Кулак Аллаха - Фредерик Форсайт

Синклэр и Полфри торопливо записывали. Еще работа для проверяющих.

– Если же из этого ничего не выйдет, – заключил Брайант, – можно попытаться разыскать живого свидетеля. Иракского ученого, который уехал из страны и обосновался на западе. Бактериологи обычно держатся друг за друга, живут своим обособленным миром, как в деревне. Обычно мы знаем, что делается в наших собственных странах, даже при диктаторских режимах, как в Ираке. Если у Саддама есть интересующие нас предприятия, то, возможно, такой ученый слышал, где они расположены.

– Что ж, мы, безусловно, очень вам признательны, – сказал поднимаясь сэр Пол. – Нашим правительственным детективам прибавилось работы, не так ли, мистер Синклэр? Я слышал, что приблизительно через две недели наш другой коллега из Портон-Дауна, доктор Райнхарт, сможет представить нам свои выводы относительно иракских отравляющих веществ. Разумеется, джентльмены, я буду поддерживать с вами связь. Благодарю вас за участие в работе комитета.

Лежа на песке, все шестеро смотрели, как над дюнами загорается заря. Накануне вечером они пришли в дом бедуина в полной уверенности, что им предстоит очередная лекция. Они и думать не могли, что придется отсутствовать всю ночь.

Разумеется, они не взяли с собой никакой теплой одежды, а ночи в пустыне, даже в конце августа, очень холодные. Теперь они ежились от холода и гадали, как лучше объяснить свое отсутствие обезумевшим от неизвестности родителям. Не успели до комендантского часа? Тогда почему не позвонили? Телефон не работал… пожалуй, это лучше всего.

Трое из пяти молодых заговорщиков засомневались, правильный ли выбор они, в конце концов, сделали, но возвращаться домой в любом случае было слишком поздно. Бедуин не спрашивал, он просто сказал, что им пора хотя бы понаблюдать за активными действиями, и повел их к большому джипу, стоявшему через две улицы от его дома. Они успели выехать из города до комендантского часа. Потом бедуин повел машину в южном направлении по бездорожью – ровной, твердой поверхности. В пустыне им не встретилось ни души.

Примерно через двадцать миль джип выехал на узкую дорогу, которая, как догадались юноши, соединяла нефтяное месторождение Манагиш на западе с прибрежной автомагистралью на востоке. Конечно, они знали, что все нефтепромыслы охраняются иракскими войсками, а главные магистрали кишат заставами и подвижными постами. Где-то южнее, на границе с Саудовской Аравией, окапывались шестнадцать дивизий народной армии и Республиканской гвардии; они должны были противостоять американской армии, силы которой нарастали с каждым часом. Молодые заговорщики чувствовали себя неспокойно.

Трое молодых людей лежали на песке рядом с бедуином и наблюдали за дорогой. Постепенно становилось все светлей. Дорога была настолько узкой, что встречные машины могли разминуться, лишь свернув на покрытую гравием обочину.

Половину ширины дороги перекрывала доска с острыми гвоздями. Бедуин достал ее из машины, тщательно уложил на дороге и прикрыл старой мешковиной, а потом приказал своим молодым помощникам насыпать сверху песку. Теперь ловушка ничем не отличалась от обычной песчаной полосы, нанесенной ветром из пустыни.

Два других молодых подпольщика, банковский клерк и студент-юрист, были наблюдателями. Они лежали на песчаных дюнах возле дороги в ста ярдах к западу и востоку от того места, где притаился бедуин. Он объяснил, что если покажется большой иракский грузовик или несколько машин, то они должны подать определенный сигнал.

В начале седьмого студент-юрист махнул рукой. Сигнал означал: «Слишком много, не справиться». Бедуин потянул за леску, которую он не выпускал из рук, и доска легко соскользнула с дороги. Через тридцать секунд проехали два грузовика, битком набитые иракскими солдатами. Бедуин подбежал к дороге, снова уложил доску с гвоздями, мешковину и забросал ловушку песком.

Через несколько секунд махнул рукой молодой клерк. Он подал другой сигнал. Со стороны автомагистрали приближался штабной легковой автомобиль, направлявшийся к нефтепромыслам.

Водителю и в голову не пришло объезжать песчаный нанос, но машина наехала на гвозди лишь одним передним колесом. Впрочем, и этого оказалось достаточно. Покрышка лопнула, мешковина намоталась на колесо, и автомобиль резко занесло. Водитель все же справился с управлением, успел сбросить скорость, и машина остановилась, одной стороной угодив в кювет. На той же стороне находилась и лопнувшая шина, поэтому машина опасно накренилась.

Распахнулись дверцы автомобиля. Из передней выпрыгнул водитель, а из задней появились два офицера, майор и младший лейтенант. Офицеры кричали на водителя, тот пожимал плечами и скулил, показывая на колесо. Нечего было и думать о том, чтобы при таком сумасшедшем крене поднять машину домкратом.

Бедуин шепнул своим ошеломленным ученикам: «Оставайтесь на месте», поднялся и, не торопясь, направился к дороге. С его правого плеча свешивалось обычное для жителей пустыни одеяло из верблюжьей шерсти, прикрывавшее правую руку. Бедуин, обращаясь к майору, широко улыбнулся:

– Салам алейкум, сайиди майор. Вижу, вам не повезло. Может быть, я смогу помочь. Мои люди недалеко.

Майор потянулся было к кобуре, но тут же успокоился. Он сверкнул глазами и кивнул.

– Алейкум салам, бедуин. Этот сукин сын, это верблюжье отродье не смог удержать мой автомобиль на дороге.

– Надо вытащить его из кювета, сайиди. У меня много братьев.

Когда бедуина отделяло от офицеров не больше восьми футов, он поднял правую руку. В свое время, когда обсуждался вопрос об оружии, Мартин заказывал немецкие «Хеклер унд Кох» МР-5 или израильские «мини-узи». В Саудовской Аравии об израильском оружии не могло быть и речи; не нашлось там и МР-5. В конце концов Мартин остановил свой выбор на советском АК-47, точнее на его варианте с откидным прикладом, который изготавливали на заводе «Омнипол» в Чехословакии. Приклад Мартин сразу снял, а пули калибра 7,62 миллиметра затупил. Нет смысла делать такую дыру в человеке, чтобы пули вылетали с другой стороны.

Мартин стрелял так, как учили стрелять в войсках специального назначения: короткая – всего два выстрела – очередь, пауза, еще два выстрела, пауза… Майор был убит моментально: пуля, выпущенная с расстояния восемь футов, попала ему в сердце. Мартин чуть сместил автомат вправо, и две пули пробили грудь младшему лейтенанту; тот упал на водителя, который, осмотрев колесо, как раз начал подниматься. Третью пару пуль Мартин направил в грудь так и не успевшему выпрямиться водителю.

Грохот выстрелов многократно повторило отражавшееся от песчаных дюн эхо, но пустыня и дорога были безлюдны. Мартин знаком подозвал трех оторопевших от страха студентов, все еще прятавшихся за дюнами.

– Перенесите тела в машину, водителя усадите за баранку, офицеров – на заднее сиденье, – приказал он юношам, а девушке дал короткую острозаточенную отвертку: – Проколи бензобак в трех местах.

Он оглянулся на наблюдателей. Те знаками сообщили, что дорога по-прежнему пуста. Тогда Мартин приказал девушке достать носовой платок, завязать в него камень и смочить бензином. Когда трех убитых иракцев усадили в машину, он поджег платок и бросил его в лужу бензина, струившегося из бака. – Теперь уходим.