Царская доля - Герман Иванович Романов

был не по традициям. И патриарх его на царствование благословил, а потому я вроде как двум царям одновременно служить должен. Так ему и скажу — не смей советы слушать, где тебе отца погубить предлагают. Вышли или изгони, в монастыре заточи навечно, но не казни — права такого освященного не имеешь, и поступок сей, за злодеяние принят будет многими.

— Но ведь…

— Петр Алексеевич трудов и жизни за царство наше никогда не жалел, и многие о том знают. И шведов одолел, пусть война еще и продолжается. Сам посуди — как те солдаты посмотрят, коим воззвание царя перед боем Полтавским прочитали. Вот то-то и оно!

— И как быть?!

— Если месть творить хочешь, то проси, чтобы царя изгнали в земли заморские. А там, ежели, что и случится, виноваты токмо иноземцы будут. Вот сие и есть до поры до времени.

— Понятно, Яков Федорович. А ведь и Борис Петрович на то намекал — токмо не на землях православных. Учту — а там посмотрим…

— Не торопись, все правильно делать нужно. И в первую очередь отказные грамоты взять и с самого царя, и его дочек с сыном — за младенца пусть сам Петр пишет и ответ держит. Да и царица его, прости Господи, дожил до эдакой срамоты, пусть тоже отречение пишет. А лучше было бы, если веру православную сменили на соблазн лютеранский — тогда никто из них, ни потомки, на престол наш права навечно потеряли. Токмо, мыслю, Петр Алексеевич на такое не пойдет даже под страхом мученической погибели — не станет венец по доброй воле с себя снимать. Скорее всего, сам Алексея Петровича собственной рукой убьет, момент нужный выгадав.

Князь Василий Владимирович нахмурился — такой итог противостояния двух царей ему не понравился. А Яков Федорович продолжил говорить дребезжащим голоском, то твердо и властно — старик на удивление оказался сегодня словоохотливым.

— Это в империи ромеев базилевсом могло быть двое в Константинополе, но Москва есть Третий Рим и четвертому не бывать! И грехов их нам не надо. Царь токмо один на Москве остаться должен — братья могут править совместно, как и было, но не сейчас. Иначе делить державу придется — ты представляешь, во что это может превратиться, когда православные государи друг друга злобно ненавидят. Рано или поздно, но такая свара начнется, хоть святых выноси. Погибель грянет великая со смутой!

— Так и будет!

Василий Владимирович наклонил голову, соглашаясь с приведенными доводами. И мысленно сделал вывод — торопиться нельзя, тут старик полностью прав. Подождать надобно, и лишь потом свести счеты, если царь Петр со своим семейством за границу последует. А ежели его в монастырь навечно заключат, то и делать ничего не придется. В подземной келье, или на островах Соловецких в обители, царь долго не протянет — затворничество порой страшнее самой смерти.

— Хорошо, будем ждать, как государи наши меж собой договорятся. А там время действовать придет…

Глава 4

«Убить царя было бы очень простым решением проблемы. Хотя это абсолютно правильное действие, если исходить из моих собственных сиюминутных интересов. К этому меня все и подталкивают, руководствуясь нехитрым житейским правилом — есть человек, есть проблема, а нет его, так и проблема отсутствует. И настроения больше не портит, и волнений не вызывает, и головной боли нет.

Потому меня не поймут, но я руководствуюсь далеко идущими расчетами. Сбудутся они или нет — не могу знать, но действия нужны, причем с далеко идущими последствиями. Основных приоритетов вне пределов России всего три, и их нужно добиться любыми средствами.

Первое — не дать объединится Германии в дальней перспективе. А для этого уже сейчас нужно нанести превентивный удар по Пруссии, и если не помножить ее на ноль, то обескровить так, чтобы она лет двести не дергалась. И нужно сделать это чужими руками обязательно — Московское царство не должно интегрироваться в Европу и наполнятся ее „ценностями“, как выгребная яма фекалиями. При этом всячески пакостить, по мере возможности, и строить свою зону интересов.

Эти два процесса должны идти одновременно — вектора направлены на Священную Римскую империю и Оттоманскую Порту.

Тут все понятно!

Вот потому мне и нужен Петр — нужно ему только втолковать это. Роль отведена, партитура написана, труппа подобрана, пора начинать спектакль. Жаль будет, если взбрыкнет — заменить покойного будет некем!

Вторая задача тоже проста — вряд ли я доживу до „войны за независимость“, но если колонистам устроят жесточайшую резню, то это было бы неплохо. Тогда Новый Свет освободится от влияния Англии и Испании гораздо позже, а это жирный плюсик для России. И опять же — Петр, если он исполнит свою роль, в союзе с Карлом, тоже поможет решить эту задачу. Ибо притянет к себе все внимание, а, следовательно, можно будет спокойно заниматься приготовлениями к войне на южном направлении.

Теперь третье — опорные пункты в океане, сиречь колонии. И тут свою роль играет флот, и опять же, без „папеньки“ никак не обойтись. Ведь до Крузенштерна в океан не выходили, а это только в следующем веке произойдет. А оно надо так долго ждать и упускать время?!

Нужны территории и острова, на которых либо нет аборигенов, или число туземцев мизерно. Так, тут вопросов уйма, кто бы подсказал, произнеся — огласите весь список, пожалуйста!

Должна быть Русская Америка, причем не только Аляска, а обширная зона интересов. Крепостного права не будет, и нужно всячески подхлестывать прирост населения, с русификацией всех территорий. Да и православную церковь направить на миссионерскую работу — передовым отрядом бойцов идеологического фронта, так сказать. После давления Петра пружина сильно сжалась, теперь ее нужно мягко отпустить, предварительно придав правильное направление.

Ладно, первоначальные наброски сделаны. Теперь перейдем к той стадии, которую Остап Бендер назвал охмурением Козлевича ксендзами. Получится — хорошо, а не исполнится, тогда перейдем к более простым вариациям, хотя этого сильно не хочется — закон бумеранга всегда действует, и я получу то, что посею!»

Закурив папиросу, Алексей сделал несколько затяжек, как вернулся хмурый Петр, молча уселся за стол.

— Надеюсь, ты не бил этого прохиндея поленом?!

— Нет, он и так не в себе — то болит, это болит. А ты это чего о его здоровье заботишься?!

Вопрос царь задал с нескрываемым подозрением, прямо ощерился как взбесившийся кот.

— О деньгах беспокоюсь. Когда твоего «минхерца» Верховный Тайный Совет арестовал, а такое через десять лет было бы, то ценностей конфисковали на два с половиной