Девушка из кошмаров - Кендари Блейк

– Мы уже расплатились, – говорит Джестин, запихивая в рюкзак пижаму. – Полагаю, можно просто оставить ключи в баре и выдвигаться.

– Ты уверена, что мы доберемся до ордена сегодня? – спрашивает Кармель, выглядывая наружу и обводя взглядом заполненное туманом и деревьями пространство. Куда ни глянь – сплошная темнота, и ничего больше, и кажется, что она бесконечна.

– Таков план, – отвечает Джестин, и мы вскидываем рюкзаки на плечи.

Спускаемся по лестнице, стараясь шуметь как можно меньше. Но, по-моему, в этом нет необходимости, учитывая, какой тарарам мы подняли в три часа пополуночи. Я ожидал, что везде вспыхнет свет и хозяин гостиницы начнет колотить в дверь и ворвется к нам с бейсбольной битой наперевес. Вот только в бейсбол в этой стране не играют. Так что, может, у него в руках была бы крикетная клюшка или просто большая палка, не знаю.

У подножия лестницы поворачиваюсь и протягиваю руку за обоими комплектами ключей. Я просто оставлю их радом с кассой.

– Надеюсь, ночью ничего не разбилось.

Голос звучит так неожиданно, что Томас поскальзывается на последних ступеньках, и Кармель с Джестин приходится его ловить. Это хозяйка гостиницы, статная седовласая дама в домотканой блузе. Она смотрит на нас из-за стойки, протирая стаканы белым полотенцем.

Подхожу к бару и протягиваю ключи.

– Нет, – говорю я, – все цело. Извините, если разбудили вас. Нашей подруге приснился кошмар, и все несколько перенервничали.

– Перенервничали, – повторяет она и вскидывает бровь.

Забирая ключи, она буквально выхватывает их у меня из пальцев. Голос у нее низкий, рокочущий. Говорит она с сильным акцентом, и торчащая из уголка рта зубочистка отнюдь не облегчает понимания.

– Мне следовало бы взять с вас двойную плату, – ворчит она. – За дополнительные усилия, которые нам с этих пор придется прилагать.

– Дополнительные усилия? – переспрашиваю я.

– Всякой шотландской гостинице нужно привидение, – говорит она, ставя на место один стакан и принимаясь за следующий. – Байка для туристов. Случайные шаги в пустых коридорах по ночам. – Она смотрит на меня со значением. – Подозреваю, придется мне как-то делать это самой, теперь-то.

– Мне очень жаль, – говорю я совершенно искренне.

Скрипя зубами, подавляю желание обернуться и прожечь взглядом Джестин, поскольку толку от этого не будет. Она просто с невинным видом захлопает ресницами, не понимая, что тут не так. Мне не нравится мысль идти с ней в качестве проводника по незнакомой стране. Ведь ей хватило хитрости обманом заставить меня нарушить мои собственные правила.

– Что за чертовщина? – спрашивает Томас уже снаружи. – Откуда хозяйка узнала?

Никто не отвечает. Понятия не имею. Странные тут места. Люди смотрят на тебя будто сквозь пальцы, все имеют отношение к магии, словно каждый приходится двоюродным братом Мерлину. Хозяйка гостиницы вроде обычная женщина, но разговаривать с ней было как разговаривать с хоббитом. Даже здесь, снаружи, холодок в воздухе кажется каким-то не таким, а темные силуэты деревьев – слишком уж темными. Но делать нечего, только топать следом за Джестин, а она ведет нас по грубо мощенной дороге. У фонтана мы наполняем наши бутылки для воды, а затем сворачиваем на каменистую тропу, ведущую через лес.

От ходьбы мы согреваемся, солнце поднимается выше, его становится видно над верхушками деревьев, и мы начинаем веселей смотреть на вещи. Идти не тяжело, тропа ухоженная, а подъемы невысоки и пологи. Мимо нас проходят группки людей, спешащие к озеру и дальше. Вид у всех жизнерадостный и обветренный – нормальные люди в спортивной одежде и кепках цвета хаки. В подлеске шныряют мелкие млекопитающие, по ветвям перепархивают птицы, Джестин показывает нам несколько самых ярких. Когда подходит время сделать привал и перекусить сухофруктами и зерновыми батончиками, даже Кармель уже нормального цвета.

– Еще пара часов по этой тропе, а затем нам нужно свернуть с нее и двинуться напрямик через лес.

– В смысле? – не понимаю я.

– Нам полдня по тропе, а потом мы должны увидеть метку, – отвечает Джестин.

– Что за метка?

Она пожимает плечами, мы с остальными переглядываемся. Кармель спрашивает, имеет ли Джестин в виду орден, но я-то знаю, что нет. Она не знает, что это за метка.

– Ты сказала, что уже бывала здесь, – говорю я, и она делает невинные глаза. – Говорила, что знаешь дорогу.

– Ничего подобного я не говорила. Я бывала в ордене раньше, но я не знаю, как именно туда попасть, и уж всяко не пешком. – Она вгрызается в батончик мюсли. Хруст такой, словно кости ломаются.

Припоминаю. Она действительно такого не говорила. Гидеон сказал, что она знает дорогу. Но он, вероятно, имел в виду, что ей рассказывали, а не что она уже по ней ходила.

– Как ты могла там побывать и не знать, где он находится? Ты же практически выросла там, нет? – удивляюсь я.

– Меня растили родители, – говорит она, выгнув бровь. – На территории ордена я бывала время от времени. Но по пути туда мне завязывали глаза.

Мы с Томасом смотрим друг на друга, просто чтобы убедиться, что это безумие нам не помстилось.

– Такова традиция, – говорит Джестин, замечая наш взгляд. – Не все из нас порвали с ней, знаешь ли. – Нет нужды спрашивать, что она имеет в виду.

– Ты напортачила в гостинице, Джестин.

– Да ну? Она была мертвая, и атам отослал ее. – Она пожимает плечами. Проще простого, на самом-то деле.

– Это не просто, – говорю. – Тот призрак, вероятно, ни разу в своей послежизни не причинил вреда живому человеку.

– И что? Ему здесь не место. Он мертвый. И не смотри на меня так, будто мне мозги промыли. Твои этические принципы не единственные в мире. То, что они твои, вовсе не значит, что они правильные.

– А тебя не волнует, куда ее могло отослать? – спрашивает Томас, пытаясь удержать беседу в разумном русле. Потому что я готов показать ей средний палец. Или язык.

– Атам отсылает их туда, где им следует быть, – отвечает она.

– Кто тебе это сказал? Орден?

Мы с Джестин скрещиваем взгляды. Она первая отведет глаза. Даже если мои собственные высохнут напрочь.

– Погодите минутку, – говорит Кармель. – Я правильно понимаю, что никто не знает, куда идти? – Она обводит взглядом наши тупые лица – лучшее подтверждение сказанного. – И предполагается, что мы сойдем с натоптанной и ухоженной тропы и полезем через лишенный всяких опознавательных знаков лес?

– Знак есть, – спокойно говорит Джестин.

– Какой – флажок, что ли? Меня устроит, только если они будут развешаны цепочкой по всему лесу. – Она смотрит на меня. – Ты же видел сегодня утром в окно – эти деревья тянутся бесконечно. А у нас даже компаса нет. Люди так погибают.