Книги онлайн и без регистрации » Историческая проза » Петербургский ковчег - Сергей Михайлович Зайцев

Петербургский ковчег - Сергей Михайлович Зайцев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 42 43 44 45 46 47 48 49 50 ... 91
Перейти на страницу:

Тема разговора как будто была исчерпана, но господин Карнизов не спешил уходить, и Милодора вынуждена была отложить перо.

Поручик, поскрипывая сапогами, прошелся по кабинету туда-сюда.

Милодора следила за ним глазами.

Вы что-то еще хотели?

Карнизов обернулся:

Ах, да! Я помешал вам...

Признаться, немного...

Но это ничего: я скоро уйду... — поручик глянул издалека на конторку, за которой стояла Милодора.

Говорят, вы много пишете…

Сейчас это модно в свете, — Милодора бросила на исписанные листки обеспокоенный взгляд. — Все пишут, кому есть что сказать...

—А о чем у вас... позвольте полюбопытствовать? — Карнизов, прохаживаясь уже рядом, взглянул не на листки, а на взволнованно вздымающуюся грудь Милодоры.

—Ничего особенного. Письма... Друзей в провинции интересуют новости петербургской жизни...

—Что представляют в Эрмитажном театре, например? И что чувствуешь, когда на тебя обращает внимание государь?... А, действительно... что же чувствуешь? Любопытно... вы сейчас пишете об этом?

Но Карнизов и не думал заглядывать в написанное.

Милодоре было очень неуютно под взглядом этого человека. Она была в легком халате с довольно глубоким вырезом. И ей хотелось запахнуться... У Карнизова были натянутая улыбка и острые бегающие глазки, которые укалывали мгновенно. Милодора не могла отделаться от ощущения, что у нее уже сплошь исколота грудь.

Милодора вздохнула:

—Могу написать и об этом...

—Уж напишите!

—А еще могу написать и о жильце, который так хочет видеть хозяйку дома, что спешит к ней спозаранок, когда хозяйка еще не вполне готова к приему гостей. Извините...

Карнизов облизнулся; точнее было бы сказать, что он облизнул пересохшие губы, но выглядело это именно как — облизнулся, облизнулся на Милодору. Поручик сделал круглые удивленные глаза:

— Спешит к хозяйке? Любопытно, кто бы это мог быть? Уж не тот ли... с чердака?

Милодора с тихим вздохом отвернулась к окну.

Взору Карнизова открылась ее шея — ее прекрасная шея. Такой изящный изгиб, такая нежная белизна... И жилка... пульсирующая жилка, которую поручику так хотелось потрогать, хотелось схватить... И сдавить... давить... давить...

Карнизов даже невольно протянул руку, но тут же отдернул ее. Отвернувшаяся Милодора не видела этого движения, иначе оно показалось бы ей странным и, может, испугало бы ее.

Голубая жилка на шее Милодоры была так притягательна, что Карнизов едва совладал с собой. Только сейчас Карнизов со всей отчетливостью понял, как хочет эту женщину, как любит ее. Это, конечно, было безумие с его стороны — любить. Он ведь был человек практический... Но поручик никак не мог назвать иначе свою тягу к этой женщине, свою страсть, какую никогда прежде не испытывал ни к одной из женщин. И больше всего в этой женщине Карнизов любил ее шею, ее голубую жилку. Он удовлетворил бы свою любовь, если б сейчас взял эту шею...

Любовь поручика Карнизова была своеобразная: любить для Карнизова не значило созерцать, или ласкать, или восхищаться; любить для него значило — исключительно обладать, держать в руках, некоторое время повелевать... а потом разрушить. Иначе обладание твое не будет полным: твой предмет обожания однажды перестанет быть твоим и перейдет к другому...

У поручика едва не помутилось в глазах, когда он представил, как будет держать в руках эту нежную шею, как будет ощущать губами биение крови в этой маленькой жилке и как потом одним движением...

Милодора вздрогнула и повернулась к Карнизову. В глазах ее он уловил испуг.

Но голос ее был ровный, она владела голосом:

—Вы хотели что-то еще?

Карнизов смотрел, как размыкаются и смыкаются ее губы. И подумал, что там, дальше, у нее, должно быть, премилый сладкий язычок.

Карнизов кивнул:

—Да, сударыня. Почему бы вам не прийти ко мне на чашечку кофе — в знак того, что моя вина прощена и заглажена, — поручик вынужден был прохаживаться по кабинету, только так он мог скрыть от Милодоры дрожь, охватившую его; слегка дрожал и его голос. — Я предложу вам чудную чашку...

—Кофе? — Милодора покачала головой. — С тех пор, как умер Федор Лукич, я не пью кофе... У вас еще что-нибудь?...

Это был более чем прозрачный намек, что Милодора не хочет продолжать разговор. Она почти указывала Карнизову на дверь, и поручик, сжав зубы и не сказав больше ни слова, покинул кабинет.

Было ветрено, по небу неслись низкие облака, из-за которых время от времени проглядывало солнце. Солнце резало глаза. Карнизов жмурился и злился на солнце, отворачивал лицо. Он шел по улице, сам не зная куда: он еще никогда не бывал в том конце улицы...

Сначала, когда он только вышел от Милодоры, озлобленный на нее и невыразимо, нестерпимо желающий ее, поручик подумал, что ему станет легче, если он сходит на поклонение к братцам и помолится своему двуединому божку. Но доктор Мольтке жил слишком далеко. И тогда Карнизов пошел куда глаза глядят. Захваченный мыслями о Милодоре, он шел и шел, пока не оказался в совсем незнакомом месте.

Поручик огляделся. Унылые серые здания, окна, за которыми не мелькнет чье-нибудь лицо, массивные двери с медными и бронзовыми ручками, мостовая, испачканная навозом... А в конце улицы строились несколько каменных домов. На травке возле тесаных каменных плит расположились артельщики-строители, занятые едой, работали на стене лепщики и штукатуры; чуть поодаль стоял белый пес с рыжими подпалинами на груди и на брюхе и ловил носом воздух.

—Вот ты где, Лопушок!... — глаза Карнизова загорелись, руки сжались в кулаки.

Поручик сейчас производил со стороны впечатление безумного. Наверное, артельщики его за безумного и приняли, когда он, подойдя к ним и не произнеся ни слова, схватил со скатерки кусок сала и пошел прочь.

—Э-э... господин... — только и сказал неуверенно один из артельщиков и покачал головой.

Кто-то хохотнул баском:

—Да оставь его! Вишь, не в себе...

Карнизов не обернулся, свистнул собаке. Пес, почуяв угощение, вильнул хвостом и потрусил за поручиком, который зашел за угол дома.

За тем углом Карнизов присел и протянул сало псу:

—Возьми-ка, Лопушок!...

Тот лизнул сало, от наслаждения даже прикрыл глаза, но, едва хотел ухватить его зубами, как Карнизов поднялся и пошел дальше.

Пес, заскулив, поплелся за ним.

Поручик вошел в подъезд строящегося, возведенного под крышу здания. Никого из артельщиков-строителей поблизости не было. Карнизов по лестнице спустился в подвал. Пес неуверенно пошел следом.

В подвале в полумраке Карнизов опять протянул животному сало. Но как только пес схватил его и повернул голову, жадно работая челюстями, руки поручика железным кольцом сомкнулись у него на шее...

1 ... 42 43 44 45 46 47 48 49 50 ... 91
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?