210 по Менделееву - Александр Смоленский

Мацкевич победоносно посмотрел на друзей.

– Чудеса, ничего не скажешь! – невольно воскликнул Духон и тут же не удержался от вопроса: – И сколько все-таки эта штука стоит?

– Честно? Понятия не имею. Но узнаю, если вам интересно.

– Какая разница, сколько она стоит, – опомнился вдруг Багрянский. – Надо установить «блоху» в нужном месте и сматываться, пока нас «хасид» не засёк!

Операция по установке всевидящей блохи заняла у Мацкевича не более пяти минут. Вернувшись в машину, он включил ноутбук и проверил, как сработал датчик. Убедившись, что всё в порядке, глава детективного агентства обратился к попутчикам:

– Так, товарищи дорогие, на сегодня достаточно. Давайте теперь вернемся в отель. Надо ж мне как-то обустроиться и привести себя в порядок.

Через пару минут кэб уже мчался в направлении Лондона.

– А каков будет план наших дальнейших действий? Я имею в виду расследование, – спросил Духон отставного полковника.

– Думаю, следует просто ждать развития событий. Поверьте, товарищи дорогие, иногда следовать за событиями куда плодотворнее, чем опережать их. Но одно мы с вами непременно должны сделать.

– Что именно?

– Побеседовать с вдовой Люсинова. Пока она – единственная реальная зацепка в расследовании дела с отравлением ее мужа. Жене по определению должно быть известно хоть что-то. Женщины обычно знают гораздо больше, чем мы можем предположить. Кстати, могу уверить вас, что и Бирон обязательно попытается повидать ее. И бог знает чем закончится их рандеву.

– Вы полагаете, что… – вскинул брови Духон.

– Полагаю, полагаю, Александр Павлович. Уж коль скоро мы предположили, что Бирон прибыл в Лондон заметать следы, то он не остановится ни перед чем.

Мацкевич, прикрыв рот ладонью, откровенно зевнул и устало откинул голову на спинку сиденья.

– Тогда нам буквально завтра же необходимо навестить вдовушку и предупредить её о грозящей ей опасности, – предложил Багрянский. – Это дело чести.

– Встретиться с ней, Лев Владимирович, будет не так-то просто, – полусонным голосом ответствовал отставной полковник. – Наверняка дом Люсиновых всё ещё находится под пристальным наблюдением спецслужб. Так что надо еще подумать, а точнее – придумать, как к ней подобраться.

Из личного дневника спецагента АНБ полковника Свиридова.

Ну и докатился ты, мужик! Это ж надо было умудриться – на самом пике своей карьеры вновь оказаться в роли примитивного филёра! Который день сидишь, как в окопе, а толку что?» – мысленно укорял я себя, с огромным усилием дожёвывая пачку галет и запивая его тёплым баночным пивом.

После такой «изысканной» трапезы появилось ощущение, будто я проглотил воздушный шарик и внутренности у меня вот-вот лопнут. Но делать, как говорится, было нечего. В конце концов, мне не привыкать к сухим пайкам и долгому ожиданию.

Пошли уже третьи сутки кряду моего пребывания в непрезентабельном укрытии на третьем этаже заброшенного здания, откуда я наблюдал в бинокль за домом Люсиновых. Конечно, можно было пойти напролом – вернуться в Лондон, привести себя в порядок, а затем прямиком отправиться к Лизе. Присутствие на похоронах Вадима, трогательные поцелуи, соболезнования во время похорон, строго говоря, давали такое право. Но что-то меня сдерживало – и не только несколько полицейских, постоянно охраняющих дом.

Было такое впечатление, что помимо сыщиков Скотланд-Ярда, то и дело вблизи с домом возникали некие сомнительные личности, также проявляющие любопытство к осиротевшему жилищу.

Распластавшись в узком складном креслице и вытянув во всю длину постоянно затекающие от долгого сидения ноги, я постарался расслабиться. Можно себе позволить – ведь пока ничего не происходит. В полудрёме невольно припомнился малоприятный эпизод из далекой боевой биографии. В девяносто втором я, тогда ещё молодой старлей, потеряв счёт времени, лишенный воды и пищи, двое суток кряду просидел по пояс в грязной жиже со снайперской винтовкой в руках. Местом засады был ров, окружавший тайную резиденцию одного из лидеров повстанческого движения в Эфиопии. По заданию Центра я должен был ликвидировать означенного лидера по имени Мелау. Высидеть-то я высидел, но напрасно – операцию отменили в самый последний момент. А спустя год этот орангутанг со звериным оскалом стал главой нового независимого государства в Африке. Так что решение об отмене задания наверняка было принято в Кремле.

Увы, действия политиков всегда непредсказуемы, и я не удивлюсь, если по каким-то высоким соображениям поступит приказ свернуть и нынешнюю операцию. Ну что ж, я – солдат, хоть уже и не старлей, а полковник. Правила игры все те же. Хотя, признаюсь, самое трудное быть слепым орудием в чужих руках.

С годами я стал всё чаще задумываться, в чём, собственно, смысл моей работы, а по сути, всей жизни. Неужели мой интеллект, способности и знания должны служить некоему постоянному противостоянию, незримой войне, которой нет конца и края, а человечество никогда не сможет жить в мире и спокойствии? Зачем нужна перманентная борьба бредовых политических идей? Похоже, изречение древних римлян – «Хочешь мира – готовься к войне!» действительно отражает непреложную истину бытия людского…

Внутренний регулировщик, спящий до поры до времени глубоко во мне, словно ударил током. Только не хватает, чтобы кто-то подслушал эти мысли. Хотя что случится страшного? Ну, уволят… Можно реагировать, например, как Эйнштейн. Мол, выбрал бы самую свободную профессию – водопроводчика или уличного торговца.

Неожиданно мои мысли перекинулись на Надю. С чего бы? Наверное, с того, что она вряд ли полюбила бы водопроводчика. И в чем вообще у водопроводчика счастье? Где в его работе адреналин, игра гормонов? Что мне тогда делать с проклятым тестостероном, который постоянно требует выхода? Куда спрятать ноющее томление?

Не слишком ли жестоко я обошёлся тогда с Наядой? Хотя, может, не столько с ней, сколько с самим собой…

Надо взять себя в руки и перестать наматывать сопли на кулак. Ведь так недолго провалить задание! Его пока еще никто не отменял, как тогда в Эфиопии, так что надо продолжать дневать и ночевать в небольшой, прокуренной насквозь комнатёнке с разбитыми оконными стёклами, скрипучими полами и заплесневелыми стенами заброшенного строения на окраине лондонского Ист-Энда. Хорошо еще, что муниципальные власти не успели снести развалюху. Удобней для наблюдения места не найдешь. Так что спасибо тебе, Флауер-стрит, что приютила…

Я уже не раз клял себя за то, что опрометчиво засветился на Хайгейтском кладбище во время похорон Люсинова, тем более что цели не достиг – не сумел войти в должный контакт с Лизой. Ва-банк оказался неудачным.

Между тем ошибку необходимо исправить и каким-то чудом проникнуть всё-таки в дом вдовы, переговорить с ней с глазу на глаз и попытаться выяснить реальные обстоятельства гибели Вадима. Хотя, не ровен час, рисковать буду напрасно – вдруг Лиза ничего не знает? Что тогда докладывать в Москву? Генерал и так, наверное, рвет и мечет, что я не выхожу на связь. Наверняка забросал уже новыми шифровками.