Венец для королевы проклятых - Виктория Александровна Борисова

Стиснув зубы, она гнала прочь дурные мысли, снова и снова твердя себе: «Все еще может измениться! Все может измениться, надо только дотерпеть и выдержать…»

От этого становилось легче. Пусть ненамного, но все же.

* * *

До замка Кастель-Мар принц и его спутники добрались поздней ночью, усталые, измученные и в скверном настроении. Замок встретил их неприветливо – огни давно погашены, подняты мосты, и на миг показалось, что он вовсе обезлюдел, как заколдованная башня Ретцель из старой сказки, все обитатели которой внезапно исчезли из-за проклятия, произнесенного ведьмой.

Пришлось еще ждать, когда откроют ворота. Сонные стражники не сразу сообразили, кто перед ними, а когда поняли, что господин вернулся домой, мигом подняли на ноги всех в замке, словно стараясь своим рвением загладить допущенную оплошность. Захлопали двери, в окнах затеплились огни, и слуги сбивались с ног, чтобы достойно встретить принца и его свиту.

Гвендилена совсем ослабла. Она и подумать не могла, что просто подняться по лестнице будет так тяжело! К счастью, отдых и тепло способны сотворить чудеса. Гвендилена даже смогла поесть немного, и совсем скоро она почувствовала себя гораздо лучше. Горячая вода, огонь в камине, теплая постель – все радовало ее после утомительного путешествия… Но главное – она наконец-то была дома.

Девушка свернулась клубочком под одеялом, но стоило лишь закрыть глаза, в дверь тихо постучали. Гвендилена вскочила и, как была, в одной сорочке, метнулась открывать. Она надеялась, что это Яспер пришел за ней, как в былые дни, что он просто забыл про условный стук или что-то перепутал…

Но радость ее тут же погасла – на пороге стояла Гила. Видеть ее сейчас совсем не хотелось.

– А… Ты пришла? Что тебе нужно?

– Я слышала, ты больна, – ответила целительница. Она прикоснулась ко лбу девушки, заглянула ей в глаза, зачем-то подержала за руку… И мрачно закончила: – А теперь и сама вижу, что это правда. Ложись в постель, не стой босиком на полу!

Гвендилена повиновалась. Спорить с Гилой у нее никогда не хватало духу… Тем более сейчас, когда она была так слаба. Пока целительница хлопотала вокруг нее – растирала ноги, мазала грудь и спину какой-то вонючей мазью, поила горьким отваром – она лежала, безучастная ко всему, как деревянная кукла.

Закончив, Гила села рядом.

– Думаю, нам надо поговорить, – строго сказала она, – не бойся, это ненадолго… Потом ты заснешь, а завтра тебе станет лучше.

– Поговорить? О чем? Я выполнила то, что ты хотела, – устало вымолвила девушка.

– Я знаю, – очень серьезно ответила целительница, – и знаю, какой ценой.

– Да что ты можешь знать! – не выдержала Гвендилена, с трудом приподнявшись на ложе, – Хильдегард… Он больше меня не любит! – выпалила она, давясь слезами.

Она разрыдалась, отчаянно и безутешно, словно выплескивая наружу все напряжение, страх, усталость, что накопились за последнее время.

– О, не тревожься! – утешила ее Гила. – Не пройдет и трех дней, как твой принц позовет тебя снова. Сейчас он пьет и задирает юбки служанкам, стараясь позабыть свой позор, но пыла его хватит ненадолго, поверь.

– Правда? – Гвендилена искоса, недоверчиво посмотрела на нее, утирая слезы.

– Конечно, – улыбнулась Гила, – разве я обманывала тебя когда-нибудь?

– Нет, – честно ответила девушка.

Она вдруг вспомнила про кольцо и торопливо стянула его с пальца.

– Вот, можешь забрать! Это твое.

Гила поджала губы, и лицо ее вдруг стало строгим, непроницаемым.

– Оставь себе, – сухо вымолвила она, – может, пригодится… Или просто на память.

– Думаешь, я хочу помнить? – фыркнула Гвендилена, но Гила осталась такой же непроницаемо-спокойной.

– Хочешь ты или нет, помнить приходится обо всем… Когда-нибудь ты сама поймешь это.

Из своей бездонной сумки Гила достала что-то маленькое, круглое, похожее на лесной орех. От него исходил странный запах – острый и пряный, резкий, но в то же время неизъяснимо притягательный.

– Я принесла тебе еще кое-что! Вот, возьми. Положи под язык, когда станешь отходить ко сну.

– Что это? – Гвендилена посмотрела на нее с подозрением.

– Не бойся, я не собираюсь тебя травить! – усмехнулась целительница. – Честно говоря, если бы я и вправду хотела твоей смерти, разумнее было бы просто подождать немного. Сделай, как я сказала, – и ты не пожалеешь об этом. Спи, завтра будет новый день!

Оставшись в одиночестве, Гвендилена долго разглядывала маленький, темный и странно-тяжелый шарик. Он был теплым, словно пирожок, который только что достали из печи, и на миг ей показалось, что там, внутри, находится что-то живое!

Она долго колебалась, но в конце концов решилась. Гила ведь и вправду никогда не обманывала ее! Девушка почувствовала невероятно сладкий и нежный вкус, потом все тело стало легким, и ей показалось, что она может летать, словно бабочка или птица. Она парила над землей, и ощущение невероятного счастья пронизывало все ее существо. Это было так непередаваемо, почти волшебно, что Гвендилена одновременно смеялась и плакала от радости.

Она не знала, как долго это продолжалось. Казалось – дольше, чем вся ее жизнь… И если бы для того, чтобы продлить блаженство, понадобилось умереть, Гвендилена бы охотно согласилась.

Глава 7

Наутро Гвендилена проснулась бодрой, здоровой и в прекрасном настроении. Правда, служанки, явившиеся на звон колокольчика, поведали, что она проспала целых три дня без просыпу, так что они даже начали беспокоиться, но Гила велела не тревожить ее.

Сытно позавтракав (голод она чувствовала просто зверский!), Гвендилена приказала подать ей платье и отправилась в покои маленьких принцев. Стоило ей войти в детскую, мальчики с радостным визгом бросились к ней и повисли на шее, едва не сбив с ног.

– Хватит, хватит, вы меня на куски разорвете! – пыталась она урезонить подопечных, но где уж там! Маленькие принцы наперебой пытались рассказать обо всем, что произошло в их жизни, пока Гвендилены не было рядом. Она гладила их по головам, целовала, приговаривала что-то ласковое, чувствуя, как неожиданные слезы подступают к глазам.

– Ну все, довольно, я с вами, я вас не оставлю, – тихо повторяла она, поглаживая детские головки, доверчиво и нежно прильнувшие к ней, – больше никогда не оставлю…

* * *

Жизнь вернулась в привычную колею, и это было хорошо. Гвендилена снова приступила к своим обязанностям госпожи алематир, к немалому облегчению для служанок и нянек, которых сорванцы совсем уже замучили своими шалостями и капризами. Словно по волшебству, мальчишки стали такими послушными и вежливыми, что все только диву давались.

Уже на следующую ночь принц прислал за Гвендиленой Яспера. В первый момент она испугалась так, что сердце готово было выскочить из груди, но Хильдегард