Источник - Майкл Корди

— О каких рисунках? — спросил Хэкетт. — Вроде этих?

Он отступил в сторону и посветил своим фонарем на стену. Зеб ахнула. В каждой из искусно высеченных квадратных рамок размером три на три фута была запечатлена сценка — наподобие комикса или раскадровки.

— У инков и их предшественников не было письменности, — пояснил англичанин. — Первые записи появились, только когда испанцы стали вести хроники своих завоеваний и открытий. А так фиксировали события древние народы, жившие здесь раньше.

— Ничего себе события, — прошептала Зеб.

— Я же говорил: что-то нехорошее тут случилось, — напомнил Хуарес.

Даже Росс, не особо разбиравшийся в символике, без труда понял рассказ. На первой картинке бил фонтан в форме цветка; фигурки людей окружали его, преклонив колена, словно поклоняясь цветку, а солнце благосклонно сияло на небосводе. На второй вокруг того же фонтана люди танцевали: они ели странные растения вроде тех, что изображены в манускрипте Войнича. Наследующей картинке вода из фонтана уже не била, цветы умирали. На четвертой фигурки выкапывали ромбовидную яму и сбрасывали в нее горы человеческих тел. Следующая картинка: две фигурки. Одна распростерта на вершине зиккурата, а вторая вырывает у нее сердце. Шестая картинка — снова фонтан и две капли, падающие на него: одна из сердца жертвы, а другая — от солнца. На последнем изображении вереница людей разного размера — мужчин, женщин и детей — покидала город, уходя в джунгли.

— Не понимаю, — сказал Хэкетт.

— Да ладно, Найджел, что может быть проще? — ответила Зеб. — Когда фонтан пересох, люди стали болеть и умирать. Они приносили жертвы, чтобы вода вернулась; не вышло — город стал погибать, и все выжившие ушли.

— Нет, смысл я понял, но почему так важен фонтан? Тут не пустыня, а дождевые леса, и им тысячи лет. Людям бы и без этого фонтанчика прекрасно жилось.

— Значит, из него била не простая вода, — сказала Зеб.

Росс снова подумал о странных растениях, изображенных на стенах зиккурата и в манускрипте Войнича. Может, они росли тут оттого, что вода была какая-то особенная, такая же как в саду Орландо Фалькона? Его охватило возбуждение. Неужели в воде содержались какие-то особые вещества?

— Вода скорее всего поступала из подземного ручья, и источник ее где-то недалеко, — взял слово Росс. — Потом что-то случилось: какой-нибудь геологический сдвиг или подземный обвал, перегородивший устье, — вот фонтан и пересох.

— То есть даже если он пересох, источник может быть цел и невредим? — спросила Зеб.

— Да. — Росс улыбнулся ей в ответ. Сад Орландо Фалькона все меньше и меньше походил на сказку. — И скорее всего он где-то совсем рядом.

— Не знаю уж, что там было в этой воде, — Хэкетт указал на предпоследнее изображение, — но чтобы ее вернуть, они принесли две жертвы. — Он ткнул пальцем в капли. — Кровь человека и слезы солнца. — Хэкетт расплылся в широкой мальчишеской улыбке. — А знаете, что такое слезы солнца? Так называют золото.

Росс вспомнил о пещерах, через которые они попали в долину — всевозможных ископаемых там было вдоволь. Наверняка имелись и золотоносные пласты, которые разрабатывали местные обитатели.

— И где же его искать? — поинтересовался Мендоза.

— В священном месте. — Хэкетт вновь указал на стену и постучал пальцем по изображению зиккурата. — Где-то здесь, внутри.

В этот самый миг раздался вопль Хуареса:

— Сестра Шанталь что-то нашла!

Росс вместе с остальными перевел взгляд в дальний конец комнаты, куда направил фонарь Хэкетт. Там, рядом с монахиней, стоял Хуарес и светил вниз, на ступени, которые вели в глубь пирамиды. Первый пролет лестницы заканчивался ровной площадкой; затем ступеньки, повернув в обратную сторону, уходили дальше во тьму. Из недр каменного зиккурата поднимался все тот же удушливый запах, а на грубых ступенях валялись звериные экскременты внушительных размеров.

Мендоза поднял оружие, Хэкетт вытащил из рюкзака пистолет, а Хуарес снял с плеча ружье.

— Если здесь есть золото, оно там, внизу, — сказал Хэкетт, направляясь к лестнице.

— Я с вами, — заявил Хуарес, в глазах которого светилась неожиданная смелость. — Говорили, что все делим поровну.

Хэкетт ткнул ногой лиану, и та вдруг уползла в темноту. Змея.

— Как хочешь. — Он проверил пистолет и озабоченно поглядел на Росса с Мендозой: — Вы тоже идете?

Мендоза кивнул. Росс засомневался, потирая сломанное запястье. Он пришел сюда не за золотом и не ради того, чтобы исследовать затерянный город, вдобавок он был не вооружен — с другой стороны, он должен поглядеть, что там, внизу.

— Да, я с вами.

— А я нет, — сказала Зеб. — Останусь с сестрой Шанталь.

— Пойдемте.

Хэкетт поправил шляпу и двинулся вниз по ступеням.

Лестница была широкой. Впереди шли Хуарес и Хэкетт, за ними Росс и Мендоза. Прежде чем погрузиться в едкую тьму, Росс посмотрел на монахиню, тщетно пытаясь прочесть что-либо на ее бесстрастном лице. Была ли она тут? Знает ли, что внизу?

На первой площадке воздух стал прохладнее, но запах — сильнее. Росс вытащил фонарик и посветил им в темноту. Миновав еще три пролета, они попали в небольшое помещение с широким проемом в стене. На стенах виднелись каменные держатели, в которые когда-то вставлялись горящие факелы. В свете фонаря Росс видел, что проем ведет в большой зал с проходом дальше по центру и шестью рядами каменных полок по бокам. Полки были уставлены предметами, напоминавшими каменные гробы.

Росс содрогнулся.

— Там, наверное, тела знатных людей, которых принесли в жертву, — пояснил Хэкетт. — Без сердец, разумеется.

Спина Хуареса дернулась. Перуанец терпеть не мог развалин. Сейчас, в тесной гробнице, среди останков тех, кто умер мучительной смертью больше тысячи лет назад, Росс думал о проклятии с чуть большим уважением.

Внезапно Хуарес вскрикнул и едва не уронил фонарь.

— Mirada! Mirada! Oro! Oro![8]

— Черт возьми! — воскликнул Хэкетт.

Росс посветил фонарем в сторону Хуареса и увидел… не живописно, как в кино, вываленные на пол груды сокровищ, а бруски, разложенные неведомым архитектором с удивительной точностью. Из слитков была сложена точная, высотой в человеческий рост копия того самого зиккурата, в котором они сейчас находились. Нескольких штук не хватало. «Интересно, — подумал Росс, — кто их забрал? Здешние жители, которые ушли, чтобы основать новые города и цивилизации? Или, может, сестра Шанталь?»

Мендоза присвистнул.

— И сколько все это стоит?

Хэкетт, захрипевший от возбуждения, отыскал в кармане куртки ингалятор и вдохнул лекарство.