Черная черепаха - Владимир Василенко

Эдж.

Ну, кто бы сомневался! Хорошую позицию этот гад выбрал. Обзор там, конечно, чуть хуже, чем с вершины скалы, но зато и силуэт его не будет маячить на фоне неба. И, судя по всему, он и оттуда отлично видит приближающийся отряд. Ха, да у него даже что – то вроде подзорной трубы!

Лучник приподнялся на колене и, спрятав трубу, взял в левую руку лук.

Проклятье! Ребята движутся на юг, и, если будут следовать по той же тропе, скоро в аккурат поравняются с ним. Далековато до них, конечно, будет – метров двести, не меньше. А на сколько, интересно, бьет этот его лук?

Эдж вдруг отвлекся от приближающегося отряда и завертел головой. Меня мгновенно бросило в жар. Неужели я себя чем – то выдал? Вроде бы сижу тихо…

Твою ж мать! Тупица! Он же на нас всех метки свои ассасинские расставил! Наверняка как – то чувствует, или через интерфейс отслеживает.

Я не стал дожидаться, пока он догадается поглядеть вверх. Пальцы рук сомкнулись на рукояти боевого посоха, ноги оттолкнулись от скалы. Дроп с пяти метров – серьезный трюк в реале. Здесь, впрочем тоже. Вся надежда на то, что приземляться придется на мягкую почву. Да и тело мое здесь уже покрепче, чем в реале.

Каким – то непостижимым образом Эдж все – таки засек меня и успел перекатом уйти в сторону. Я, приземлившись, погасил удар о землю роллом вперед и, выпрямившись, как пружина, взмахнул шестом.

Всплеск!

Ускоренный стихией Воды, я успел – таки хорошенько приложить ассасина хлестким ударом по спине. Ответом был вопль боли и рассерженный визг.

Девчонка?!

Так и есть! Азиатка с темными миндалевидными глазами, крошечным носиком и короткими черными волосами, взъерошенными, как мокрые перья. Гибкая тонкая фигурка, облаченная в кожаную броню.

Я на секунду опешил, и Эдж, недолго думая, вмазала мне по морде прямо плечом лука. Щека моя взорвалась от боли – лук был крепким, с зубцами по внешнему краю, и они разодрали мне кожу так, что кровь обильно брызнула в сторону.

От накатившей на меня ярости я зарычал зверем и снова врубил Всплеск, а за ним и Удар волны. Девчонка кое – как ушла с линии удара, и во взгляде её округлившихся глаз мелькнул страх. Ага, крысеныш! Это тебе не издалека из лука пулять!

Она на бегу спрятала лук и следующий мой удар встретила блоком из перекрещенных кинжалов, похожих на трезубцы с коротенькими рукоятями. Ага, саи. Излюбленное оружие одного из черепашек – ниндзя. Кажется, Рафаэля. И, кажется, орудовать этими тыкалками девчонка умеет не хуже, чем луком.

Я постарался использовать по максимуму преимущество в длине оружия. Косыми наклонными взмахами, от которых сложнее уклониться, оттеснил девчонку к скале и уже замахнулся для усиленной Ударом волны атаки…

Эдж вдруг с тихим шелестом растворилась в воздухе. Да твою ж мать! Гребаные ассасинские трюки! Я и так был на взводе, а тут уж и вовсе взревел, как раненый лось. Не то, чтобы я часто слышу, как они ревут. Но и в такой ярости я тоже редко бываю.

Я завертелся волчком на месте, очерчивая концом посоха витиеватую спираль. Только бы эта девка не подобралась вплотную…

А – а – а!

От боли сердце скакнуло куда – то к горлу, а дыхание перехватило. Эдж как – то умудрилась подкатиться ко мне сзади и всадить кинжал в спину, снизу под ребра, где – то в районе почек. И следом явно должен был последовать второй, но я отчаянно дернулся, тратя один за другим заряды Ци.

Хвост ящерицы! Всплеск! Водяной столб!

Разорвал дистанцию, оглушил девчонку, смел её в сторону одним мощным удачным ударом – она только и успела, что коротко вскрикнуть. Упала на спину, но тут же вскочила на ноги одним резким движением.

Черт, да кто она такая?! Ну нельзя в игре так натренироваться за полтора месяца ее существования. Она наверняка и в реале какая – нибудь каратистка.

Она, сгорбившись, зло смотрела на меня исподлобья. На левой щеке у нее расплывалась здоровенная ссадина – след от удара посохом. Да в реале бы от одной такой плюхи здоровый мужик бы на земле валялся. А эта вон прыгает, дерется…

Мне она щеку тоже разодрала луком прилично – она горела и пульсировала от боли, а щекочущие струйки крови стекали по шее за воротник.

– Мангуст!

Терехов! Похоже, кто – то из наших услышал звуки боя. Они уже близко!

– А ты везунчик, – усмехнулась девчонка, сдувая прядку волос со лба. – Ну, ничего, еще встретимся.

Она снова исчезла, и на этот раз я успел разглядеть прозрачный силуэт, скользнувший в сторону – что – то вроде движений нагретого воздуха над огнем. Бдительности не терял – это запросто могла быть и ловушка. Расслаблюсь – а она мне еще раз кинжалами под ребра. Я и от предыдущего – то удара еще не оправился.

Прижал ладонь к боку. Рана была глубокая и обильно сочилась кровью, но болела уже куда меньше. Выудил из инвентаря лечебное зелье, выхлебал за пару глотков. Ощутимо полегчало.

– Малой!

Это уж Берс. Я, наконец, обернулся в их сторону и разглядел весь отряд. А, теперь понятно, как они меня нашли – с этой площадки склон до самой тропы отлично просматривается, так что они нашу драку не только услышать, но и увидеть могли. Ну, впрочем, место это Эдж явно выбрала не зря – не стрелять же ей сквозь листву.

Кстати, о стрельбе. Я отыскал взглядом две алые стрелы, которые так и остались торчать из земли – там, где их оставила ассасинка. Подобрал их. Мелочь, а приятно. Хотя, какая уж тут мелочь – Док говорил, что каждая такая стрела пару золотых может стоить.

– Ты ранен? – обеспокоенно спросила Ката, одной из первых подбегая ко мне.

– Ты как здесь очутился – то? Мы тебя у менгира ждали…

– Ха, а малой как – то опять выжить умудрился, один из всего отряда! – одобрительно хмыкнул Берс. – Уже не в первый раз.

– Идти можешь? – коротко спросил Терехов, хмуро взглянув на зажатые у меня в кулаке стрелы с алым древком.

Я лишь молча кивнул, держась за пробитый бок – дыхание сперло, и говорить было тяжело.

– Куда? – выдавил я.

– Обратно в, мать его, Мертвый лес! – процедил командир. – Эти гады, что нас прижали, развернули колымагу обратно на юг. Но они вряд ли успели далеко уйти. Так что давай, глотай зелий, и ноги в руки!

– Ага, щас! – наконец, отдышавшись, ответил я. – Но для начала…

Я развернулся и метнул чакрам прямо в горло стоящему рядом Мордекаю.

«Шепот смерти» вонзился следопыту в верхнюю часть груди, наискосок, вмяв глубоко в плоть серебристую цепочку от медальона игрока – та в принципе неразрушима. Мордекай, захрипев, опрокинулся на спину, выпученными глазами уставившись на торчащее из него острое кольцо.

У остальных выражение лиц были примерно такими же.