны были легко спускаться из Мира Снов. Наверное, поэтому Брисеида увидела их первыми.

Затем появились химеры, которые предстали перед ней, когда она сильно испугалась. Особенно эти желтоглазые монстры, которых она почти не видела, но которые, несомненно, были немалых размеров. Этим химерам удалось спуститься на второй уровень реальности только тогда, когда весь город поверил в них и испугался.

Где обычно обитали такие крупные химеры?

Она нарисовала горгулью на четвертом уровне. Она представляла себе демонов с желтыми глазами, похожих на горгулий. Возможно, Цитадель подослала за ней и Леонелем именно их… Выбрав подходящий момент: посреди ночи, когда воображение населения было обострено страхами.

И, наконец, вуивр. Жюль объявил его особенно мощным, огромным и умным одновременно. Он должен был знать об исследованиях отца и его общении с Брисеидой. Она не могла представить, что ее брат упомянул о вуивре по чистой случайности. Она решила разместить химеру на пятом этаже. Как выглядел вуивр? Она вспомнила дракона с двумя ногами и крыльями летучей мыши. Должна ли она нарисовать женщину или дракона? Это не имело значения: с ее посредственными навыками рисования, если она нарисует женщину, та будет похожа на дракона. Однако Брисеида хотела приблизиться к энергии вуивра, чтобы лучше понять его. Она решила добросовестно подойти к его изображению, используя энергию ци.

Держа запястье над блокнотом, а кисть вертикально, Брисеида набросала миндалевидные глаза, вздернутый нос и рот, полный больших острых зубов. Все дело было в движении. Она глубоко вдохнула, закрыв глаза, чтобы представить, как хлопают крылья, прежде чем нарисовать их. Затем она добавила ноги с чешуйками, длинный хвост и убрала руку, чтобы полюбоваться своей работой. Жюль мог бы справиться гораздо лучше, даже в одиннадцать лет. Так, посмотрим, чего не хватало? Ах да, конечно же, рубин на его лбу, драгоценность, которую нужно было забрать у него, чтобы победить Ольхового короля.

На мгновение Брисеида