История телохранителя - Сухей Фудзисава

— Сагамия вкратце объяснил мне суть дела, но, если позволите, я хотел бы задать вам один вопрос, — продолжил Матахатиро. О-Тисэ молча кивнула. — Вы знаете людей, которые на вас напали? Или, может быть, догадываетесь, кем они были посланы?

— Нет, сударь, не знаю и не догадываюсь, — помотала головой О-Тисэ.

— Однако, вы решили нанять телохранителей. Разве это не означает, что вы опасаетесь новых нападений?

— Именно так, сударь.

— В таком случае, согласитесь, ваше неведение выглядит несколько странным.

— Господин Аоэ, — О-Тисэ подняла глаза, — Токубэй говорил, что у него есть к вам одна просьба. Не соблаговолите ли вы встретиться с ним лично?

— Почту за честь. Проводите меня к нему, — ответил Матахатиро. Он видел, что О-Тисэ старается избежать ответа на его вопрос, поэтому надеялся получить от хозяина дома более подробные разъяснения.

2

Увидев больного, Матахатиро на миг растерялся. В комнате, наполненной ароматами травяных отваров, недвижно лежал мужчина с совершенно седыми висками. На вид ему было не меньше пятидесяти лет.

— Спасибо, что пришли, — сказал он, с трудом поворачивая голову в сторону Матахатиро. Это и был Токубэй Бидзэнъя.

Матахатиро назвал себя. Утопая в ворохе постельного белья, Бидзэнъя несколько раз кивнул:

— Господин Сагамия сказал, что вам можно доверить любое дело. У меня от таких слов прямо камень с души свалился, — слабым голосом произнес Бидзэнъя.

О-Тисэ поставила свечу в фонарик у изголовья больного. К этому времени комнату уже заполнили мягкие сумерки и свежая прохлада ранней весны.

О-Тисэ зажгла огонь, поправила мужу подушку и подтянула вверх воротник ночного кимоно. Токубэй безропотно принимал ее заботу. Со стороны их можно было принять не за супругов, а за отца и дочь.

Понятно, почему он не пожалел денег на телохранителей, как только услышал, что на его жену кто-то напал, подумал Матахатиро. По всему было видно, что Токубэй души не чает в своей жене. Подобно маленькому ребенку, он полностью вверял себя ее попечению.

Правда, в этом Матахатиро тут же усмотрел новую странность. Если уж он настолько ценит свою жену, так не лучше ли было бы вообще не выпускать ее на улицу? Неужели есть такие торговые дела, с которыми вместо Токубэя не справится никто, кроме О-Тисэ? Своими сомнениями Матахатиро решил поделиться с Бидзэнъей:

— Сударь, вы наняли меня, чтобы охранять вашу супругу, и я готов это делать, не щадя живота. Но не считаете ли вы, что сейчас ей разумнее всего было бы воздержаться от выходов в город, чтобы посмотреть, как будут развиваться события? Если у этой банды хватит наглости заявиться сюда, мы сообщим в околоток, тогда их всех гуртом и повяжут… А вместо госпожи можно отрядить приказчика или кого-нибудь другого, кто с такой работой справится. Может быть, на какое-то время стоит затаиться?

— Видите ли, господин Аоэ, — сказал больной, — есть причины, по которым мы не можем на это пойти. В самом деле, бывают такие поручения, с которыми может справиться только моя жена.

Матахатиро посмотрел на О-Тисэ, сидевшую в изголовье. Она молча кивнула, подтверждая слова мужа.

— Вот как… — растерялся Матахатиро.

— Мы полностью отдаем себе отчет, что происшествия, подобные этому, могут случиться и впредь. Именно поэтому мы и попросили прислать двух телохранителей.

Матахатиро молча взирал на Токубэя. На продолговатом благородном лице торговца отражалось сильное волнение. Он словно давал понять, что нападение на О-Тисэ не было случайным. Матахатиро с пониманием кивнул и, понизив голос, спросил:

— Вы можете назвать истинную причину?

Несколько мгновений Бидзэнъя смотрел на него, не говоря ни слова.

— Нет, сударь, не могу, — сказал он, наконец, поведя плечами. — Теперь, я полагаю, вы откажетесь от этой работы?

Матахатиро многозначительно покачал головой. Он был растерян. Два бу за день, один рё за два дня — баснословно высокая плата. Отказываться от таких денег было бы совершеннейшим безумием, особенно если вспомнить, что в самые студеные дни этой зимы ему приходилось зарабатывать на жизнь укладкой каменной ограды в одном из храмов Уэно.

Пусть даже Токубэй выложил бы ему всю подноготную, разве это как-то уменьшило бы грозящую им опасность? В конце концов, если потребуется что-то выяснить, это можно будет сделать самостоятельно.

— Нет, — ответил Матахатиро, — раз уж я пообещал, какие бы обстоятельства ни возникли, буду выполнять свою работу до конца. Не извольте беспокоиться.

— Значит, вы согласны? Ну что же, тогда я и вправду спокоен, — с умиротворенным видом Бидзэнъя тихо прикрыл глаза. Было видно, что он изрядно утомился беседой с Матахатиро. О-Тисэ торопливо схватила с подноса влажное полотенце и принялась обтирать мужу лоб.

Вернувшись в свою комнату, Матахатиро увидел, что туда уже принесли фонарь и жаровню для согревания рук. Подле жаровни, обхватив руками колени, сидел Цукахара. Завидев Матахатиро, он торопливо подобрал колени и сел, как полагается.

— Да сидите вы, как вам нравится, — снисходительно бросил Матахатиро. Цукахара неуклюже занял прежнюю позу.

— Долго вы там пробыли, — сказал он. — Что-нибудь новенькое узнали?

— А разве Сагамия вам ничего не рассказывал? — спросил Матахатиро. Цукахара посмотрел на него тусклым взглядом. — Ну, я имею в виду, вы же наверняка знаете, что произошло в этом доме?

— Не очень много, — ответил Цукахара. — Он сказал только, что за женой хозяина лавки охотятся какие-то люди. И что мне надо будет ее охранять.

— Понятно, — Матахатиро потянулся и широко зевнул. — Вот только за всем этим есть какая-то тайна. Сдается мне, что и хозяин, и его жена прекрасно знают, что за люди за ней охотятся.

— В самом деле?

— Да. Знают, но не говорят. А человек существо любопытное. Если от него что-то скрывают, всегда хочет докопаться до истины. У меня теперь вся эта история из головы не идет…

3

— О! Кто к нам пришел! — весело закричал Гэндаю Хосоя, увидев Матахатиро.

Хосоя встретил его у черного входа в один из чайных домиков квартала Сусаки, выстроившихся перед воротами храма Эйтай-дзи.

— Можно?

— Спрашиваешь! Конечно, заходи, — уверенно сказал Хосоя, как будто это был его собственный дом. Прямо от входной двери начиналась лестница на второй этаж. Поднявшись по ней, Матахатиро очутился в длинном коридоре.

Сквозь приоткрытые створки внешних сёдзи просматривалась темная галерея, по краю которой тянулись комнаты с наглухо закрытыми дверьми. На этаже стояла полная тишина. Коридор был наполнен послеполуденным солнцем и весенним ветром, задувавшим через раскрытое окно, но холода не ощущалось.