Вуаль из виноградных лоз - Тилли Коул
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты думаешь? — спросил Зено.
Вначале я подумала, что он, скорее всего, отвергнет мою идею, но, когда я посмотрела на него, то заметила на его лице задумчивое выражение.
— Знаешь, монархов в древности не любили по уважительной причине, — продолжила я. — Они не были едины с народом. Они держали себя в страхе. Может быть, именно поэтому произошло упразднение, потому что их огромные поместья были национальным достоянием, но держались подальше от глаз общественности?
Зено бросил на меня быстрый взгляд, затем снова отвел его, не сказав ни слова. Я не была уверена, не переступила ли какую-то черту, предположив это, но это было правдой. Кроме того, то, что ранее мне сказала Мария, сильно повлияло на мои мысли. Я знала, что ситуация между Зено и покупателями была напряженной — результатом этого была наша поспешная свадьба, — но я задавалась вопросом: насколько все плохо было на самом деле?
Зено отошел поговорить с герцогами и баронами, которые только что прибыли на вечерний банкет. Рядом я почувствовала какое-то движение и вздохнула с облегчением, когда обнаружила, что это была Пия и Жанмарко. Я расцеловала Пию в обе щеки и пригладила волосы мальчика. Я наклонилась, тая от умиления, когда робкий черноволосый ребенок крепко обхватил ногу Пии.
— Здравствуй, Жанмарко, — мягко поздоровалась я.
— Здравствуйте, герцогиня! — ответил он, его голос был сильным и смелым. Он посмотрел вверх на Пию.
— Ну же, передай его ей! — сказала она.
Жанмарко сунул руку в карман и достал листок бумаги. Я развернула его и увидела еле разборчивое послание из двух слов, написанное синим карандашом: «Спасибо Вам».
Слезы навернулись на глаза, когда я пробежала ими по беспорядочным каракулям. Жанмарко смотрел на меня огромными глазами.
— Это ты написал? — мягко спросила я. Он кивнул. — Тогда я всегда буду дорожить этим посланием, — прошептала я, сквозь ком в горле.
Подошла мама Жанмарко, чтобы забрать его во внутренний дворик поесть мороженного, когда он ушел, Пия произнесла:
— Когда мы сказали ему, что собираемся сегодня на фестиваль, он спросил, может ли написать тебе письмо. — Ее рука легла на мою. — Мы так благодарны за ту помощь, которую ты оказала ему. И за Сару тоже.
Сара была американским дипломированным педагогом-психологом, которую я знала во Флоренции. Я договорилась с ней, чтобы она дала Жанмарко более интенсивное обучение, чем смогла бы я. С приближением свадьбы мое время становилось все более ограниченным.
— Пожалуйста, — ответила я, наконец-то обретая голос.
Пия отпустила мою руку и перевела свой взгляд на Зено, который говорил с высоким блондином.
— Значит, он вернулся?
Я вздохнула.
— Этим утром, ради фестиваля и банкета, но я уверена, что вскоре он снова уедет. Это место по какой-то причине вызывает у него беспокойство.
— Такими темпами, Кареса, к тому моменту, как вы поженитесь, ты, возможно, проведешь всего несколько дней в обществе своего мужа.
— Знаю, — ответила я, почувствовав оцепенение.
— Как поживает лошадь, на которой ты катаешься? — спросила Пия.
Я вскинула голову от ее слов, и мое сердце забилось быстрее. По секрету я рассказала ей о винограднике Ахилла и о Розе. Но я ничего не поведала ей об Ахилле… ничего о нас… о том, что произошло.
— Она в порядке, — уклончиво ответила я.
Глаза Пии сузились.
— А винодел?
Я знала, что мое лицо, должно быть, побледнело. Я чувствовала, как теплая кровь отливает от моих щек.
— Я не… я не уверена, — запнулась я.
Мой странный ответ, казалось, был единственным подтверждением, в котором нуждалась Пиа. Ее взгляд смягчился, и она понимающе кивнула.
— Он придет сегодня сюда?
Я должна была утаить это от нее. Я должна была все отрицать, все ее подозрения, но что-то в моем сердце не позволяло мне этого сделать. Я не могла отречься от Ахилла. Мне было больно это делать. Его отталкивали всю его жизнь; у меня не было сил присоединиться к этому.
Я покачала головой.
— Не знаю, как это произошло, — прошептала я. — Но он каким-то образом укоренился в моем сердце и соединился с моей душой. Это… Я не знаю, как это случилось…
— Ох, Кареса, — мягко сказала Пия. — Ты любишь его?
Я замерла, полностью замерла, открыв рот, чтобы опровергнуть это предположение. Но мои уста и мое сердце, казалось, были согласны с тем, что я не буду этого отрицать.
Потому что… я любила его.
Mio Dio, я любила Ахилла…
— Не думаю, что ты это понимала, но каждый раз, когда я приезжала с Жанмарко, ты рассказывала о лошади, которую обучаешь выездке. Ты не говорила ничего очевидного. Я уверена, что об этом никто не догадывается. Но я слышала, что-то в твоем голосе, когда ты рассказывала, как он обучает тебя процессу создания вина, или о том, как вы вместе катались верхом и разговаривали часами. Тон твоего голоса и счастье в твоих глазах выдали твою привязанность к нему.
— Только не говори никому, — строго сказала я. — Между нами все кончено. Это случилось однажды, и мы знали, что большего нам не видать. Мы оба согласились, что та единственная ночь была разовым явлением.
— Я бы никогда об этом никому не сказала, — категорично ответила Пия.
Она вздохнула и, взяв меня за локоть, потянула за стену, скрыв из виду. Я была взволнована, мое тело было поглощено непреодолимой потребностью защитить Ахилла. У него не было никого, кто присматривал бы за ним. Я была всем, что у него было. Я не могла позволить светским сплетням навредить ему.
— Во-первых, — твердо начала Пия, — я расцениваю тебя как друга. Может мы и мало знакомы, но ты мне нравишься. Мы разделяем одни и те же взгляды на некоторые вещи, и в нашем мире это то, чем я дорожу — таких людей, как ты, очень мало. — Я немного расслабилась, мои руки дрожали чуть меньше, чем раньше. — А, во-вторых, я сочувствую тебе. Ты нашла человека, которого зовет твое сердце, и все же ты застряла в этом фарсе с помолвкой. Это душераздирающе по любым меркам.
— У меня нет выбора, — я опустила голову в поражении. — Мне кажется… что «Савона Вайнс» находится в худшем положении, чем я думала. Это средства существования нашей семьи. Эта свадьба должна состоятся.
— Если в бизнесе все так плохо, как ты думаешь, то я не совсем уверена, что ваша женитьба сможет