Ржевский. Том 7 - Семён Афанасьев

основной и дублирующий центры привязки разрешений на проходы… — дальше идут технические подробности, точнее, магические. — Уважаемый Трофим Степанович!

Дед мгновенно напрягается.

Ну да, вежливое и протокольное обращение в исполнении Наджиб — разведпризнак не из приятных.

— Я очень настороженно отношусь к вашим беспорядочным личным связям, — спокойно поясняет супруга. — Хотя они меня и не касаются, речь идёт и о моём доме тоже — и мне здесь жить.

— О чём речь? — делает старик хорошую мину при плохой игре.

— Чуть лучше узнав вас вблизи и являясь специалистом по менталу, я отлично вижу на всех слоях вашего сознания, чем именно вы планируете заниматься в этой части этажа.

— Э-э-э?

— Я вижу, — Наджиб упирает ноготь в лоб дедушки, — ваши желания и планы. И для чего вам отдельная от жены премиальная недвижимость, тоже чудесно из ваших мыслей читаю.

Какое-то время менталистка и старик меряются взглядами, продавливая друг друга.

Побеждает молодость.

Я, кстати, тоже проявил такт и не стал говорить, но «тупичок» дед и правда захотел изрядный, губа не дура: двести квадратов с лишним, несколько спален, полный амулетный фарш нескольких же санузлов при них, включая маго-гидромассажные ванны-джакузи, далее по списку.

Это не считая драгоценного, как оказалось, дерева мебели (кто б мог подумать, что доски тоже бывают драгоценными). И золотых да платиновых инкрустаций на них.

— Шу, а откуда у нас деньги на… — указываю взглядом на ближайший низкий столик, за которым по обычаям Японии и Залива полагается сидеть без стульев, прямо на полу, на специальных подушках, скрестив или поджав под себя ноги.

Уголки предмета мебели действительно затянуты золотыми пластинками, по которыми платиной отчеканены иероглифы фамилии Шу и выражения признательности от некоего анонимного государственного чина (судя по контексту).

Не то чтобы мне было жалко финансов на хорошую обстановку (боже упаси), просто интересно, откуда у жены из небогатой самурайской семьи за один день взялись такие ресурсы.

Мало ли. Вдруг мне о чём-то знать следует.

— Микадо передал этот, этот и этот гарнитуры в качестве личного подарка, — спокойно объясняет японка, указывая пальцем в три стороны последовательно. — Это из его летних павильонов. По нашим обычаям — отметка заслуг и благодарность в одном флаконе, что-то типа государственной награды.

— А как эту награду использовать? — мгновенно сориентировавшись, Трофим Барсуков начинает что-то живо прикидывать про себя.

— Любая пластинка, — Шу щёлкает ногтем по золоту, — может быть предъявлено любому государственному чиновнику Японии. Эквивалентна персональной грамоте, «просьба оказывать содействие предъявителю всего».

Она не продолжает, но я понимаю: всё равно что возможность орудовать от имени её Императора.

Занятно.

— Хренасе. — Виктория и Наталья уважительно переглядываются.

— Даже не верится, что в семье от монархов не протолкнуться, — добавляет рыжая. — Эй, не заводись! — тут же торопится оговорится она в адрес вскинувшийся было аль-Футаим. — Я без претензий! Просто не привыкну к новому статусу.

— Говорят, женщины к хорошему привыкают быстро, — напустив на себя умудрённый вид, бросаю важно и веско.

А чё, я эту фразу только вчера прочёл в одной из книг Далии. Там ещё что-то про теорию манипуляций было, но заумно и словами слишком научными — я не весь понятийный аппарат понял.

Надо будет перечитать.

— Женщины к хорошему привыкают, может, и быстро, — флегматично отзывается Виктория. — Но вот семь баб на единственного мужика, да в одном доме — по нашим традициям подобное хорошим не считается.

В воздухе виснет неловкое напряжение.

Чёрт, надо бы прокомментировать, но будет грубость.

Типа, вступление в отношения — дело добровольное. На аркане, как говорит Наджиб, никто никого никуда не волок.

Хотя, не будем обманывать самого себя: как раз таки очень настойчиво добивался… Эх-х.

И нечем крыть.

Отойти, что ли, в санузел на пару минут? А там, глядишь, напряжение само рассосётся? И операция эта со всех сторон замотивирована — ну мало ли зачем в такое место человеку надо.

Непроверяемо. А ещё можно в джакузи забраться да амулетный массаж включить — тогда и полчаса легко провести за дверью санузла можно!

Опять же, снаружи слышно, что вода шумит — значит, дела какие-то.

Решительным усилием воли пресекаю собственное малодушие и готовлюсь давать покаянную отповедь блондинке.

