Детский сад для чайлдфри - Алёна Цветкова

Потихоньку дети приучались и к труду. Мы устроили небольшой сарайчик, в котором появились любимицы всех детей — безрогие козы Бешка и Мешка. Дети тайком таскали им хлебные корки. А мы с Лимой, хотя и ругали их, радовались. Помнили, как первое время голодные ребятишки прятали хлеб по карманам и устраивали заначки в темных уголках приюта. А сейчас они перестали это делать, все несли в сарайчик козам.

Изначально мы полагали, что чистка навоза за козами станет наказанием. Но не сработало. Как ни странно, ребятишки не видели в этом ничего страшного. Дежурство в козлятнике установилось как будто бы само собой и даже раньше, чем в их собственных спальнях. Весной мы планировали выделить небольшой участок под огород и построить птичник.

Несколько девочек стали тайком бегать в швейную мастерскую к Варге. Когда она подошла ко мне с просьбой не наказывать девчушек, я только рассмеялась. И велела начинать регулярные занятия. Пусть дети учатся шить. Я ведь так и хотела…

Я подала документы на удочерение Сольки. Вернуться они должны были как раз накануне сорокового дня с момента моего попадания. Время уходило стремительно, но чем ближе был час Х, тем меньше я о нем думала. Уже понятно, что у меня ничего не вышло. Я смирилась и приняла сове поражение. Да, что и говорить, слишком высоки были требования фиалки-Феклалии. И выполнить их не получилось бы, даже если бы я была гениальным Торбегом Филдом.

Об интригах рода Меригнаов я тоже старалась не думать, полностью погрузившись в заботу о детях. После того, как я ошиблась, промахнувшись с разгадками, стало понятно, мне все эти тайные заговоры не по зубам. Ну, не привыкла я видеть двойное и тройное дно в поступках людей. Ясно же, что гелла Изера пусть и не вводила меня в заблуждение словами, нарочно недоговаривала, заставляя меня идти по ложному пути.

Сама гелла Изера выздоравливала очень медленно. Прошло уже почти две недели с того дня, как у нее случился апоплексический удар, а доктор Джемсон по-прежнему проводил большую часть времени в ее комнате, ухаживая за мамой.

Казалось бы, это должно было нас сблизить, но мы, наоборот, отдалились друг от друга. Я не могла простить ему невольный обман… Как я могла догадаться, что Джемсон — это фамилия, а зовут его Игрен? Ведь мог бы представиться, сказать, что гелла Изера его мать. Но он молчал.

— Лесса Феклалия! — среди ночи меня разбудил шепот Сольки, — лесса Феклалия! Проснитесь!

— Солька?! — я открыла глаза. Сон улетел в то же самое мгновение, когда я поняла — случилось что-то нехорошее.

— Лесса Феклалия, — Солька сидела на моей постели в одной рубашонке и плакала, — Миклуха сбежал в город. Он сказал, что он не смог найти у вас то, что ему велел Филин. И просил разбудить вас. Сказал, что дело плохо… Ему надо помочь, лесса Феклалия…

Твою же мать! Я выругалась. Вскочила с постели и начала лихорадочно собираться, проклиная отсутствие электричества. Я до сих пор не научила пользоваться газовыми светильниками, предпочитая, чтобы их зажигала горничная.

— Солька, быстро беги вниз и разбуди кучера. Слышишь? Пусть немедленно запрягает лошадь. Поняла?

— Поняла, — Солько всхлипнула, вытерла слезы и умчалась, топая босыми ногами в темных коридорах дома.

Я зарычала. Еще никогда в жизни я никого так не ненавидела, как проклятого гелла Борка прямо сейчас. Из-за него Солька, которая только-только выздоровела после прошлой простуды, опять бегает раздетая по улице. Из-за него Миклуха перепугался до смерти. Я прекрасно отдавала себе отчет в том, что если бы все было хорошо, мальчик никогда бы не попросил у меня помощи. Из-за него мне придется ехать ночью в чертовы трущобы и искать своего воспитанника.

— Чтоб ты сдох, гад! — ругалась я, натягивая на себя дурацкое, неудобное платье. Пожалуй, стоит еще немного изменить гардероб, приблизив его в привычному мне виду.

Торопливо сунула ноги в ботинки, завязала шнурки, не зашнуровывая до конца. Потом разберусь, по дороге. Сейчас главное добежать и не свалиться, наступив на шнурки.

Солька, умничка, отлично справилась со заданием. Когда я выбежала на крыльцо, Грен уже выводил лошадей, на ходу застегивая шерстяной пиджак и держа в руках теплую одежду.

— Лесса Феклалия, — за спиной раздался голос доктора Джемсона. — Я с вами. Мне Солька все рассказала. Я велел ей ждать вас в вашей спальне.

Я хотела отказаться. Но невольно подумала, что помощь доктора может пригодиться. От этого сердце сжалось от панического страха. Что хотел этот «нехороший человек» от моего ребенка? И что хочет сейчас. И я не была уверена, что возраст мальчишки остановит негодяя желавшего заполучить что-то в моем поместье.

— Хорошо, — кинула и полезла в коляску, — только возьмите на всякий случай свой саквояж…

— Уже, — кивнул доктор Джемсон, подавая мне руку, которую я проигнорировала из-за природного упрямства.

Я уже много раз ездила в город. Но в темноте все выглядело совершенно другим. Чужим и страшным. Облетевшие платаны сияли в свете луны, как будто бы скелеты в кабинете биологии. Белые, без кусочка коры стволы, ветки-руки, машущие в темноте… Жуткое зрелище. Я даже не заметила, как подвинулась вплотную к доктору Джемсону и вцепилась в его руку.

Неожиданно, прямо над нашими голова заухал филин. Я сдавленно пискнула. Хотела завизжать, но в последний момент сдержалась. Не показывать же сыну геллы Изеры, что мне до смерти страшно ночью в лесу. Открытая повозка — это не автомобиль в моем мире. Если кто-то нападет, то ничего сделать не успеешь.

— Лесса Феклалия, — доктор Джемсон рывком выдернул рукав из моих цепких пальцев и, заведя руку за спину, обнял меня и прижал к себе, — не бойтесь. Я с вами.

Я хотела отодвинуться. Все же обида на него не прошла. Но так и правда было не страшно. И я замерла в его объятиях.

— Скажите, почему вы стали избегать меня? — Не стал он надолго затягивать паузу. — Я вас чем-то обидел?

— Нет, — резко ответила я. Но отстраняться не стала. Ночной лес пугал меня больше, чем объятия доктора Джемсона. И недовольно добавила, — и вовсе я вас не избегаю. Просто вы постоянно заняты, ухаживая за геллой Изерой, — свалила я всю вину на экономку.

Он не стал отрицать очевидного, только тяжело вздохнул.

— Я скучаю по нашим беседам. — он ненадолго замолчал, а потом добавил грустно. — а я ведь надеялся, что мы с вами снова будем так же близки, как тогда… когда вы приехали в поместье… помните?

— Нет, — снова буркнула я, сказав чистую правду. Конечно, же я ничего не помню. Это, вообще, была не я. Но не смогла промолчать о другом, — как вы могли пойти на поводу у лесса Виренса и согласиться на эту идиотскую аферу?

— Лесса Феклалия, — он снова тяжело вздохнул, — но ведь это была ваша идея… и лесс Виренс просто пошел у вас на поводу…

— Что?! — я так обалдела, что забыла о своих страхах, — я?! Не может быть!

— Вы не помните? — в голосе доктора Джемсона звучала искреннее огорчение. — Вы помните, как мы с вами познакомились?