История телохранителя - Сухей Фудзисава

Матахатиро, как было велено, некоторое время постоял под воротами, а затем, улучив момент, прокрался к боковой стене дома.

«Надо же проверить», — подумал он. Оставалось неясным, кому принадлежит эта усадьба. На воротах не было ни гербов, ни табличек, поэтому, кроме того, что хозяином усадьбы является хатамото, никаких догадок не возникало. Правда, Матахатиро казалось, что эта усадьба несколько отличается о той, которую описывала служанка Фудзио. По ее словам, та находилась на улице Дзимбо-кодзи и принадлежала гокэнину[51]по имени Кодэра.

Эта же усадьба была, пожалуй, чересчур роскошной для гокэнина и к тому же, по представлениям Матахатиро, находилась с обратной стороны Дзимбо-кодзи. Впрочем, имея крайне скудные познания в топографии здешних мест, он мог и ошибаться.

«Попробую подслушать. Тогда будет понятно, к кому он пришел».

Если к женщине, то кошелек Матахатиро тут же пополнится приработком в два рё.

Матахатиро вовсе не намеревался немедленно сообщать о своих открытиях женщинам из усадьбы Огасавара. Никогда не знаешь, что может вылететь из обуреваемых злостью женских уст. Возьмет и скажет, что все это, мол, разнюхал телохранитель Аоэ. И тогда уж он точно с треском вылетит со службы.

Поэтому сначала он намеревался завершить работу, а уж затем, получив расчет, ненароком рассказать о том, что он узнал за это время, и увеличить свой доход на пару монет. После этого можно будет со спокойным сердцем уйти из усадьбы. А там хоть трава не расти. Подобные уловки весьма в ходу у всех, кто занимается этим ремеслом.

Матахатиро забрался под дом.[52]Обходя усадьбу снаружи, он нашел-таки место, откуда были слышны голоса, но задвинутые ставни-амадо не позволяли попасть внутрь, поэтому оставалось только нырнуть под пол. Матахатиро думал, что этого будет вполне достаточно. Требовалось доказать, что его самурай встречается с женщиной, — на этом миссия Матахатиро заканчивалась.

Сидя на корточках, Матахатиро навострил уши. Голоса над его головой звучали приглушенно, но при этом, вопреки ожиданиям, можно было разобрать каждое слово. Вот только все голоса принадлежали мужчинам. Судя по всему, разговаривали пять или шесть человек. Ни одной женщины среди них не было.

Матахатиро в раздумье склонил голову. Однако то, что он услышал, заставило его встрепенуться.

— И кто же таков этот Тюдаю Маэкава из Мита?

Даже сквозь толстые доски пола Матахатиро сразу узнал голос своего ночного спутника.

— Бывший староста поденщиков. Частенько брал заказы в доме Асано.

— Вот оно что. Теперь понятно, почему это место выбрали для сходки. Так значит, Оиси предложил ждать до четырнадцатого числа третьей луны?

— Именно так.

— Ага. Значит они решили мстить на годовщину смерти Такуминоками… Если только Оиси не назначил этот срок для того, чтобы утихомирить ту братию, которая требует немедленных действий.

— Но по нашим сведениям, Хорибэ со своей компанией вынудил Оиси пообещать, что они выступят и до этого срока, как только решится судьба князя Дайгаку. Исходя из этого, я полагаю, что Оиси твердо решился на месть.

Голоса над головой внезапно смолкли. Матахатиро затаил дыхание.

— Янагисава в курсе этих новостей?

— Судя по всему, какие-то неясные слухи до него доходят.

— И при этом он позволил Оиси беспрепятственно покинуть Эдо?

— Да, — вступил в разговор другой мужчина, — я незаметно проследил за ними до самого постоялого двора в Канагаве. Ничего подозрительного не обнаружил.

— Ну что ж, картина более-менее ясна. Следующую встречу назначим, когда Сугита вернется из Киото.

— Позвольте спросить, господин старший советник, — с грубоватым провинциальным акцентом сказал молчавший до этого мужчина, сидевший прямо над Матахатиро. — Как там насчет прошения его светлости Киры об удалении на покой?

— Высочайшее дозволение будет дано в ближайшие дни. Должность наследует его сын.

— Отлично. Это значительно облегчит задачу ронинам клана Асано, — без обиняков заявил обладатель грубого голоса.

«Господин старший советник?!»

Не дожидаясь окончания разговора, Матахатиро осторожно пополз наружу. После этих слов у него не осталось сомнений, что человек, которого он охраняет, сиречь его хозяин, не кто иной, как сам старейшина Огасавара Садоноками.

В этот момент до него донесся голос Огасавары:

— Похоже, некоторым совсем не по нраву, что мы суем свой нос в это дело. Прошлой ночью на меня напал какой-то незнакомец. Он ранил моего телохранителя. Думаю, что меня просто хотели напугать, но, тем не менее, прошу вас, господа, соблюдать осторожность.

Около одиннадцати часов вечера Садоноками вышел из усадьбы так же запросто, как и вошел. Матахатиро почтительно встретил его и открыл створку боковой калитки.

«Какая дерзкая клевета», — думал Матахатиро. Он не догадывался о причинах, которые заставили хозяйку усадьбы подозревать старейшину в супружеской неверности, но был уверен, что его светлость в этой ситуации заслуживает искреннего сочувствия. Его ночные вылазки, как оказалось, не имели ничего общего с непристойными похождениями.

Разумеется, Матахатиро ни на секунду не забывал о том, что на них могут напасть. Из подслушанного разговора он понял, что стал свидетелем тайного собрания людей, благоволящих дому Асано.

Это означало, что опасность могла исходить либо от Киры, либо от сильных мира сего, стоящих за его спиной. В любом случае следовало быть начеку. Матахатиро на собственном горьком опыте узнал масштабы тайной войны, развернутой между враждующими лагерями, один из которых поддерживал Киру, а другой — Асано. В свое время его неведение стоило жизни славной девушке, «ночной пташке» по имени О-Саки, у которой Матахатиро служил телохранителем. Он отомстил за смерть О-Саки, но горькое раскаяние до сих пор терзало его душу.

6

Этот мужчина возник перед ними, когда они возвращались с третьего по счету собрания. Пройдя сквозь ряды самурайских усадеб, они вышли к ограде огромного храма Годзи-ин, когда Садоноками вдруг остановился. Матахатиро тут же вышел вперед.

Из-под тени ограды на освещенную луной дорогу вышел человек. Некогда выбритые на лбу волосы отросли до самых бровей. Щеки ввалились, словно их остругали рубанком.

«Надо же, насколько он в себе уверен», — подумал Матахатиро, наблюдая, как мужчина, спокойно опустив руки, преграждает им путь. Матахатиро почувствовал, как со скрипом начали напрягаться раскисшие от долгого бездействия мышцы.