Властелин знаков - Павел Марушкин

— Что меня больше всего поражает в пиктах — так это их чутье, — нервно усмехнулся Осокин. — Наш друг смылся очень вовремя, буквально за минуту до начала неприятностей.

— А у нас что, неприятности? — удивилась Ласка.

— Похоже на то.

Искра вспыхнула снова, уже ближе, — а вслед за тем облака пара приняли вдруг очертания человеческой фигуры. Призрак вытянул руку в повелительном жесте, приказывая остановиться. Озорник замер. Ласка во все глаза разглядывала удивительное существо. Силуэт его то расплывался, то вновь становился четким — словно пар был заключен в стеклянный сосуд, имевший форму человеческого тела. Слева, там, где должно располагаться сердце, у призрака пульсировал голубоватый огненный шар размером с теннисный мяч — бледный, как пламя горящего спирта. Время от времени из него били ветвистые пучки молний, таких же бледных, еле видимых — они расползались по телу призрака, словно сеть кровеносных сосудов.

— Эт чего за диво?! — удивился Потап.

— Не знаю. Но, похоже, как раз то, ради чего мы сюда пришли. — Озорник шагнул было вперед, но призрак коснулся его груди. Осокин с воплем отпрянул.

— A-а, черт!!! Зараза!!! — Он судорожно тряс куртку. — Эта штуковина горячая, словно раскаленное железо! Должно быть, перегретый пар…

Призрак резко махнул рукой: «Убирайтесь!» Озорник отрицательно помотал головой. Существо угрожающе надвинулось. Ласка, закусив губу, встала рядом со своим напарником и вцепилась ему в плечо. Призрак был так близко, что девушка чувствовала идущее от него влажное тепло.

— Делайте, как я, — бросил Озорник и сел прямо на землю, скрестив ноги.

Среди клубов пара возникла еще одна туманная фигура, затем еще и еще. Призраки, казалось, конденсируются прямо из гнусного, напитанного нечистой влагой воздуха. Толпа неведомых существ плотно обступила их со всех сторон. Волны жара обдавали Ласку, будто в парилке; на лбу моментально выступили капли пота. Один из призраков задел ее руку: кончики пальцев словно окунулись на миг в крутой кипяток! Ласка вскрикнула и принялась дуть на обожженную кожу. Потап грозно зарычал. «Если они набросятся на нас, то просто сварят заживо!» — подумала девушка. Молчание затянулось. Озорник сидел неподвижно, с прямой спиной, всем своим видом демонстрируя, что уходить не собирается. В ожидании прошло минут десять; туманные фигуры вдруг задвигались, освобождая проход. Озорник поднялся на ноги.

— Смахивает на приглашение, не находишь?

Сопровождаемые призраками, они двинулись вперед. Проулок становился все уже, теперь это была просто щель меж глухих стен. Резко воняло аммиаком, под ногами хрустело кирпичное крошево. Ласка не выдержала и оглянулась. Призраки не отставали; теперь, когда вокруг была темнота, голубоватые огни в их телах проступили явственней. Иногда сеточка бледных молний обрисовывала даже лица — впрочем, на столь краткий миг, что удержать их черты в памяти не получалось. Проулок заканчивался тупиком. Озорник порылся в карманах куртки, достал коробок и чиркнул спичкой. Слабый огонек высветил на миг ржавую железную дверь.

— Ох, не нравится мне все это, — пробормотал Потап.

Внутри здания было немногим светлее: тусклые масляные лампы едва разгоняли мрак. Посреди огромного, словно футбольное поле, помещения возвышалась исполинская конструкция: она занимала почти все пространство, от пола до крыши. Клепаная броня бортов, трубы, короткие и толстые, чуть скошенные назад, множество трапов — стальные, деревянные, веревочные… Здесь пахло угольной пылью, речной тиной и ржавчиной. Непривычные очертания корабля сбивали с толку; он походил на огромного жука-плавунца, фантасмагорическое насекомое, созданное капризом безумного инженера… Призраки вновь обступили незваных гостей, заключив их в круг. Несколько существ заструились по направлению к судну. Перемещались они совершенно беззвучно — и раза в два быстрее, чем смог бы человек. Очевидно, у них был некий способ передавать информацию: хотя за все время пути Ласка не слышала от призраков ни звука, по палубе корабля вскоре загремели шаги. Несколько вооруженных до зубов мужчин спустились по трапу и подошли к пленникам. Их предводитель поднял фонарь — и сердце девушки екнуло.

— В рот мне ноги!!! — пораженно рявкнул капитан Стерлинг. — Это ж та самая парочка!!!

* * *

Джек Мюррей ворвался в кабинет Фальконе, словно ураган, и швырнул ему на стол газету.

— Господи, Джек, что с вами?! — Книготорговец откинулся на спинку кресла.

— Вы еще спрашиваете?! — На скулах журналиста выступили красные пятна. — Вы! Соучастник убийства!

— О каком убийстве вы говорите? — спокойно поинтересовался Фальконе.

— А то вы не знаете! — процедил Джек.

Сильвио развернул газету.

— Трагическая случайность… Томас Эндрю Финкелстайн, нотариус… Так… Поскользнулся на крыльце собственного дома, упал и сломал шею.

— Да не прикидывайтесь вы! — с отвращением бросил Мюррей. — Том оставил после себя безутешную вдову и двоих детей. Не хотите посмотреть им в глаза, а? Где этот чертов француз и его громила?!

— Если вы имеете в виду мсье Легри, то он снимает номер в отеле. Имеющий Зуб при нем, полагаю. А что вы намерены делать, Джек? Следствия не будет, это несчастный случай.

— А если я дам показания?! Если расскажу кое-что о том вечере — как, по-вашему, у полиции не возникнет вопросов?!

— Нет. Не возникнет. — Сильвио Фальконе глядел прямо в глаза Мюррею. — Где доказательства? А вот вы вполне можете оказаться в Ньюгейте — за клевету на уважаемого человека. И знаете — это ведь еще не самое худшее. Если будете упорствовать, вас сочтут безумцем — и поместят в Бедлам. Вы уверены, что хотите именно этого, Джек?

Журналист упал в кресло для посетителей и закрыл лицо ладонями.

— Что происходит, Сильвио?! Какого дьявола здесь творится?! Только не надо убеждать меня, что это случайность, — я хорошо слышал, что сказал Легри!

— Вы же умный человек, Джек. Попробуйте догадаться…

Мюррей поднял голову.

— Зачем? Зачем надо было его убивать?! Он же ничего не знал о… наших делах!

— Или, наоборот, знал слишком… непозволительно много.

— Что-о?! Уж не хотите ли вы сказать, что вся эта чушь в письме… Нет! Не может быть! — Джек истерически расхохотался. — Сэр Дадли Фокс — творец Империи! Книга-обманка — угроза мирозданию! Господи, да вы сами-то слышите, какая это невообразимая чушь!!!

— Мистер Инкогнито тоже чушь, с точки зрения здравомыслящего обывателя. Тем не менее вы сами были свидетелем, на что он способен. А теперь, зная содержание письма, нетрудно понять, что он собой представляет и чего добивается. Если только уже не добился.

— Но вы же сами говорили: сэр Дадли отличался страстью к розыгрышам и мистификациям!

— Должен признаться, тут я слукавил. — Сильвио достал из ящика стола кисет и принялся набивать трубку. — Мой рассказ, мягко говоря, противоречил истинному положению вещей. Более серьезного человека, чем старый сэр Фокс, еще поискать.