Это подиум, детка! Сказка о московских куколках - Маша Царева

Алена была потрясена. Спокойным будничным голосом он вываливал ей на голову все самое сокровенное, все то, о чем она никому не рассказывала. Ей стало дурно. В глазах потемнело, дрогнула рука с чашкой, и недопитый остывший кофе выплеснулся ей на колени.

– Да что же это такое… Кто вы такой? – пробормотала она.

– Вот мы и подошли ко второй части нашей беседы, – невозмутимо констатировал Пабло, – может быть, заказать для вас холодной воды? Что-то вы плохо выглядите.

– Не стоит… Говорите.

– Как я уже сказал, зовут меня Пабло, фамилию вам знать необязательно. Но имя мое в Москве известно многим. У меня есть агентство… Крупное агентство.

– Модельное? – уточнила она.

– Не совсем, – поморщился Пабло, – скорее я специализируюсь на том, чем вы промышляли в последнее время.

Ее лицо одеревенело:

– Все понятно. Вы хотите предложить мне снова заниматься эскортом. Но вы опоздали. Я решила с этим делом завязать и вернуться домой.

– Вот как? – прищурился он. – А что же вы тогда делаете здесь, на этом острове?

– Послушайте, – Алена начала сердиться, – мне кажется, я уже все сказала. Дальнейший разговор не имеет смысла. Спасибо за внимание к моей скромной персоне и всего хорошего.

Она резко распрямила ноги. Но рука его взметнулась вверх, как атакующая кобра, и железные пальцы сомкнулись вокруг ее запястья.

– Сядьте, – Пабло говорил тихо, но было в его голосе что-то такое, что заставило Алену подчиниться.

Впоследствии она часто вспоминала этот момент, сама на себя дивясь – почему не вырвалась, не убежала, не позвала Анфиску, почему покорно сидела напротив и слушала, почему даже не возмутилась, не заплакала, не нахамила. Скорее всего, у Пабло был дар гипнотизера. Он манипулировал людьми, как гроссмейстер шахматными фигурками.

– Алена, давайте будем относиться друг к другу с уважением. Вы согласились меня выслушать, а теперь убегаете как заполошная. Я же не могу заставить вас силой работать на меня, ведь так?

Глядя в его непроницаемые глаза, Алена была не вполне в этом уверена.

– Я всего лишь хочу сделать вам предложение. А ваше дело – подумать и решить, насколько это интересно. Договорились?

Алена кивнула.

– И еще одно, – его лицо немного смягчилось, – я понимаю ваши чувства. Представляю, что пришлось вам пережить. И я считаю, что Марина Аркадьевна Хитрюк – сволочь и дрянь. Вместо того чтобы обливать ее волосы чернилами, ее следовало и вовсе наголо обрить.

Алена слабо улыбнулась. И в очередной раз удивилась – насколько же странное у этого Пабло лицо. Только что оно было похоже на восковую маску, от него веяло холодом, как от глыбы льда. Но одна улыбка – и вот его глаза светлеют, крошечными солнечными зайчиками в них пляшут смешинки, а в уголках появляется едва заметная сетка морщин. Морщинки такие могут быть только у человека, который всю жизнь много смеется.

– В моем агентстве такого бы не случилось никогда. У меня есть собственная служба безопасности, все сотрудники – бывшие крупные чины ФСБ. У них есть связи, разрешения, а у меня – средства. Мы пробиваем каждого клиента, собираем подробное досье. Только что вы и сами убедились в нашей компетентности.

– Ваша осведомленность впечатляет, – вынуждена была признать Алена.

– Не только осведомленность, – и снова эта теплая улыбка, – мы вообще работаем с размахом. У меня самые лучшие девушки и самые богатые клиенты по всему миру. Я не связываюсь с шушерой, которым нужна моделька за пятьдесят баксов в час. Все заказы – от пятисот долларов. Никаких извращенцев, никакой опасности. Девушка не несет никаких издержек. Салоны красоты, уроки английского, этикета, танцев, любое самосовершенствование – за наш счет. Мы снимаем девушкам хорошие квартиры. Не жуткую однокомнатную хрущевку с разводами на потолке, где, кроме вас, будет проживать не то гулящая девушка, не то приторговывающий собою трансвестит, – он красноречиво взглянул на Алену, – идем дальше. Раз в год я предоставляю каждой девушке оплачиваемый отпуск. У меня есть вилла на Кипре, два домика в Гоа и квартирка в Лондоне. Все это к вашим услугам, если захотите развеяться и отдохнуть. Кроме того, медицинская страховка. Возможность взять у меня беспроцентный кредит. Возможность пользоваться гардеробом агентства – поверьте: я покупаю только последние коллекции ведущих марок.

Алена не могла поверить своим ушам. О чем он рассказывает – о службе элитного эскорта или пансионе для благородных девиц?!

– Вижу, все это произвело на вас впечатление, – улыбнулся Пабло, – учтите: сотни девчонок мечтают работать со мной. Но я отбираю только лучших. Только тех, кто выделяется из серой массы. На меня работают не только модели. Например, недавно я подписал контракт с… – он назвал имя довольно примелькавшейся поп-певички, обладательницы крепко сбитого сексапильного тела и нежного мурлыкающего голоса.

– Ну ни фига себе! – вырвалось у Алены. – А ей-то это зачем?

– Думаете, ей деньги не нужны? – развел руками Пабло. – Конечно, у нее другие тарифы. Ниже пяти тысяч долларов не работает. Вам я пока такого предложить не могу. Но кто знает, что будет завтра… Среди моих девушек есть искусствоведы, актрисы и даже математики. Есть роскошная стриптизерка, которую я из «Распутина» переманил. Есть немая девушка из глубинки такой потрясающей красоты, какой свет не видывал. У нее в детстве была какая-то психическая травма, вот с тех пор и молчит. Есть известные манекенщицы. Есть просто красавицы – не банальные курносые вешалки, а настоящие красотки уровня Моники Белуччи.

– И с какого боку здесь я? – криво усмехнулась Алена.

– Ни с «какого боку», а «почему», – поправил Пабло, – девушке с таким породистым лицом не пристало выражаться как продавщице из овощного ларька… Вы похожи на инопланетянку, Алена. У вас нестандартный рост, нестандартное лицо и невиданной длины ноги. Думаю, многие мои клиенты заинтересуются такой девушкой.

– Значит, опять эскорт, – задумчиво протянула она.

Прямо перед ними простиралось море – почти прозрачное у берега и темно-синее на горизонте. На бирюзовой ряби плясали алые блики заката. Остывал белоснежный пляж, душераздирающе пахло жасмином. Издалека слышался задорный женский смех, бодрая латинская музыка, залпы фейерверка. Алена зажмурилась. Теплый ветер нежно ласкал ее обнаженные ноги, солнечный блик щекотал слегка подзагоревшее лицо. На острове было так хорошо, что хотелось остаться здесь навечно. Она представила, как возвращается в родной город, как радостно удивленная бабушка открывает ей дверь… Наверняка будут пирожки с капустой и яйцом, варенье из крыжовника, запеченная свинина, домашняя наливка из черноплодки… Она будет взахлеб рассказывать о Москве, родные – недоверчиво слушать. А потом наступит новый день и новая жизнь – будничная, серая. Что она будет делать дома?! Уж точно не сидеть в шезлонге, подставляя расслабленное лицо солнечным лучам.