Свет в конце Бродвея - Дарья Калинина

– Терраса.

– Пусть так. Но к террасе этой из сада колонны металлические поднимаются.

– Правильно, на них терраса и находится.

– И до того эти колонны затейливо украшены, я всегда говорила, что лишнее это, да еще виноградом увиты, что очень даже легко по ним в спальню к хозяйке забраться можно.

– И что? Думаете, мужчина по этим колоннам залез?

– Там и я бы сама залезла. Ну, если бы сбросила десяток кило, точно залезла бы. А если он мужчина молодой, сильный, очень даже запросто взлетел бы в спальню к хозяйке.

На какое-то время в кухне стало тихо. А потом одна из девушек сказала:

– Это вы себе фантазируете, тетя Галя. Никогда не поверю, чтобы хозяйка изменила своему мужу. Она его сильно любит.

– Любила. В последнее время спать-то они врозь начали. Да еще забыла сказать, почему не почудился мне мужик этот. Следы его я прямехонько под окнами спальни видела. Земля там мягкая, под цветы перекопана. И я заметила, что следы на ней.

– Точно мужские следы?

– Да уж не женские. Размерчик обуви тот еще. Сорок пятый, никак не меньше.

Инга, слушая рассказ поварихи, медленно выпадала в осадок. Значит, ее подозрения все-таки правомочны? И причины разлада супругов в том, что не только у Василия Петровича появились интересы на стороне, но и у самой Алены есть другой мужчина? Поверить в такое казалось невозможным, но как быть со свидетельскими показаниями?

– Что же она, совсем страх потеряла? – приступили между тем к обсуждению услышанной новости горничные. – Прямо в доме с любовником встречаться?

– Под самым носом у законного мужа! Это же опасно!

– Уж когда женщине захочется мужика, она на всякие глупости ради него готова.

– А я все равно не верю, будто у Алены Игоревны есть другой мужчина, – послышался голосок Нюши. – Вы, тетя Галя, чего-то неправильно поняли.

– Чего тут не понять, финтифлюшка ты этакая? – рассердилась на нее повариха. – Видела мужчину, так и говорю, что видела. Только вам одним говорю, потому держите теперь язык за зубами. И вот еще что… Хозяйка-то после меня к себе позвала, да и допытывалась: мол, не видела ли я кого в ее спальне. Ну я ей и сказала, что видела вроде как. А она мне и говорит, что ей тоже показалось, будто кто-то к ней заходил.

– А вы чего?

– А чего мне? Сделала вид, что поверила ее словам.

– Так, может быть, это и впрямь кто-то с недобрыми намерениями приходил.

– Ага! Как бы не так! Коли с недобрыми намерениями, хозяйка бы прямиком к Василию Петровичу побежала за помощью и первая его в известность поставила. А она нет. И мне еще денег сунула и попросила, чтобы я язык за зубами держала. А перед этим она еще на кухню пришла, взяла кусок мяса холодного, горчицы, кетчупа – и все к себе забрала.

– Неужели мужчину этого угощала?

– Вот и я о том же подумала. И самое главное, денег мне сунула, чтобы я молчала. А зачем бы ей так делать, если бы она ни в чем не виновата была? То-то и оно, что незачем. А значит, я права и у хозяйки там любовник был. Поняли теперь?

– Да.

– Поняли.

– Ну и поклянитесь, что молчать будете.

– А надо? – спросила одна из горничных. – Может, хозяину правду следует сказать?

– Или с самой хозяйкой поговорить, – предложила вторая.

– Ишь, чего удумали! – разозлилась на них повариха. – Учтите: проговоритесь хозяину или хозяйке – я мигом ото всех слов отопрусь, вы же за сплетни из этого дома мигом вылетите.

И так как обе горничные и Нюша молчали, явно не решаясь напомнить строптивой поварихе, что это она сама завела этот разговор и принялась сплетничать, тетя Галя заговорила вновь. И на сей раз ее голос звучал наставительно, как и следует говорить старшей с младшими:

– В браке у людей, девки, всякое случается. А Алена Игоревна – женщина хорошая и хозяйка справедливая. Если она уйдет, следующая-то еще невесть какая на ее месте окажется. А от добра, как известно, добра не ищут. Да и мир в доме завсегда лучше ссоры. Ну клянитесь, кому я сказала!

Горничные поклялись, что никому и ничего не расскажут, но у Инги были сильные сомнения в этом. Ведь и сама тетя Галя клялась Алене в том, что будет молчать. Но вот не прошло и дня, как она разболтала все горничным и Нюше. Те, в свою очередь, тоже не удержатся, и пойдет гулять сплетня по Дубочкам. Погуляет, погуляет, да и вернется в этот дом, прямехонько к Василию Петровичу в уши.

И Инга вновь пустилась на поиски Алены. На сей раз она действовала куда активней. Но нигде, даже в спальне подруги, ее присутствия не обнаружилось.

– Где же она?

Инга в изумлении обвела глазами пустую комнату, словно стены могли рассказать ей о том, куда подевалась Алена. Но они, разумеется, ничего ей не сказали. Зато внимание Инги привлекло к себе нечто блестящее, лежащее на столике возле зеркала. Женщина подошла поближе, и глаза ее расширились от изумления.

– Ничего себе! – прошептала она. – Вот это да.

Наклонившись и убедившись, что ее догадка верна, Инга еще больше восхитилась:

– Ах она хитрюга!

В голове у Инги в этот миг сложились многие ответы на вопросы, казавшиеся ей до сих пор необъяснимыми и какими-то странными, выбивающимися из обычного ритма. Силуэт мужчины в спальне у Алены. Ее стремление к уединению. Заполненные до краев тарелки с едой, которые она забирала с собой в сад.

– Кажется, я поняла! – радостно воскликнула Инга и даже подпрыгнула на месте от избытка чувств. – Только бы это оказалось правдой!

И, схватив со столика перед зеркалом вещь, которая настолько сильно поразила ее, женщина со всех ног кинулась вон из комнаты.

Она знала, куда направляется. Путь ее был совсем недалек. Инга быстро пересекла чудесный фруктовый сад, посаженный чуть больше десяти лет назад, но уже активно плодоносящий, и оказалась возле домика садовника. Внутри кто-то был, об этом свидетельствовали голоса, как показалось Инге, два голоса – мужской и женский.

– Алена! – закричала она, стукнув в дверь. – Открывай!

Никто не отозвался, тогда Инга добавила громкости:

– Алена, бесполезно притворяться, что тебя там нет. Я слышала твой голос!

Снова никакого ответа.

– Я никуда не уйду! – пригрозила Инга. – И более того, я еще сюда и других людей позову. Всем станет известна ваша тайна!

Это наконец сработало. Дверь приотворилась ровно на одну ладонь, и в просвете появилось недовольное лицо Алены.

– Чего ты кричишь? – сердито прошипела она. – Дай мне спокойно побыть одной!

– Нам нужно поговорить.

– Потом. Сейчас я не могу, – простонала Алена слабым голосом. – Я совершенно разбита!