Храброе сердце - Кэт Мартин

Теперь ему придется непременно выиграть скачки или… или искать способ вернуть брату деньги.

Последняя мысль заставила его вспомнить об акциях железнодорожной компании «Эй энд Эйч». Даже если он их продаст, этого будет недостаточно, чтобы покрыть долг в три тысячи фунтов. Тяжело вздохнув, Тор сел в траву и прислонится спиной к стволу дерева. Интересно, что обо всем этом думает Линдси? Ей, конечно, известно, что у него нет денег, чтобы обеспечить достойную жизнь такой женщине, как она, но сейчас это прозвучало публично.

Подняв голову, Тор с удивлением обнаружил, что она идет к нему. Юбка ее зеленой амазонки при ходьбе обвивалась вокруг ног. Тор вспомнил эти стройные ноги, обтянутые мужскими бриджами; вспомнил, как стягивал с Линдси эти брюки… и по его телу прошла дрожь вожделения. Боги свидетели, эта женщина просто сводила его с ума.

– Тебе нельзя находиться здесь, – быстро проговорил он, вскакивая на ноги и стараясь подавить возбуждение. – Что подумает лорд Меррик?

– Он теперь будет знать, что ты брат Лейфа.

– А что мой брат делает в Меррик-Парке?

– Криста давно знакома с лордом Мерриком, а Лейф, я думаю, встречался с ним за игровым столом. Как ты только что сам убедился, Стивен любит заключать пари и играть в азартные игры. Лейф с Кристой решили нанести ему визит во время своей прогулки по окрестностям.

– Полагаю, это уже не так важно! Дело в том, что мне не удалось узнать ничего такого, что заставило бы подозревать в виконте убийцу. Правда, конюхи его не любят, он груб с лошадьми, но хорошо платит; а людям нужна работа.

Линдси посмотрела в сторону загона и увидела вороного жеребца.

– Что ты скажешь насчет скачек?

– Глупейшее пари, – покачал головой Тор. – Вороной ни за что не выиграет.

– Он уже позволяет тебе садиться на него?

– Да, – кивнул Тор. – По утрам, когда все еще спят. Ему нравится скакать, и он мчится словно ветер. Он берет любые препятствия так, словно у него есть крылья. Но память о нанесенных кем-то обидах делает его бешеным и почти неуправляемым.

– Ты думаешь, это вина Берка?

– Берка и тех, кто был до него. Вороной очень зол и жаждет отомстить обидчикам.

– Он тебе сам об этом сказал? – лукаво улыбнулась Линдси.

– Об этом мне рассказали конюхи. Это Берк уговорил Меррика купить жеребца, похваляясь, что уж он-то непременно приручит его, в то время как это не удавалось сделать еще никому. Однако вороной скинул его на землю, опозорив перед виконтом. Берк зверски избил коня, и с тех пор тот стал еще более бешеным и непослушным.

– Если жеребец быстр как ветер, то почему он не сможет выиграть?

– Меррик выставит на скачки своего самого лучшего коня и самого-легкого жокея. Вороному же придется нести на себе меня, а я вешу как три таких жокея. Разве он сможет выиграть?

Линдси задумалась. Тор был прав. И вдруг ей в голову пришла смелая идея, от которой сразу забилось сердце.

– Послушай, а как ты думаешь, вороной разрешит сесть на себя кому-нибудь еще, кроме тебя?

Тор задумчиво оглянулся на жеребца в загоне.

– Со временем, пожалуй. Только если этот другой завоюет его доверие. Но кто же пойдет на такой риск?

– Я.

– Это совершенно невозможно!

– Очень даже возможно. Если ты поможешь мне войти в доверие к Эскалибуру, я смогу сесть на него верхом и даже выиграть скачки.

Тор энергично покачал головой:

– Нет, это слишком опасно, Линдси. Я не могу допустить, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

– Ты же сам знаешь, что я отлично езжу верхом. Если вороной позволит мне сесть на него и действительно помчится как ветер, я вполне могла бы выиграть. И тогда жеребец станет твоим! Ведь ты хочешь стать его хозяином? Хочешь?

Искушение было слишком велико. Тору действительно хотелось иметь такого великолепного коня.

– Как бы мне ни хотелось стать его владельцем, – вздохнул он наконец, – я не буду рисковать твоей жизнью.

– Мы откажемся от этой затеи, если жеребец не подпустит меня к себе. Но если мне удастся сесть на него, тогда риск будет таким же, как с любой другой лошадью.

– Нет, Линдси, не проси меня об этом.

– Я прошу не ради себя, Тор. Я прошу ради коня. Его пристрелят, если он не выиграет скачки. Неужели ты позволишь этому случиться?

– Может, я найду деньги, чтобы выкупить его у Меррика.

– Не думаю, что виконт продаст кому-нибудь этого коня, в особенности тебе.

– Но я не могу позволить тебе рисковать жизнью, – повторил Тор.

– Помнишь, ты сказал, что относишься ко мне как к равной? Если ты действительно так думаешь, у тебя просто нет выбора.

Тор посмотрел ей в глаза долгим взглядом, словно пытаясь проникнуть в самую душу.

– Позволь мне сделать это, Тор, – взмолилась Линдси. – Ради тебя и ради коня.

Тор опустил глаза и вздохнул:

– Посмотрим, как поведет себя вороной.

Линдси довольно улыбнулась, предвкушая участие в скачках, и едва не закричала «ура!» от радости. Ее ничуть не беспокоило то, что ей придется переодеться мальчиком и что в случае победы никто даже не узнает, что это она была жокеем.

– Когда ты отведешь меня к нему? – с нетерпением в голосе спросила она.

Тор снова оглянулся на вороного жеребца и сказал:

– Сегодня вечером. Встретимся у развалин аббатства. Конь все решит сам.

Линдси вошла в дом вслед за Кристой и Лейфом. Они пообедали у лорда Меррика, который буквально излучал шарм и остроумие, а потом вместе отправились домой, привязав верховую лошадь Линдси к задку кареты. По дороге они разговаривали о предстоящем дерби и о намерении Тора выступить на скачках верхом на вороном жеребце. Линдси не сказала ни слова о том, что и она собирается принять участие в состязаниях.

– Я слышу смех, – сказала Линдси, входя в дом. – Скорее всего вы найдете мою тетушку и кого-нибудь из ее гостей на террасе.

Бросив на жену многозначительный взгляд, Лейф сказал:

– Пожалуй, мы немного отдохнем в своей комнате до ужина.

По его глазам было видно, что меньше всего они были теперь намерены отдыхать.

Лейф взял Кристу за руку, и супружеская пара стала подниматься наверх, в свою спальню. Линдси хотела было отправиться к себе, но тут заметила расхаживавшего по холлу дворецкого.

– Что случилось, мистер Криви? – обратилась она к нему.

Дворецкий с готовностью шагнул к ней с подносом в руках:

– Вам письмо, мисс. Один из деревенских парней принес его около часа назад.

Линдси взглянула на серебряный поднос и увидела свое имя, написанное на сложенном вчетверо и запечатанном воском листе бумаги. Она сразу же узнала почерк. По ее телу пробежала тревожная дрожь. Потом волнение уступило место раздражению. Она взяла с подноса записку и, отойдя на несколько шагов в сторону, сломала восковую печать. На листе бумаги синими чернилами было написано: «Вы приехали в свое поместье – значит, начинаете верить мне. Найдите молодую женщину по имени Пенелопа Баркер, и вам откроется правда о Меррике».