К счастью, Мадина ещё не закончила читать мораль моему старику и общее внимание вместо меня крайне своевременно переключается на них:

— Трофим Степанович, чтобы не было недоговорок. Вы можете входить, выходить, когда вам заблагорассудится! Но любые посетители, следующие с вами, будут фильтрываться на входе в имение в ручном режиме, — бестрепетно сообщает деду жена.

— Как так?.. — а родственник даже побледнел без разбега. — Как так-то⁈ — его голос даёт петуха.

— Я менталист, — в третий раз вежливо кланяется супруга. — Поскольку потенциальные намерения ваших визитёрш, да и вас до кучи, не всегда стыкуются с нашим пониманием правильного, пускать или не пускать ваших гостей СЮДА каждый раз буду лично я: это НАШ дом. — Наджиб выглядит спокойной, где-то даже флегматичной. — Мы вам в нём всегда рады, но вы здесь не хозяин.

— Бл*дей водить не получится, — весело переводит на простой и понятный язык Далия, лучше прочих умеющая облекать замудрёные посылы двойняшки в доступные слова. — Я её знаю, — принцесса звонко хлопает близнеца по заду. — Она добрая, заботливая и по большей части конструктивная. Если ваши гости — нормальные, она их всегда пропустит, накормит и напоит. А если вы будете тащить в «тупичок»… — дальше аль-Футаим говорит такое, что красивой девушке не к лицу. —… то е*ать их тут у вас не получится, — спокойно завершает она пояснение. — Здесь не бордель, не отель и не комнаты по часам для желающих перепихнуться нищих студентов.

— Ха, сказала бы я о его гостях! — неожиданно прорезается Виктория Барсукова, глумливо ухмыляясь в адрес нашего с ней общего родственника. — Но промолчу: не моё собачье дело, — и косится так на деда недоброжелательно. — Южанки правы, старик.

Чёрт, даже где-то обидно за пенсионера. Или сказать сейчас Мадине, чтобы впереди меня в моём доме распоряжаться не лезла?

А с другой стороны, я с ней более чем согласен, если по содержанию: только дедовых подруг по переписке из его амулета здесь и не хватало.

Пожалуй, я их и сам пускать в дом не настроен, только не смог сходу культурные слова подобрать, чтоб старика не обидеть. Мадина же личностные границы обозначила без жевания соплей, жёстко и сразу.

Респект, чё. Против воли завидую сам себе: где-то с жёнами мне повезло. И с количеством, и не только с ним.

Глава 21

— Замолви за старика словечко! — родственник требовательно толкает меня в плечо кулаком. — Нужен ещё один пропуск, с которым разные личности проходить могут!

Наталья без перехода начинает хохотать. Кажется сейчас кому-то под нос ткнут известную комбинацию из трёх пальцев.

— У меня тут жёны, закрытая территория, — отвечаю. — В нескольких местах — дублирующие телепорты для контрабанды из Залива в обход таможни. Тьху, для реализации наших прав Изначальных возить товар беспошлинно, оговорился… В подвале — хранилище золотого запаса: шесть главных ювелирных домов годовой оборот сюда ссыпали. — Перевожу дух. — Ещё — маго-сервер Биржи. Деда, ты уверен, что подходящее место для случайных, к-хм, знакомых выбрал? И что их именно сюда стоит водить?

— А куда тогда водить? — наивно-пренаивно хлопает глазами родственник.

— Сними хорошую квартиру в центре, но не в Золотом Квадрате, — пожимаю плечами. — Я буду оплачивать. Туда и води.

Чёрт, как будто что-то не то сказал: жёны, не сговариваясь, задирают брови на затылок.

Хорошо, не говорят ничего.

— Договорились! — Трофим Ржевский быстренько хватает мою ладонь и энергично трясёт её в рукопожатии. — И счета из той квартиры тоже тебе перенаправлять буду, да? Покушать там если захочу, стаканчик воды выпить?

— Договорились, — ворчу. — И не хлопай ты так глазами, пожалуйста: в морду дать охота.

— За что? — изумляется дед.

— За раздражающие попытки манипуляций.

Не скажешь же, что я сам с супругами точно таким образом дурака валять пытаюсь. Время от времени. По большей части безуспешно.

Внезапно близнецы переглядываются.

— Мама, — менталистка переходит на речь Залива. — Погнали вниз, к портальному выходу! Встретим!

Дальше наша процессия распадается.

Дед, откровенно погрустнев, направляется в крыло к отцу Шурику, а мы идём встречать тёщу.

Видимо, результаты допроса однорукого подъехали.

* * *

Шу Норимацу, Изначальная Соты и глава клана Ивасаки.

Шамсу бинт Тани Наджиб встречали торжественной процессией: соотечественницы Димы, близнецы, он сам.

Шу старательно попыталась припомнить,