Желанная награда - Киран Крамер

Молли ощутила легкое головокружение. Сестра сэра Ричарда казалась такой счастливой на портрете.

— Как… печально для нее, — прошептала она, вернув миниатюру сэру Ричарду.

Он убрал ее в карман.

Молли не могла не отметить резкого контраста между его нежным отношением к сестре и жестокостью по отношению к Банни.

— Зачем вы рассказали мне все это? — поинтересовалась она прохладным тоном.

— Ты связана с Тремором и явно что-то скрываешь. Если бы я мог добраться до него, не вмешивая сюда свою сестру, я бы охотно это сделал. Признайся мне во всем, и Тремор не успеет оглянуться, как окажется в брачных оковах — против собственной воли. Одно это доставило бы мне огромное удовольствие.

Внезапно сэр Ричард повернулся и зашагал по направлению к Банни и Гарри. Молли смотрела ему вслед. Она по-прежнему презирала его, но, похоже, у него были веские причины ненавидеть Гарри.

Гарри. Она перевела на него взгляд. Он смеялся, разговаривая с Банни.

Молли не могла представить, чтобы он соблазнил жену Полковника в действующей армии. Это было слишком бесчестно. Но ведь он никогда не выдавал себя за человека чести, не так ли? Возможно, жена полковника завлекла его в свою палатку? Гарри красивый мужчина.

«Но в таком случае ему следовало отказать ей», — произнес трезвый голос в голове Молли.

В данный момент он вел себя как истинный джентльмен, беседуя с Банни с почтительным вниманием. Но как бы Молли ни цеплялась за новый образ Гарри, привычное возмущение вернулось, накатывая на нее удушающими волнами. Женщины действительно не могли устоять перед его чарами. Даже Пенелопа — за две недели до своей помолвки.

И она, Молли, не стала исключением. Всю неделю она руководствовалась сердцем, а не умом. Но пора взяться за ум.

Возможно, она не любит Гарри по-настоящему. Возможно, подобно Пенелопе и множеству женщин, она увлеклась мужчиной, который не имеет никаких других достоинств, кроме внешней привлекательности, обаяния и высокого происхождения, столь притягательных для женщин. Он не более чем запасной наследник, решительно сказал ее разум. Запасной наследник, который пустился во все тяжкие. И чьи подвиги при Ватерлоо, возможно, столь же недолговечны и несущественны, как дымок, который вырывается из дула мушкета при выстреле.

Спустя полчаса появились остальные участники охоты за сокровищем.

— Терпеть не могу пещеры, — заявила Афина. — Я умру, если снова попаду туда.

— Она всего лишь стояла у входа, когда летучая мышь вцепилась в ее волосы, — пробормотал лорд Максвелл, обращаясь к Гарри. — Можно было подумать, что наступил конец света. Мне понадобилось добрых полчаса, чтобы успокоить ее.

Эрроу и Хильда явились полуодетыми, с влажными волосами.

— Мы совсем забыли о времени, — добродушно сообщил Эрроу.

Хильда рассмеялась.

— Я обожаю водопады, капитан.

Она одарила его жарким взглядом.

— Я заметил, — отозвался тот, подмигнув Гарри.

Джоан пребывала в скверном расположении духа.

— Местные руины подделка, — буркнула она.

— В этом весь смысл, — сказал Ламли, пожав плечами. — Строишь собственные руины и приглашаешь друзей побродить по ним.

— Да, но мы вторглись на чужую территорию, — возразила Джоан, — и попались.

— Ничего бы не случилось, если бы… — Ламли умолк, глядя на Молли.

Гарри заметил, что после совместного пребывания в кладовке Ламли относился к Молли с особым почтением. В конце концов, она интересовалась здоровьем его матери и испекла ему пирог.

— Если бы что, Ламли? — ехидно поинтересовался сэр Ричард.

— Если бы мы не были голыми, — резко произнесла Джоан.

Гарри бросил взгляд на Молли. Определенно слово «голый» больше не смущало ее. Похоже, она даже рассмеялась. Он поймал ее взгляд и улыбнулся, но ее лицо вмиг стало серьезным. И оставалось таковым на всем пути до охотничьего домика.

Все проследовали в гостиную, чтобы выпить чаю.

Капитан Эрроу задернул шторы.

— Лучше спустить паруса, — сказал он. — Утром небо так пламенело, что я предсказываю ливень и шквальный ветер.

— Но небо ясное, — возразила Афина, — если не считать пары облачков.

— Поверьте бывалому моряку, — заявил Эрроу. — Я могу только посочувствовать Гарри с Далилой.

— Ничего, не пропадем, — сказал Гарри, пытаясь приободрить Молли.

Но она промолчала.

— Далила, неужели тебя не волнует перспектива провести ночь, как в арабской сказке? — поинтересовалась Джоан.

Молли выпрямилась на стуле.

— Конечно, волнует, — отозвалась она и попыталась улыбнуться.

Но она была никудышной актрисой и выглядела так, словно предпочла бы взойти на эшафот, чем провести ночь в шатре.

Афина озадаченно нахмурилась:

— Ты хорошо себя чувствуешь, Далила?

Молли кивнула:

— Да, со мной все в порядке.

— Надеюсь, — хмыкнул сэр Ричард, — пока мы будем довольствоваться жареной говядиной и пудингом, вы будете наслаждаться роскошным пиршеством.

После пожеланий приятной ночи от всех, кроме сэра, Ричарда, Гарри и Молли оказались на пути к озеру. Молли держалась чуть позади.

— Скажи честно, — спросил Гарри, помедлив, — ты хорошо себя чувствуешь?

— Я натерла ногу, — отозвалась она с бледной улыбкой. — Только и всего.

Гарри направился дальше, ломая голову над тем, как ему вернуть дружелюбную и неунывающую Молли. Без нее он чувствовал себя потерянным. Проклятие, у него даже разболелась голова! Впервые ему изменило его обаяние, и он не мог придумать, как снова завоевать Молли. Она игнорировала его с того момента, как поговорила с сэром Ричардом. Кстати… сэр Ричард.

Гарри собрался с духом и спросил Молли, о чем они говорили с сэром Ричардом. Но она не ответила и уставилась на что-то за его плечом.

— О! — воскликнула она. — Я никогда не видела ничего подобного!

На склоне холма, обращенном к озеру, мерцая среди деревьев, как драгоценность, высился марокканский шатер в алую и белую полоску.

— Великолепно!

Гарри сжал ее руку, поощренный ее энтузиазмом.

Она больше не тащилась позади него. Собственно, ему пришлось ускорить шаг, чтобы поспеть за ней. Все мысли о сэре Ричарде вылетели у него из головы. Его Молли вернулась, та самая Молли, благодаря которой каждый день становился приключением.

Они добрались до шатра и обнаружили, что возле него никого нет, хотя на небольшом огне поджаривался молочный поросенок.