Федор Черенков - Игорь Яковлевич Рабинер

иного себе представить. Конечно, Гаврилов — вершина недосягаемая. Однако попытка обучения всё-таки вероятна. Как условная консерватория для музыкантов.

В случае с Черенковым дело обстоит иначе. Здесь рациональное, понятное, объяснимое начало отступает. А вступает в права безудержная импровизация. Которая нам точно недоступна.

Джазу нельзя научиться. И играть, как Черенков, — тоже. Зато возникает радость иного толка — именно от невозможности подобное повторить. А мгновение оставалось с тобой навсегда. Напрашивается аналогия со Стрельцовым. И перекличка получается фактически через поколение. При этом, справедливости ради, заметим: когда надо, Эдуард Анатольевич мог выдать и вполне классический концерт.

Сам Гаврилов в том интервью «Спорт-экспрессу» заявил прямо: «Черенков действительно много импровизировал, иной раз и не определишь, что он будет делать. Вроде бы ситуация подсказывает одно, Фёдор же действует по-другому — и как раз в этих моментах ловились защитники».

И всё-таки вернёмся к вопросу о совместимости — они же и в сборной немало поиграли. Так, во-первых, главное-то — гол, результат. А это вне стилей находится. Лишь бы мяч по правилам пересёк линию ворот противника и в сетке оказался. Во-вторых, футбол для них — понятие основополагающее, душевно любимое. Это не нудная, надоевшая работа, а то, без чего нельзя жить. И при такой единой составляющей стилевые различия не могут привести к глубоким противоречиям, тем более — конфликту. Или, что вернее, получается стилевое взаимопроникновение на радость нам с вами. К тому же у Черенкова с Гавриловым сложились попросту добрые человеческие отношения. Да и про шесть лет разницы тоже не будем забывать.

1 сентября в «Советском спорте» с регулярным футбольным отчётом по итогам августа выступил известнейший журналист Юрий Ваньят, освещавший все без исключения чемпионаты СССР. Приведём характерную цитату: «...А Черенков, например, просто играет отлично, претендуя, на мой взгляд, стать лучшим футболистом года. С одним обязательным условием: сильно сыграть за сборную осенью».

Уважаемый Юрий Ильич не упомянул, правда, — за которую из двух сборных? Видимо, понятия Черенков и сборная — всё равно, какая — так тесно сплелись, что и ножиком не разрезать.

В любом случае ставилось «обязательное условие». Давненько такого не приходилось читать.

7 сентября и наступил один из тех дней, когда Черенкову нужно было предъявлять «дополнительные доказательства» того, что он футболист года. Он, собственно, и сам понимал: олимпийская сборная Венгрии в Будапеште — самый сильный противник на пути к Олимпиаде. Потому что греки на своём поле — это страсть, эмоции, поддержка трибун. Венгры же вкупе с перечисленным могли показать и более высокий класс игры.

Рассказывает Юлий Сегеневич: «Тон игре задавал Черенков. Если до перерыва ему нет-нет да изменяли точность и выдержка, то во втором тайме ведущий наш полузащитник уже был практически неудержим. И ритм атак, и направление игры теперь во многом определялись решениями Черенкова, а они в ряде ситуаций вызывали восхищение даже у поклонников сборной Венгрии».

Точно такое впечатление припоминается от того давнего просмотра. Фёдор, не теряя изысканности, всё больше выглядел «тяжеловесом», набирающим силу не как мифический Антей от земли, а как земной футболист — питаясь непосредственно игрой. И вся эта уникальная — интеллектуальная и одновременно физическая — мощь заявляла о себе грозно и неотвратимо. И сам он, всю жизнь будто бы тоненький, ломкий, становился с каждой секундой атлетичнее и мускулистее.

Впрочем, можно послушать и чуть иное мнение. Константин Сергеевич Есенин в «Футболе-Хоккее» более драматично оценивал второй тайм: «Черенков выдвигается ближе к воротам соперников, но внешне игра не стала острее, так как венгры, собрав оставшиеся силы, пытаются организовать последний штурм».

Однако победный гол на 89-й минуте был справедлив, как ни крути: «За минуту до конца игры олимпийской сборной СССР удалась отменная комбинация. Мяч из середины поля был доставлен на левый фланг атаки, где изящными короткими ходами Кузнецов и Мельников расчистили для рвавшегося вперёд Черенкова оперативное поле деятельности. Завершающая фаза атаки советской команды была разыграна безукоризненно. Черенков по центру проскочил к воротам и мимо бросившегося навстречу Ковача мягко и точно послал мяч в правый от себя угол ворот» (Юлий Сегеневич).

«Конечно же, развязка была эмоциональной. Черенкова обнимали и поздравляли. Он это, понятно, заслужил. Потом в раздевалке, восстанавливая всю решающую комбинацию — “Кузнецов передал мяч Мельникову, а Слава дал мне пас так хорошо, что не забить я не имел права”, наш десятый номер, бесспорно, лучший игрок матча, поскромничал» (Константин Есенин).

Карл Хайнц Хайманн, добрый друг советского футбола из западногерманского журнала «Киккер», назвал Фёдора лучшим футболистом матча. И про венгерских зрителей не станем забывать: когда ещё советскому парню там похлопают.

А уже 10-го числа он во многом обеспечил победу над «Металлистом» — 1:0, отдав голевой пас Гладилину. Простаивать некогда. Осень — активная футбольная пора. Сборные, еврокубки, чемпионат финиширует.

Однако всё-таки приостановимся. Широкой массе любителей футбола известно крылатое высказывание Эдуарда Стрельцова: «Черенок — это игрок». Но это разговорное выражение, его затем растиражировали. Так великий мастер обмолвился в хорошей компании известного болельщика Альберта Ермакова. Тем важнее, на наш взгляд, то, как кумир 50—60-х оценил футболиста совершенно другого поколения в разговоре официальном, для печати.

13 сентября в традиционном обзоре для «Советской России» Эдуард Анатольевич так высказался о финальной точке матча с Венгрией: «Вот где проявилась высокая техника, самостоятельность мышления, на мой взгляд, лучшего игрока матча. Без таких футболистов, как Черенков, без солистов, подобных ему, игра во многом теряет свою привлекательность, становится скучной и однообразной».

И пусть в том обзоре гениальный форвард выделяет ведущих игроков всех сильнейших команд (в «Спартаке» назван ещё и Гаврилов), стало ясно: он, импровизатор и выдумщик, дождался-таки наконец себе подобного. Теперь не столь тоскливо и беспросветно наблюдать за отечественным футболом. Теперь спартаковец окреп, по-хорошему заматерел. С таким бы Эдуард и сам бы стремглав выскочил на любимое поле!

Потому как видна мысль в игре, обеспеченная и техническим умением, и физическими кондициями, и, что ценно, психологической устойчивостью. Ведь сколько раз Стрельцов тоже взрывался под конец схватки и обеспечивал победу, так как осознавал свою особенную, исключительную роль. А нынче игрок в форме той же сборной, резво перепрыгнув яму 70-х, не менее качественно прибирает действо себе и приводит к успеху товарищей, попутно доведя публику до умопомрачения. Всё оттого, что с самого искусного и умелого «солиста» и спрос особый. И как же хорошо, что новый виртуоз об этом помнит!

А тут подошло и время еврокубков, тогда прочно объединявших народ. «Спартаку» достался для начала ХИК из Хельсинки. Не самый