Жесткий контакт - Михаил Зайцев

– Я Саша. Шурик. – Таможин, мысленно ругая себя последними словами, стянул с лица серый шарф, сдвинул на лоб очки-»хамелеоны».

– Шурик, чего со мной, а?

– Вы болеете, дядя Компас. Вам на сосне плохо стало, и мы...

– Это я помню. Подмогни сесть, Шура.

Таможин помог Компасу сползти с носилок, оттащил плохо слушающееся хозяина тело к пню, худо-бедно усадил.

– Шурик, чой-то ты на себя напялил?

– Вы позабыли, дядя Компас! У нас с Евграфом были спрятаны в рюкзаках самые настоящие костюмы скаутов. Их нам Хохлик подарил...

– Мудак Хохлик! Скаутов в Ближнем Лесе не любят, хоть ни одного живьем близко и не видали, но...

– Вы это уже объясняли, дядя Компас...

– А ты еще раз послушай. Оно пользительно, старших слушать. Ой-й... Башка закружилась. Найди-ка, малой, таблеточку для дяди Компаса. У самого дяди руки онемели, до карманов не подымаются.

– У вас сердце...

– Замолкни, пацан! Лучше жить с больным сердцем, чем помереть со здоровым. Где Евграф?

– Дрова в лесу собирает.

– Угу. Рюкзаки вы бросили, переоделись, меня в охапку и тикать?

– Да, мы...

– Замолкни. Далеко утекли?

– Километров на двадцать без малого от той сосны.

– Ого! Это ж сколько времени я без памяти был?

– Сутки, – не моргнув глазом соврал Алекс.

– Ого! Куды вы тикали-то хоть? В какую сторону?

– Все время двигались на восток.

– Едрить твою! Натворили, вашу мать! Малый, жить хочешь – сувай таблетку мне в зубы, и двигаем отсель с темпе вальса!

Изобразив испуг на лице, Алекс полез в нагрудный карман тужурки пожилого курьера.

– Дядя Компас, может, вы зря беспокоитесь? От пограничников мы ушли...

– Силушек бы мне, я б дал тебе в зубы! Ушли! Ушли-то ушли, а пришли куда?

– Куда? – Алекс достал колесико таблетки, застегнул обратно на пуговичку карман тужурки Компаса.

– Чуешь, Шурик, комарье исчезло?

– Ну?

– Не нукай, не запрягал! Суй мене в пасть таблетку, суй, не брезгуй... От так... От молодцом, засранец... Щас рассосу, и тикаем... Слухай сюда, ребенок. Вертолеты за нами гнались?

– Нет...

– Не гнет, а вороной! Не гнались. А почему? А потому, что дяденька Компас думал, где ходить. За нами лопух-лейтенант взвод рядовых вел. Молоденький лопушок, с шилом в заднице, по неопытности в казаков-разбойников игрался. Я пацана в погонах специально вбок с трассы повел. От той сосны надоть было взять правей и через болото, крюком обратно на маршрут. А вы, разгильдяи, прямиком в Ближний Лес поперли. Комарье исчезло – первый признак Ближнего Леса!

– Дядя Компас, но мы ведь так и так шли в Ближний Лес...

– Так и сяк! Здеся, вблизи Белого Леса, место месту рознь. Я вел к знакомому месту, к деревне Шалая, а вышли мы не дай бог к поселку Дальний.

– Почему «не дай бог»?

– По кочану! У Дальнего самые места, где черти шалят.

– «Черти» – это бандиты, которые против всех? Пираты Ближнего Леса, да?

– Два! Черти предела не знают. Народ бает, черти ваще человечину едят, мухоморами закусывают... Подмоги встать дяденьке, малый. Кликнем Евграфа, и ходу отсель! Нагородили вы, детки, делов, заварили кашу, расхлебать бы.

– Вы сами виноваты. Раньше вы про обязательное и строгое следование по маршруту не гово... Ой!..

Компас влепил Алексу звонкую пощечину. Таможину пришлось постараться, чтобы подавить благоприобретенные в училище навыки и мужественно подставиться под удар. Потеряй Алекс самоконтроль, капут замахнувшемуся на скаута пожилому курьеру.

– ...Ой! Дядь Компас, чего вы деретесь?! Больно...

– Плечо подставь, сопляк. Я обопрусь, встану... От так! – Используя Алекса в качестве опоры, Компас поднялся. – Шатает малехо... Больно ему! Видали ханурика?! Ишь какая неженка! Погодь, паря, дядя Компас еще по зубам вам обоим настучит за самодеятельность, если вас до того, деток сладких, черти не попользуют в жо...

Короткая, с черным оперением стрела, чиркнув Алекса по уху, вонзилась в шею дядюшки Компаса. Смертельно раненный курьер схватился за горло, согнулся, из небрежно застегнутого нагрудного кармана на травку посыпались таблетки-стимуляторы. На сей раз инстинкты скаута сработали быстрее разума. Наконечник стрелы оцарапал мочку уха, и сразу же ноги Алекса пружинисто оттолкнулись от земли. Перелетая через пень, Алекс увидел, как застряла в шее Компаса стрела, как еще две стрелы воткнулись в пень. Увиденное Алекс осмыслил уже находясь с другой, безопасной стороны пня. Кисти и локти самортизировали приземление, Алекс прижал подбородок к груди, колени к животу, перекатился через спину один, второй раз, толкнулся левой ногой, прыгнул вперед и вверх, толкнулся правой и скрылся в зелени подлеска.

Вокруг низкорослые елочки, березки, опасная пустота поляны совсем рядом, в двух шагах, но Алекс и не думает углубляться в зеленую путаницу ветвей и стволов, он обмотал лицо шарфом, вернул на место очки-»хамелеоны», сидит на корточках, низко пригнувшись, и слушает, неподвижный и неприметный, будто серый могильный холмик.

Расцарапанное ухо из великого множества звуков выделило тихое механическое жужжание. Алекс вскинул голову и увидел в небе над поляной «птеродактиля». Само собой разумеется, двоечник Таможин запамятовал, как по-японски называется этот летающий АБ-мех. Лично он, Алекс, когда знакомился с типовыми конструкциями мехов, нарек уродину с ножками кузнечика, крыльями летучей мыши, тушкой курицы и клювом цапли – «птеродактилем».

«Хорошо еще, что «птеродактиля» запустили, – подумал Алекс, сжав в кулаках рукоятки кинжалов. – Повезло, что не «пчелиный рой». И вообще мех-леталка – не самое страшное. С прыгалкой типа «жаба» или со «скорпионом» справиться сложнее. А у «птеродактиля» сенсорный блок под клювом и... Или это у «пауков» сенсоры под клювом?.. Не помню!..»

АБ-мех парил, кружил над поляной, журчал моторчиками, регулируя размах выдвижных крыльев, и с каждым кругом приближался все ближе и ближе к воображаемой точке над головой Алекса. Когда «птеродактиль» достигнет искомой точки, он уберет крылья до минимума, позволяющего корректировать траекторию падения, и рухнет сверху на Таможина, норовя достать скаута клювом-разрядником. Исхитрится Алекс избежать укола в страшно подумать сколько вольт, драпанет Алекс подальше в лес, и ножки кузнечика, спружинив, подбросят куриную тушку меха высоко вверх. И вновь раскинутся над кронами деревьев перепончатые крылья, охота продолжится. Когда мех засек жертву, надеяться на чудесное спасение бесполезно. Компьютер в чреве боевого урода работает без сбоев, а «источник Лазарева» гарантирует бесперебойную подачу энергии в течение месяцев, а то и лет.